Как-то вечером мне захотелось почитать, но я не могла решить, что именно ответит моему читательскому аппетиту. В подростковом возрасте вам случалось подходить к холодильнику и смотреть в него, пока мама не закричит раздраженно: "Закрой дверку, ты его размораживаешь"? Мне - да, и не только в подростковом. Так же я подошла к книжным полкам в тот вечер и тупо уставилась на корешки. К счастью, тут не было ни дверок, ни необходимости поддерживать определенную температуру, ни взрослых, кроме меня и мужа. И вдруг меня осенило: "Я не хочу читать про страдание и смерть, я хочу прочесть книгу с хорошим концом". И тут же вдогонку новый вдох изумления: "А такие есть?!". Переберите в голове пять любых книг: уверена, что в каждой из них кто-то умирает в конце.
Как-то вечером мне захотелось почитать, но я не могла решить, что именно ответит моему читательскому аппетиту. В подростковом возрасте вам случалось подходить к холодильнику и смотреть в него, пока мама не закричит раздраженно: "Закрой дверку, ты его размораживаешь"? Мне - да, и не только в подростковом. Так же я подошла к книжным полкам в тот вечер и тупо уставилась на корешки. К счастью, тут не было ни дверок, ни необходимости поддерживать определенную температуру, ни взрослых, кроме меня и мужа. И вдруг меня осенило: "Я не хочу читать про страдание и смерть, я хочу прочесть книгу с хорошим концом". И тут же вдогонку новый вдох изумления: "А такие есть?!". Переберите в голове пять любых книг: уверена, что в каждой из них кто-то умирает в конце. |
| Фото: iStock |
Хорошо заканчиваются только сказки. Это не занудная сентенция, а констатация факта. И я читаю сказки. Этой весной, например, закончила "Гарри Поттера", а сейчас впервые читаю "Муми-Тролля". Но я все-таки взрослая, и стою чаще не у открытого холодильника, а у книжных полок, поэтому в тот же вечер мне предстояло сделать еще одно открытие: книги женщин-писательниц тоже чаще всего хорошо заканчиваются.
Почему-то это словосочетание "женская литература" (хочется даже придать избыточную феминитивность, а вместе с тем и легкомысленность, сказав "литературка"), вызывает у меня, как и у многих людей, некое предубеждение. Прямо как в том романе, который был много раз экранизирован… Вспомнила: "Гордость и предубеждение" Джейн Остин. Помню, когда смотрела его первый раз, то бросила на том самом месте, где мистер Дарси объясняется Лиззи в любви, а та его отвергает. Я тоже отвергла этот фильм, потому что меня до глубины души оскорбил тот факт, что все строилось вокруг любовной истории. А больше ничего там и нет. И только спустя несколько лет я поняла, почему такую бурю эмоций во мне вызвала эта сцена. Потому что… они у меня есть, я угадала все, что происходило с Лиззи, с автором, который писал про нее, и со всеми теми девушками, которые потом читали и которые сейчас смотрят: я тоже влюблялась. Это я поняла спустя несколько лет, когда стала уделять внимание своей принадлежности к женскому полу, но это другая история.
Насколько позволяет судить мое филологическое образование, именно это и заставляет ставить книги женских авторов во второй ряд. Они о любви, и якобы только о любви. Наверняка, есть работы, которые доказывают, что женская литература соответствуют всем общепринятым критериям шедевров словесности: в них есть и масштаб замысла, и универсализм поднимаемых вопросов, и психологизм, и стиль, и разнообразие сюжетных линий… А почему вообще нужно соответствовать каким-то канонам, если большинство произведений искусства их превосходили (или обходили, если угодно)? На филологическом факультете нас учили, что причислить то или иное творение к шедеврам могут только люди, исходя из их субъективного восприятия. Вот только не просто люди, а культурное сообщество. Неудивительно, что книги, написанные женщинами, не соответствуют тому ряду норм, которые постановило сообщество, состоящее исключительно из мужчин.
Короче, я отставила и гордость, и предубеждение и прочла одноименный роман, а вместе с ним и два других знаменитых произведения Джейн Остин: "Разум и чувства" и "Эмму". Перечитала "Джейн Эйр" Шарлотты Бронте и "Грозовой перевал" Эмилии Бронте, прочла "Мидлмарч" Джорж Элиот, познакомилась с творчеством Маргарет Митчелл и даже осилила "Франкенштейна" Мэри Шелли. На очереди Вирджиния Вульф. А еще я вспомнила, что первой книгой, которую я прочла от начала до конца (не по школьному списку литературы) была "Консуэлло" Жорж Санд. Мне было лет четырнадцать, и я впервые вместо дверки холодильника открыла дверцу книжного шкафа по собственному желанию. Не трудно, догадаться, что именно любовная линия привлекла мое внимание.
На самом деле, в книгах, написанных женщинами, есть намного больше, чем любовные истории, даже если только о них и идет речь. Там есть видение мира, отношений, себя глазами женщины. А это иначе, чем глазами мужчины. Там есть их опыт и интуиция, их трепетность и чувствительность, их безрассудство и мудрость, их деликатность и вздорность, их смирение и их дерзость. И если столько всего им удается вместить в текст, где одна только любовная линия, что было бы, если бы они взялись и за другие.
