Даже в современной России гроб с телом покойного чаще всего несут либо специально нанятые люди, либо коллеги по работе. В крайнем случае это могут быть дальние родственники. А вот близким родственникам или супругам нести гроб нельзя. С чем же связана такая традиция?
Как утверждает Евгений Николаев, автор труда «Эпоха и этнос: проблемы здоровья личности», на Руси считалось, что покойники и предки, противопоставленные миру живых, представляли определенную опасность для живых. В особенности это было связано с тем, что попадание на «тот свет» придавало усопшему сверхъестественные силы, которыми он мог воспользоваться для того, чтобы «забрать кого-нибудь с собой». Константин Логинов в своей книге «Традиционный жизненный цикл русских Водлозерья» пишет, что русские верили в то, что умерший способен «забрать с собой» еще двух человек в течение 40 дней после смерти или даже в течение года.
Поэтому для подстраховки мертвеца выносили из дома всегда ногами вперед: «чтобы не нашел дорогу назад». Иногда, как упоминает в своем курсе лекций «Этнография русского народа» Владимир Константинов, для того, чтобы еще больше запутать покойника, гроб выносили через окно. Мало того, как только гроб выносили из избы, на то место, где он стоял, тут же садилась какая-нибудь женщина или хозяйка дома. А в Сибири, например, как только покойник «покидал» жилище, в передний угол избы клали камень или полено, либо ставили квашню. Считалось, что в том случае, если место останется пустым после выноса гроба, вскоре его обязательно займет кто-нибудь из домашних покойного.
Именно с кровными родственниками и домом у покойника, как верили на Руси, была особенно тесная связь. По словам Г. А. Носовой, автора издания «Традиционные обряды русских: крестины, похороны, поминки», символика обычаев, отражавших эту связь, сохранялась вплоть до XIX века. Многие ритуалы были направлены на то, чтобы умерший «не нашел дорогу домой», так как, по мнению И. В. Кондакова, автора труда «Культура России», считалось, что покойники приходят только для того, чтобы забрать с собой кого-то из родственников. Недаром Константин Логинов, упоминавший о том, что в течение 40 дней после смерти усопший способен забрать двух человек, имел в виду именно близких родственников умершего.
В целях минимизации контактов с тем, кто ушел в мир иной, родственникам и запрещено было нести гроб с телом усопшего. По крайней мере, Александр Морок и Ксения Разумовская в своем сборнике «Приметы и суеверия» пишут о том, что кровным родственникам не разрешалось нести гроб именно потому, что покойный мог «забрать их с собой». Даже сегодня, как отмечает Г. А. Носова, гроб как правило несут специально нанятые люди мужского пола, коллеги по работе или дальние родственники. Да и могилу в наши дни, как и встарь, копают посторонние. Впрочем, за неимением таковых, согласно приметам, можно прибегнуть и к помощи родни, но опять же не слишком близкой.
Так, Леонид Потапов и Сергей Иванов в сборнике статей «Религиозные представления и обряды народов Сибири в XIX-начале XX века» упоминали о том, что могилу запрещалось копать родителям, детям, супругам (несмотря на отсутствие кровного родства, они являлись близкими людьми), братьям, сестрам («чтобы не умереть следом»). Мало того, даже присутствовать при копании могилы родственникам и супруге (супругу) усопшего (усопшей) не разрешалось. Для того, чтобы обмыть и нарядить умершего, также приглашались специальные люди. Чаще всего это были пожилые женщины, которые «профессионально» занимались этим делом. Обычно такие старушки имелись в каждом селе.
Вообще любые прикосновения к покойнику считались небезопасными. В некоторых старообрядческих общинах, если верить Елене Данилко, автору издания «Старообрядчество на Южном Урале», бытовало поверье: «Сколько раз дотронешься до мертвого, столько раз нужно помыться». Кроме того, после похорон тем, кто касался покойника или целовал его, следовало дотронуться руками или губами до печи. Когда-то русские были уверены в том, что, если этого не сделать, зимой будут мерзнуть руки, а губы станут синими. А вот беременным женщинам целовать усопшего и вовсе воспрещалось.
