«Все эти “рекрутинги”, “коворкинги” — этим словам место либо в узкопрофессиональном общении, либо в научном, а никак не в официальных документах», — считает филолог Андрей Щербаков.
Госдума приняла поправки в федеральный закон «О государственном языке». Они направлены в том числе на то, чтобы защитить русский язык от засилья заимствований.
«Проект федерального закона предполагает недопустимость использования иностранных слов, за исключением не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке, перечень которых содержится в нормативных словарях», — сказано в пояснительной записке. Также прописаны сферы, где русский язык обязательно использовать как государственный — это образовательная среда, государственные и муниципальные информационные системы, информация для потребителей товаров, работ и услуг.
О том, насколько необходимы эти поправки и от каких иностранных слов нам стоит отказаться, aif.ru спросил у директора департамента научной деятельности Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина, кандидата филологических наук Андрея Щербакова.
Лингвистическая полиция не поможет
Дмитрий Писаренко, aif.ru: — Нужно ли ограничивать употребление заимствованных слов? Ведь русский язык настолько гибок и пластичен, что он сам всё отрегулирует и отсеет ненужное.
Андрей Щербаков: — Регулирование языка — тема сложная, и к ней надо подходить аккуратно. Вы правы, язык — это живая, саморазвивающаяся система. И регулировать использование заимствований во всех сферах, конечно же, невозможно. Да это ни у кого никогда и не получится. Разве можно у каждой пары собеседников поставить лингвистического полицейского, который будет говорить: «Стоп, так нельзя говорить, вот вам штраф!»?
С другой стороны, есть такие сферы, где русский язык используется как государственный. Там существуют ограничения на употребление некоторых пластов лексики — той, которая не входит в понятие литературной нормы. Это в первую очередь государственное и муниципальное управление, судопроизводство, средства массовой информации. В этих сферах регулировать употребление заимствованийможно и нужно. Это поможет всем нам бережно относиться к лексическому богатству русского языка.
— И как это делать?
— Вопрос ещё и в том, в каких границах. Для этого нужно привлекать экспертов. Неслучайно принятые поправки в федеральный закон подразумевают, что введение новых норм произойдёт только 1 января 2025 года. Законодатели понимают, что требуется время для подготовки рекомендаций и составления словарей, которые поясняли бы такие сложные вопросы. Для этого депутаты и определили такой временной люфт.
— Что-что определили?
— (Смеётся) Конечно, «люфт» — это тоже заимствование. Речь идёт о том, что в беседе с вами как эксперт я могу его употреблять. Но если мы говорим о документах, каких-то нормативных актах, то его лучше заменять на другое, более понятное. Люфт в данном случае — этот временной промежуток, зазор.
Есть сложные заимствованные слова, которые начинают активно использовать те же чиновники, когда они появляются в нашей речи. Например, «консенсус», «истеблишмент». В результате речь людей, принимающих решения, становится непонятна обычным гражданам. Если провести опрос среди тех, кто не погружён в политические и экономические реалии, они даже не поймут, что обозначают многие из этих слов.
Если обычный человек увидит в банковском документе «аннуитетный платёж», он будет в недоумении: что это такое? Почему бы не заменить этот термин более понятным «платёж равными долями»? Все эти «рекрутинги», «коворкинги» — этим словам место либо в узкопрофессиональном общении, либо в научном, а никак не в официальных документах.
Время покажет, какое слово приживётся
— В нашем языке подавляющее большинство слов — это заимствования. Допустим, запретим «истеблишмент», заменим его «элитой». Но это слово тоже иностранное.
— Верно. Но «элита» всё-таки — более понятное слово. Оно было заимствовано давно и получило широкое распространение.
Как раз для этого и нужна работа экспертов. Они должны постоянно отслеживать ситуацию с новыми словами, приходящими в наш язык. Смотреть, анализировать, определять: есть ли в русском языке полный эквивалент этого слова? Можно ли искусственно создать такой эквивалент?
Если ответ будет отрицательный, тогда возражать после вхождения этого слова в русский язык никто не будет. А это совершенно естественный процесс. Когда в языке нет эквивалента, он легко допускает заимствование иностранных слов. А если что-то похожее в его составе есть, тогда начинают использоваться оба варианта параллельно. И время покажет, какой вариант окажется удобнее.
— Значит, должен действовать какой-то постоянный орган, экспертный совет, который будет следить за речью молодёжи, интернет-сленгом и пр.?
— У нас такие органы уже есть. Работает правительственная комиссия по русскому языку. Действует совет при президенте по русскому языку. Есть много структур, которые способны это отслеживать.
— Ну хорошо, филологи введут запрет на какое-то слово в документах. А в речи оно приживётся и будет активно использоваться. Это может стать проблемой?
— Пусть слово приживётся в бытовом общении или социальных сетях, ничего страшного. Там каждый сам себе хозяин и может пользоваться какой угодно лексикой. Хочет — заимствованной, хочет — архаичной.
А вот что касается официальной коммуникации и документов, там должна использоваться лексика, которая, во-первых, будет точно обозначать понятие, предмет или реалию. А во-вторых, будет понятна всем носителям русского языка, даже не очень образованным.
