Многие исследователи пытались понять причину, побудившую легендарного завоевателя Чингисхана предпринять столько военных походов за свою жизнь. Причем, его армия неизбежно одолевала своих врагов, что в итоге привело к созданию огромной империи. Вероятно, одним из объяснений военных успехов монгольских воинов является их твердая уверенность в предстоящей победе, которая была основана на магической силе боевого знамени Чингисхана.
Нет никаких сомнений, что завоеватели действовали в рамках своих религиозных воззрений и представлений об устройстве мира. Как известно, древние монгольские и тюркские племена поклонялись Тэнгри (Тенгри), обожествляя само Небо.
Кандидат исторических наук Юлий Дробышев написал статью «У истоков имперской идеологии средневековых монголов», которая вошла в сборник материалов XLII научной конференции «Общество и государство в Китае» (2012 г., т. 42, ч. 3). Исследователь отметил, что монголы приписывали Чингисхану особую мощь.
«Беспристрастное Небо избирает достойнейшего из мужей, наделяет его правом владеть «всем миром», опекает его, хранит и даёт свою силу. Через фигуру верховного правителя, изоморфную Мировой оси, эта благотворная небесная сила перетекает на Землю, где приводит в состояние гармонии как человеческое общество, так и окружающую среду», – вот как описал Ю.И. Дробышев представления древних монголов о своем предводителе.
Поскольку армия кочевников, возглавляемая Чингисханом, одерживала одну победу за другой, то и вера воинов в божественную поддержку самого Тэнгри крепла день за днем. А особую силу, которую великий хан получил от самого Неба, его подданные называли «сульдэ» (сульде).
Согласно монгольской мифологии, сульдэ представляет собой духовную мощь человека, которая при жизни дает ему счастье и удачу (в том числе и ратные успехи), а после смерти может оберегать род, оказывать поддержку людям. Некоторые современные исследователи проводят аналогии между восточным представлением о сульдэ правителя и западным понятием «харизма».
Известный французский религиозный деятель, представитель ордена бенедиктинцев Антуан Огюстен Кальме (1672-1757 гг.), дал свое определение понятию сульдэ в работе «Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов, а также о Привидениях и Вампирах в Венгрии, Моравии, Богемии и Силезии». Эта книга была опубликована на русском языке в 2013 году в переводе С. Шаргородского.
По мнению бенедиктинца, сульдэ представляют собой добрых гениев, помогающих людям. Шаманы обращаются к ним за поддержкой и защитой от злых духов – чиктуров. Например, существуют девяносто девять Иренюсун-сульде, которые «… господствуют над горами, реками, пустынями, лесами, зверями и проч.».
То есть, сульдэ – это не обязательно человеческая духовная мощь, некоторые добрые гении являются проявлениями природных стихий или хозяевами конкретных мест.
Монгольские воины не сомневались, что Чингисхан обладает особым сульдэ, дарованным самим Тэнгри. Об истоках этой веры кандидат исторических наук Сергей Дмитриев написал в статье «Сульде: к проблеме истории формирования военно-политической терминологии средневековых кочевников Евразии». Данная работа опубликована в сборнике научных статей «Mongolica-V» (СПб, 2001 г.).
По мнению исследователя, представления древних монголов о сульдэ своими корнями уходят в культуру охотников Центральной Азии и Сибири. Для людей, чья жизнь почти полностью зависела от добычи пушного зверя или птицы, фактор удачи и везения имел решающее значение. Если у человека есть сульдэ, то ему обеспечена богатая добыча. А привлечь удачу на свою сторону можно, задобрив духа – хозяина леса или другой местности – с помощью жертвоприношения.
То есть, изначально сульдэ представляло собой некую силу, гарантирующую везение или фарт, являясь синонимом удачи при добыче пушного зверя и птицы.
В дальнейшем, проводя аналогию между охотой и войной, представители монгольских и тюркских народов стали ассоциировать сульдэ своего предводителя с богатыми трофеями и победами, одержанными над соседями.
Так и появилась вера, что особая сила Чингисхана дарована ему самим Небом. Сульдэ великого завоевателя со временем стало объектом поклонения, превратившись в часть его персонифицированного культа.
Впоследствии термин «сульдэ» начал применяться лишь по отношению к Чингисхану, а харизму его потомков и других правителей монголы стали называть по-другому. Например, духовную силу преемника великого завоевателя – хана Угэдэя – именуют «су дзали» (su jeli), а никак не сульдэ.
С древних времен во всех армиях мира существует традиция чтить боевое знамя. Монгольские воины вкладывали в этот обычай особый смысл. Не случайно слово «сульдэ» для них означало не только дарованную Небом духовную мощь Чингисхана, но и его личный штандарт. Считалось, что именно знамя предводителя является вместилищем его силы и удачи, оно – своеобразный проводник между волей Тэнгри и миром людей.
В «Сокровенном сказании монголов», составленным предположительно в 1240 году неизвестным автором, говорится о курултае (собрании правителей), на котором Тэмуджин был объявлен главой всего народа. Это случилось в 1206 году.
«И воцарились тогда мир и спокойствие в улусе войлочностенном, и в год Тигра у истока Онона собрался народ его на хуралдай, и воздвигли они белое девятибунчужное знамя свое, и провозгласили Тэмуджина Чингисханом», – так древний литературный памятник описывает исторический момент, повлиявший на судьбы миллионов людей.
Вообще, в дословном переводе знамя (по-монгольски «туг») названо девятиногим, но большинство специалистов-востоковедов именуют его девятибунчужным (девятихвостым). Само число 9 не вызывает никаких вопросов: оно считается священным у монгольских и тюркских народов с древнейших времен.
Кандидат экономических наук Мурад Аджи (Аджиев) – автор официально непризнанной концепции, что Чингисхан и его соратники были преимущественно представителями тюркских народов. В своей книге «История тюрков» (Москва, 2015 г.) ученый написал: «Его знамя назвали Сульде. Оно стало духом-хранителем тюркского народа, его «жизненной силой»… Сульде и Яса Чингисхана помогли тюркам в самую трудную минуту. Они были гласом Неба. Давали народу уверенность и силу».
А вот о внешнем виде знамени существуют противоречивые сведения. Например, известный американский антрополог, профессор Джек Уэзерфорд написал о двух личных штандартах великого завоевателя в своей знаменитой книге «Чингисхан и рождение современного мира», которая вышла на русском языке в 2017 году в переводе Е. Лихтенштейна.
«У Чингисхана было два таких знамени: одно – из белого конского волоса – для мирного времени, другое – черное – для войны», – отметил Джек Уэзерфорд.
Некоторые исследователи утверждают, что помимо двух перечисленных существовало еще и третье – пестрое, изготовленное из грив жеребцов разных мастей. Правда, в каких случаях использовалось это знамя, и существовало ли оно, вообще, точно неизвестно.
Особым почетом пользовалось белое сульдэ. Некоторые историки считают, что оно представляло собой копье, к верхнему концу которого были привязаны девять хвостов белых яков. Черное знамя было изготовлено из хвостов черных яков, соответственно.
Иногда в исторических произведениях говорится о девяти штандартах Чингисхана – одном большом и восьми меньших по размеру, которые располагались вокруг главного. Упоминаются и девять знаменосцев великого завоевателя.
Черное сульдэ всегда сопровождало Чингисхана во время походов. Вообще, у каждого монгольского хана имелся свой личный штандарт.
Нет сомнений, что воины не просто чтили знамя своего предводителя, они ему поклонялись, ведь «туг» (флаг) и «сульдэ» были для них словами-синонимами. Считалось, что личный штандарт Чингисхана приносит военную удачу, помогает захватывать города, покорять народы и страны.
Перед долгими завоевательными походами шаманы обязательно приносили в жертву животных и совершали особые ритуалы, чтобы призвать силу Тэнгри и заручиться его поддержкой. При этом освящался не только целый штандарт, но и каждый из его девяти бунчуков (хвостов) по отдельности.
Иногда говорят о человеческих жертвах, которые приносились сульдэ, находящемуся в знамени. Так, в художественном произведении известного писателя Василия Яна «Чингисхан», которое впервые было опубликовано в 1939 году, Сульдэ – это суровый бог войны. И ему в жертву были принесены русские князья, попавшие в плен к завоевателям после знаменитой битвы на Калке 1223 года.
«Подымая чаши с кумысом, они восхваляли грозного бога войны Сульдэ, покровителя монголов, и славили непобедимого «потрясателя вселенной», краснобородого Чингиз-хана. Отказавшись от денег за выкуп знатнейших русских князей, татары жертвовали богу Сульдэ этих пленных…», – так В.Г. Ян изобразил свое видение ритуалов, которые проводили завоеватели.
Белое знамя Чингисхана, созданное для мирного времени, бесследно исчезло. А вот о местоположении черного сульдэ существуют разные версии. Многие мистически настроенные исследователи утверждают, что душа великого завоевателя, а вернее, его несокрушимая мощь, после смерти полностью переместилась в боевой штандарт, сопровождавший избранника Неба в многочисленных походах. При этом ученые ссылаются на монгольские поверья.
Черное сульдэ Чингисхана должно теперь оберегать весь его народ, придавать монголам жизненную силу и стойкость, приносить удачу тем их начинаниям, которые поддерживает Тэнгри.
Американский исследователь, профессор Джек Уэзерфорд косвенно обвинил в пропаже черного знамени неких «прислужников сталинизма», репрессировавших буддийских монахов из тибетской секты Желтых шапок. Эти религиозные деятели, по словам ученого, хранили бесценную реликвию у подножия горы Шанх в монастыре, который специально для нее построил лама Дзанабадзар (1635-1723 гг.) – один из потомков Чингисхана. Но в 1937 году монахов перебили, а святыня бесследно исчезла.
«Рассказывают, что кто-то тогда втайне спас вместилище души Чингисхана и спрятал его в Улан-Баторе. Там его след теряется окончательно», – написал Джек Уэзерфорд.
Другие исследователи утверждают, что черное сульдэ пропало или даже было уничтожено коммунистами позднее – в 1960 году.
А кандидат исторических наук С.В. Дмитриев в своей вышеназванной статье утверждает, что вместилище души Чингисхана никуда не исчезло. И сейчас легендарное черное знамя хранится в мемориальном комплексе, посвященном великому завоевателю, который расположен на территории городского округа Ордос (автономный район Внутренняя Монголия, Китай).
