Суровые условия рождают суровые нравы. Западная же Сибирь по праву считается одним из самых неприветливых и экстремальных регионов мира. Затяжные зимы с трескучими морозами, ледяные ветры над мерзлыми пустошами, непроглядная тьма северных ночей, покрытая мистическими узорами полярного сияния – все это способствовало формированию очень своеобразного общества. Общества, в котором нет места слабости.
Еще относительно недавно угорские народы запада Сибири, ханты и манси, жили в условиях традиционного общества. Фактически, это локальный случай каменного века, получившийся в специальной этнографической литературе название «арктического палеолита». Это означает, что представители этих народов так и не сумели перейти от присваивающего типа ведения хозяйства к производящему, оставшись на одной из самых первых стадий существования человеческого общества. Они были охотниками и собирателями. Специфическое замедленное развитие народов Севера связано, перво-наперво, с очень сложными условиями существования. Из-за суровости климата не могло идти и речи о том, чтобы перейти к более прогрессивным формам ведения хозяйства, таким, например, как земледелие. А скудность кормящего рельефа местности превращала всю жизнь в постоянную борьбу за выживание, обрекая людей на, фактически, кочевой образ жизни. Такая жизнь предполагала постоянную высокую мобильность малых групп. И, если прокормиться можно только постоянно перемещаясь по бескрайним просторам Сибири, то нет никакой потребности в капитальном жилье, нет времени и средств на развитие промышленности или иные формы предпринимательской деятельности.
Из-за этого обские угорские народности (как, к слову, и многие другие народы севера) оказались как бы в «замороженном» состоянии, сохранив множество архаичных черт. Их традиционная культура была отмечена высокой степенью устойчивости и статичностью: вероятно, нравы угров времен их первых контактов с русскими были не сильно отличны от их обычаев глубокой древности. Порой эти традиции, пришедшие из тьмы веков, шокируют.
Главная цель аборигена Сибири в условиях традиционного общества по сути своей сводится к одной задаче – выжить. Поэтому моральные установки аборигенов зачастую поощряли именно те модели поведения, которые сводились к спасению не отдельного человека, а всей общины целиком. Проиллюстрируем высказывание примером: есть предание о женщине, муж которой заболел и балансировал на грани смерти. Она, стараясь спасти кормильца семьи, приняла страшное решение: избавиться от их грудного ребенка и начать выхаживать своим молоком мужа. С точки зрения манси это исключительно доблестный, поощряемый поступок. Если вдуматься – это и неудивительно, так как в случае смерти мужа-охотника всю семью ждала бы неминуемая погибель от голода и холода.
И это лишь один из частных случаев подобной модели поведения. На самом деле подобная суровая логика распространялась на множество ситуаций: манси часто отворачивались от своих больных родственников, умерщвляли стариков, и, среди прочего, убивали одного из двух родившихся близнецов. Объяснение тому простое: выкормить двоих детей одновременно в суровых условиях севера не просто сложно, а почти невозможно. Поэтому одному ребенку было суждено сгинуть, чтобы выжил другой.
В корне неверным было бы считать, что традиционное общество манси состояло сплошь из осознанных и холодных социопатов.
Вся философия народа была пронизана духом фатализма. Например: они считали, что боги их наводят только на тех животных, чей жизненный цикл и без того был близок к концу. Манси не приветствовали кровожадности на охоте: напав на колонию бобров, они всегда оставляли в живых две особи – самца и самку – чтобы колония впоследствии могла восстановиться.
Своеобразная этика манси, разумеется, распространялась не только на животный мир. Они проявляли специфическую форму заботы друг о друге. Охотник, которому долгое время не везло на промысле, имел все основания ожидать помощи от своих соседей. Человеку, попавшему в сложную жизненную ситуацию, всегда абсолютно безвозмездно оказывали помощь. А ведь иначе-то и не выжить на севере. Сегодня помогаешь ты, а завтра – тебе.
В сущности, те или иные элементы такого рационального поведения характерны не только для манси, а для всех народов Сибири, которые вели одностороннее хозяйство и никак дополнительно не страховали себя от голода. В умерщвлении стариков были замечены буряты, чукчи, камчадалы, юкагиры и северные якуты. У последних также известны случаи умерщвления нежелательных детей. Менее характерной такая логика поведения была для представителей оседлых групп, в целом это удел охотников-собирателей и полярных оленеводов.
Соприкосновение с христианством не сразу привело к искоренению этих обычаев: образ жизни сибирских аборигенов был настолько отличен от жизни миссионеров, что они просто не могли в своем сознании переложить библейские этические нормы на свой простой, но невероятно суровый быт. И вера Христова проникала в народное сознание в каком-то очень искаженном и странном виде, причудливо переплетаясь с местными верованиями.
