У каждого народа есть своя система представлений о загробном мире. На Руси так называемый загробный культ имеет свои особенности, так как история ее делится на два периода: языческий и христианский.
Смерть древние славяне представляли образно. Часто представляли ее в виде птицы – либо черного ворона, либо сизого голубя, залетевшего в окно. Иногда смерть могла принимать и человеческий облик – обычно костлявой старухи с косой.
После того как смерть разрушала тело человека, из него уходила душа. Душа была для язычников чем-то вроде ветра, поскольку он родственен дыханию. Когда человек умирал, он переставал дышать.
Между тем у славян бытовало еще и представление о душе как об огненной стихии. В Холмовской Руси верили, что огоньки, которые иногда можно увидеть близ могил, это мертвые души.
Достаточно распространено было в некоторых областях Древней Руси представление о том, что душа может порхать в виде крылатых существ.
Так, в Ушицком уезде ее представляли в виде мухи, в Грубеновском – летучей мыши, в Ярославской и Олонецкой губерниях – в виде бабочки, ее даже называли «душечкой». И, конечно, как и смерть, она могла летать в виде птицы – утки, галки, голубки, сокола, лебедя, кукушки. Также согласно славянским верованиям, душа могла переселиться в животное, стать растением или деревом.
Славяне, разумеется, верили в существование загробной жизни. Об этом свидетельствовали их погребальные обряды. Арабский путешественник Абу Али Ибн-Даст, побывавший на Руси в Х веке, в своей «Книге драгоценных сокровищ» писал: «Когда (у русских) умирает какой знатный, для него вырывают могилу в виде просторной комнаты, кладут туда мертвеца, кладут туда одежду, золотые обручи, которые он носил, много яств, кружки с напитками и другие неодушевленные предметы и ценности. Жена, которую он любил, живою помещается в погребальной комнате; затем затворяют двери, и она там умирает».
До принятия христианства у западных и восточных славян было принято сжигать тела. Так, считали они, душе легче попасть на небо. В южных регионах же хоронили мертвых в земле, а сверху насыпали курганы. Иногда прах закапывали в землю, а сверху устанавливали погребальное сооружение в виде человеческого жилища – «домовину».
Фольклорист Миролюбов в работе «Сакральное Руси» сообщает, что жители центральных российских губерний верили: человек перерождается в своих правнуков. Поэтому и принято было давать детям имена в честь умерших предков. Но если человек жил недостойно, то цикл перерождения мог прерваться.
Тот свет для славян делился на три «царства»: Правь, Навь и Славь. Живые люди обитали в так называемой Яви. Правь предназначалась для ожидающих перерождения душ праведников, Навь – для грешников. В Славь же попадали души героев, которые после кончины обитали рядом с богами. Чтобы оказаться на той стороне, если верить древнеславянским сказаниям, нужно было пересечь реку Смородину по Калинову мосту, связывающему царство живых и царство мертвых.
После крещения Руси в обиход вошла христианская концепция рая и ада вместе с идеей посмертного воздаяния. Исследователи считают, что она органично соединилась с языческими верованиями. Так, сохранилась вера в «странствия» души.
До дня похорон душа обитала в доме, с третьего по девятый день после кончины облетала окрестности дома, а до сорокового дня скиталась по земле и только после этого, если все обряды были соблюдены, уходила в потусторонний мир.
При христианстве было введено понятие о «чистой» и «нечистой» смерти. Считалось, что «чистой» смертью умирали те, кто встретил смерть в здравом уме, успел исповедоваться и причаститься. «Нечистая» смерть была уготована самоубийцам, тем, кто умер без покаяния, погиб от несчастного случая, от последствий разгульной жизни, занимался колдовством.
К таким покойникам относились также дети, умершие некрещеными. Этих мертвецов называли «заложными», верили, что они могут не найти себе покоя и будут скитаться по земле, причиняя вред живым людям.
Хоронили в христианской Руси на третий день после смерти: считалось, что к этому сроку душа должна уже окончательно «оторваться» от тела. Мертвеца клали головой на запад и ногами на восток. Над могилой, в ногах покойного, обязательно устанавливали крест.
После похорон всегда следовали поминки. В дохристианский период их именовали тризной. Так близкие облегчали покойнику переход в иной мир. Обязательным поминальным блюдом является кутья: вареный рис с изюмом. Еще одно поминальное кушанье – блины. Их пекли на тризну еще в языческую эпоху – они символизировали Солнце. В старину на сороковой день у икон ставили емкости с медом и водой – чтобы на том свете покойнику было слаще.
На поминках сейчас ставят угощение и для мертвых. Обычно выставляют перед портретом покойного накрытую куском хлеба рюмку водки. То же делают и на сороковины. Это, безусловно, связано с утерей христианской традиции поминок во время господства атеизма. На самом деле в дореволюционной России в дома приглашали нищих, им же раздавали одежду покойного с тем, чтобы они, будучи ближе к Богу, молились за упокой души.
