Несмотря на поддержку СССР во время Второй мировой войны, английский премьер-министр Уинстон Черчилль называл себя «самым последовательным противником коммунизма». Он не был добрым другом Советов, а всего лишь временным союзником, что очень в духе британской внешней политики, поэтому ему приписывают множество фраз относительно СССР. Одна из них «Достаточно остановить советскую экспансию, и они уничтожат себя сами без каких бы то ни было активных действий с нашей стороны». Учитывая, что документальных подтверждений подобных «пророчеств» нет, многие считают эту фразу фейком. Как же один из главных союзников относился к СССР на самом деле?
Черчилль стал премьер-министром Великобритании за год до начала Великой Отечественной войны – 10 мая 1940 года. 22 июня 1941 года он выступил перед подданными британской короны по лондонскому радио, четко обозначив позицию страны применительно к агрессии Гитлера. Между прочим, Сталин произнес свое радиообращение только 3 июля.
В речи Черчилля (она опубликована) не было упора на антагонизм советского и капиталистического укладов мироустройства. Однако прозвучала фраза о том, что нацизм и наиболее радикальные проявления коммунизма – схожие явления. Но Уинстон Черчилль в своем обращении сделал упор на необходимость непримиримой борьбы с гитлеризмом, и в связи с этим заявил: Британия будет помогать России, чем только возможно. В эмоциональной речи Черчилля был обозначен масштаб бедствий, наносимых Советскому Союзу наступающими гитлеровскими войсками, до деталей (в первый же день Великой Отечественной!). Еще не существовало документальных подтверждений зверств нацизма на советской территории, а премьер-министр Великобритании их уже озвучил, поскольку гитлеровцы уже себя проявили подобным образом на других территориях Второй Мировой.
Черчилль провидел: если Гитлер победит Советский Союз, то он потом возьмется за Китай и Индию, и его захватнические аппетиты будут географически неутолимы. Лейтмотив лондонского радиообращения Черчилля в первый день Великой Отечественной: Гитлер – мировое зло; мы [Великобритания] – на стороне СССР и всячески поможем ему в уничтожении нацизма. В июле Черчилль направляет письмо Сталину, в котором содержатся высказывания о намерениях всемерной поддержки со стороны Великобритании в войне СССР и гитлеровской Германии. Это стало преамбулой долгих трехсторонних (Англия-США-СССР) переговоров об открытии Второго фронта.
В феврале 1945 года состоялась знаменитая Ялтинская конференция, суть которой состояла в дележе «шкуры пока еще неубитого медведя»: к тому времени было уже ясно, что общемировая военно-политическая доминанта в лице фашистской Германии в силу объективных причин теряет свое место на мировой арене.
Свято место пусто не бывает: державы-победители, государства, имевшие на тот момент самое большое внешнеполитическое влияние на планете, делили между собой сферы влияния. Там решались вопросы политики и государственного мироустройства, на десятилетия предопределившие жизнь и развитие множества государств.
Важно отметить, что Черчилль ничего уничижительного для России (СССР) и русского народа на Ялтинской конференции не говорил.
Гарри Рид в британском издании «Геральд», анализируя «фултонскую речь» Черчилля (март 1946 года), писал, что премьер глубоко восхищался доблестью русского народа [в Великой Отечественной войне] и «моим товарищем [на время войны] Сталиным». Спустя год Черчилль признал западные границы СССР, согласился с «флагами его [СССР] на морях».
Провидение Черчилля, по мнению Гарри Рида, заключалось в том, что именно этот западный деятель обозначил тогда явление так называемого «железного занавеса», опускающегося перед СССР «на европейском континенте» – Рид якобы обрисовал эту «красную» тень, падавшую, по словам публициста, на весь мир, с Запада на Восток.
Рид утверждал, что Черчилль провидел «холодную войну» между СССР и США, поскольку сразу после окончания Великой Отечественной войны возникла идея создания миротворческих сил ООН. Черчилль, отмечал Рид, признал «колоссальное самопожертвование и храбрость русских». Но и одновременно якобы предупредил: их нужно опасаться. Сталина эту реакция, мягко говоря, не понравилась.
… Ожидая заявленную с первых дней войны (и, что общеизвестно, многократно откладываемую) помощь со стороны союзников («второй фронт» официально был открыт только летом 1944 года), Сталин, как считают многие отечественные историки, только укрепился в своем геополитическом видении границ Советского Союза.
