Восточные границы Речи Посполитой в период её расцвета пролегали чуть ли не под Смоленском, и Варшава сегодня хочет контролировать эти территории точно так же, как в XVI-XVII веках. Историческое и политическое наследие Речи Посполитой отформатировано в соответствии с реалиями XXI века. Они таковы, что Польше выгодно превратить Украину в буфер между собой и Россией, а для этого Украина должна быть подконтрольна Польше во всём, от внешней политики до экономики и даже истории.
Можно сказать, что Польша создаёт свою версию украинской истории. В такой истории Украина выглядит исключительно так, как того хочет Польша – антирусской и антисоветской. Такой Украины в реальности не существовало, антирусским и антисоветским был украинский национализм, а не поголовно вся Украина. Но Варшаве всё равно, ведь сфабрикованная ею версия украинской истории предназначена для пропаганды, а не для отображения исторической истины.
Это особенно понятно после проведения в Варшаве 21-28 октября 5-го кинофестиваля Ukraina, на котором показали фильм Василия Шкляра «Чорний ворон». Фильм экранизирован в прошлом году, хотя сценарий написан десять лет назад. В 2011 году авторы попробовали привлечь к экранизации известного польского режиссёра Ежи Гофмана, но тот отказался по причине ксенофобского характера произведения.
Зато некий украинский режиссёр Тарас Ткаченко и множество содействовавших ему второстепенных лиц укорами совести не страдали и быстренько сляпали то, чего так от них ждала польская пропаганда. Газета Союза украинцев в Польше тут же сравнила опус Ткаченко с кинокартинами Квентина Тарантино, а изображённые в фильме события – «одной из самых трагичных страниц украинского прошлого, которые либо замалчивались, либо искажались советской властью».
Речь о так называемой Холодноярской республике 1918-1922 гг. на территории современного Чигиринского района Черкасской области. Автор сих строк неоднократно проезжал те места и свидетельствует: территория Холодноярской республики – крошечный кусочек земли, где полноценное государство создать просто невозможно. А если вспомнить, что «республика» в те годы состояла всего из 25 окрестных сёл, где были одни глиняные мазанки, огороды с гарбузами и ни одного крупного завода, то и подавно. Холодноярская республика была просто островком, временно не подконтрольным никому из ведущих политических сил того времени.
В условиях политической невесомости, когда подобные «республики» росли как грибы после дождя чуть ли не в каждой подворотне, крестьяне 25 чигиринских сёл создали свою шайку и партизанили против всех – и против белых, и против красных. Когда дело «запахло керосином» и холодноярцы поняли, что надо прилепиться к какой-нибудь политсиле, иначе несдобровать, они выбрали самую анархическую – Украинскую Народную Республику (УНР). Потому, видимо, что атаман холодноярцев Василий Чучупака и его окружение надеялись политически обыграть политиканов УНР и надолго подмять под себя свой улус.
В 1922 г. советские органы разгромили холодноярскую банду. Главарям банды не помогло ни покровительство польской разведки, ни т. н. холодноярские вооружённые силы, как нынешние украинские СМИ называют этот вооружённый сброд. Почему не раньше? Это как в анекдоте с неуловимым Джо. Его никто не ловил, потому что он никому не нужен. Как только градус нестабильности, вызванный Гражданской войной, снизился, взялись и за мелочёвку, типа Холодноярской республики. А до этого не до неё было.
Главари «республики» предпочитали брать себе какие-то нелепые прозвища. Не позывные, потому что они свои имена не скрывали и их все знали, а прозвища – Грызло, Голый, Яблочко, Лихо, Здобудь-Воля. Этот Здобудь-Воля успел послужить командиром полка синежупанников – так называемой Синей дивизии, набранной немцами из пленных предателей. Потом пробовал заниматься литературным трудом, общался с Михаилом Семенко. Сегодня Семенко называют теоретиком украинского литературного футуризма, но на деле это был очередной писатель-националист, которых в ту лихую пору было немало.
Семенко принадлежал к «хатянам» – поэтам-националистам, объединившимся вокруг журнала «Украïнська хата». У украинских национал-патриотов всегда галушки, хата, шаровары. Они почему-то считают, что этот символический набор актуален для державосторительства во все века.
«Хатяне» мечтали об украинстве, развивающемся по своей внутренней логике без влияния прочих политических течений. Столь неумные и фантастические мечты указывают на полное отсутствие у «хатян» трезвого понимания не только политической обстановки того времени, но и самого национал-украинства, которое и с внешней-то помощью со стороны немцев и поляков не могло никак твёрдо встать на ноги.
Трудно удержаться от смеха, читая дифирамбы современных украинских авторов в честь Семенко. Один из них пишет: «Строки «Осте сте би бо бу» стали символом национальной борьбы того времени». Вы что-нибудь поняли? А вот начало стихотворения Семенко «Автопортрет»: «Хайль семе нкоми, ихайль кохайль альсе комих…» и далее в том же стиле. Похоже на какую-то логопедическую скороговорку.
Многие из «хатян» были выходцами с Западной Украины, и остальная Украина, которую они видели перед собой, была им чужда и непонятна. Да и они тоже были для такой Украины носителями чужой традиции. Например, одного из видных «хатян» звали Богдан Теодор Нестор Лепкий. Такой набор имён звучал совершенно чуждо для слуха украинца из Полтавы или Черкасс. В Первую мировую Лепкий бегал вслед за отступающей немецкой армией и был прогерманским литератором.
В книге Шкляра гордые и благородные украинские националисты карают смертью «кацапов и жидов». Про жидов в фильме Ткаченко на фестивале в Варшаве вряд ли сказано (пардон, не комильфо), а про кацапов наверняка. В польском информационном пространстве эпитеты «москали», «кацапы» встречаются нередко.
В анонсе фильма указывается: «Фильм по мотивам национального бестселлера Василия Шкляра». И здесь ссылка на национальность! Впрочем, причислить опус Шкляра к бестселлерам явно поспешили. Подавляющее большинство украинских граждан совершенно не в курсе, кто это такой, и ничего не знают про его «Чёрного ворона». Киевскому режиму и его польским кураторам очень бы хотелось, чтобы «Чёрный ворон» стал бестселлером, но, учитывая писательский «талант» Шкляра, вряд ли это произойдёт.
Римский император Сулла давал премии некоторым писакам с просьбой, чтобы они больше ничего не писали. Если бы Шкляр жил во времена Суллы, он тоже мог бы рассчитывать на такую премию.
Владимир Дружинин, «Одна Родина»
Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен, а также Телеграм-канал FRONTовые заметки
