Николай Евреинов — «бродячий комедиант» родом из Самары
Изучая родословные самарских семей, приходится сталкиваться с необычными переплетениями судеб и связью наших земляков с самыми известными российскими фамилиями. Один из интересных примеров — Евреиновы. Сергей Евреинов в начале прошлого века был губернатором Самары, а Николай Евреинов стал одним из создателей нового театра.
Две свадьбы в один день
В Год театра невозможно не рассказать о таком революционере в современной режиссуре, каким был Николай Евреинов. В СССР долгие годы о нем практически не вспоминали по причине его эмиграции во Францию.
Евреинов отмечал, что его увлечение искусством пошло от матери — Валентины Петровны урожденной де Грандмезон. У ее брата, Леонида Грандмезона, была дочь Мария, жившая в нашем городе. Потомки хранят ее переписку и фотографии, по которым можно судить о том, что она следила за судьбой своего знаменитого кузена Николая, поддерживала связь с Евреиновыми, которые приезжали погостить к ней в Самару.
В семье Грандмезонов до сих пор рассказывают романтическую историю о том, как две сестры Леонида Петровича в один день вышли замуж за двух братьев Евреиновых. И это был обычный прием, чтобы получить церковное благословение в таком необычном случае. Иначе после венчания одной пары вторые влюбленные считались бы кровными родственниками. И их брак был бы уже невозможен. Как в кино: история одной самарской семьи в письмах полевого хирурга Юлия Петровна венчалась с Сергеем Васильевичем Евреиновым в Москве. В 1870 году у них родилась дочь Евгения.
А свадьба Валентины Петровны состоялась в Екатеринбурге. Ее муж, инженер Николаю Васильевич Евреинов в то время работал там — строил железную дорогу через Уральский хребет. Сергей Евреинов, ставший впоследствии самарским губернатором, приходился ему племянником.
В семье Николая и Валентины появились на свет четверо детей. Самый талантливый из них — Николай — родился в 1879 году.
Вся жизнь — игра
Николаша был ближе всех к матери. Увлеченная театром и музыкой Валентина Грандмезон передала свою любовь к искусству впечатлительному, необыкновенно красивому мальчику. Он с самого раннего детства устраивал домашним импровизированные представления.
«Евреинов, можно сказать, родился с мечтой, перешедшей у него в магию, в идеологическую одержимость о театре, преобразующем жизнь в нечто гораздо более выпуклое и яркое, чем жизнь», — говорил о нем поэт Сергей Маковский. Слева направо: Н.А. Римский-Корсаков, Н.Н. Евреинов, А.К. Глазунов. 1905 г.
Николай серьезно занимался музыкой, изобразительным искусством, был прекрасным литератором. Среди его знакомых и друзей были многие выдающиеся личности той эпохи. К примеру, его портрет нарисовал Илья Репин, сохранился дружеский шарж на него, сделанный Владимиром Маяковским. Но самого Николая привлекала сцена.
Дебютировал Евреинов с одноактной пьесой «Стёпик и Манюрочка». Это первая постановка, в которой он манифестирует «трансформацию жизни», «театрализацию быта», здесь прослеживается влияние на него Оскара Уайльда.
Актер, режиссер, драматург
А затем Евреинов ставит пьесы в «Новом театре» актрисы Лидии Яворской, участвует в них также в качестве актера. Работает в Малом театре. Вскоре выходит первый том его «Драматических сочинений». В числе публикаций — пацифистская драма «Война», комедия «Фундамент счастья» и «Красивый деспот».
Но его любимым детищем стал в 1907 году «Старинный театр», созданный в Санкт-Петербурге. Это была попытка обратиться к истокам театрального искусства.
А 4 сентября 1908 года впервые была показана пьеса «Франческа да Римини» в постановке Николая Евреинова. Главную роль исполняла сама Вера Комиссаржевская. В этом спектакле Евреинов впервые применил «принцип монодрамы», показав события, словно проецируемые через сознание главной героини. В начале сентября 1910 года Николай Николаевич был приглашен на должность главного режиссера театра «Кривое зеркало», полные иронии и буффонады спектакли которого шокировали публику.
Евреинов вел также большую организаторскую работу. При его непосредственном участии были созданы творческие объединения «Бродячая собака» и «Привал комедиантов». Режиссер являлся одним из членов-учредителей Общества деятелей периодической печати и литературы. Это был, по сути, первый творческий Союз в России.
Взятие Зимнего
Сочувствуя революции, Николай Николаевич с энтузиазмом предлагает к ее третьей годовщине поставить грандиозное зрелище «Взятие Зимнего дворца». Сценической площадкой была вся Дворцовая площадь. Революционеры штурмовали ворота Зимнего. А затем действие переходило в сам дворец. И зритель наблюдал через освещенные окна как матросы проходили по его залам. В спектакле принимали участие около восьми тысяч человек, в одном только оркестре было 500 музыкантов.
Но к этому времени Евреинов уже разочаровался в новой власти. Его двоюродный брат — Георгиевский кавалер, герой войны 1914 года, молодой композитор Петр Леонидович Грандмезон был расстрелян без суда и следствия. Началось и политическое давление. Вскоре режиссер отказался поддерживать творческие отношения с идеологами советского искусства. Воспользовавшись тем, что в середине 20-х власть разрешила желающим уезжать за рубеж, он отправился во Францию — страну своих предков.
Театральный реформатор
Во Франции Николай Николаевич продолжал свою творческую деятельность. В свободное время он занимался поиском документов о происхождении рода Гранд Мезон. Однако не преуспел в этом. Возможно, даже хорошо то, что в историю Франции он вошел не как потомок маркиза, а под своим собственным именем Николая Евреинова — создателя Русского театра, Объединения русских артистов в Париже, преподавателя Сорбонны.
«Потому что все, что радовало раньше в нашем новом театре и заражало своими замыслами передовые театры Европы и Америки, стало в СССР гонимым, как нечто чуждое — по мнению «начальства» и искажающее революционную действительность, а также непонятное своими «упадочными течениями»
Николай Евреинов о причинах эмиграции Сегодня искусствоведы уверены, что именно к теоретическим исследованиям и творческим экспериментам Евреинова восходит вся идеология нового театра. Идеи режиссера предвосхитили теорию и практику европейского театра XX века, оказали большое воздействие на творчество Луиджи Пиранделло и Бертольда Брехта.