У моего отца очень сложный характер. Он вечно всем недоволен и считает, что все старое лучше нового. Однажды он решил согреть воды и не задумываясь поставил чайник на плиту. Только вот чайник был электрический. Он расплавился и стек на конфорку. Вода не закипела.
Он такой. Рассеянный, потерянный во времени, чужой в современном мире. Но кто он на самом деле? Инженер, обладающий колоссальным объемом знаний, проштудировавший мировую литературу по нескольку раз. Ученый, изобретатель, писатель. К нему очень трудно найти подход: вам придется считаться с его привычками, если хотите наладить диалог. Но если наладите, он сможет рассказать много всего интересного. Вы погрузитесь в тот мир. В мир до интернета и электрических чайников. Мир конца шестидесятых, когда он был молодым, и все вокруг было прекрасно.
Сегодня я еду на автомобиле, про который большинство из нас и слыхом не слыхивало. Это Datsun 1600 SSS. Позже я поделюсь с вами, что значат эти цифры и буквы. А пока скажу: он такой же, как мой отец. К нему нужно иметь подход. И если вы разговоритесь, он поведает вам свою историю...
В России таких «Датсунов» в живом виде нет. Или почти нет. Что автоматически означает проблемы с поиском запчастей
Фернандо и Сьюзан – муж и жена. И они не просто одна сатана. Они упоротые. Их знает каждый португалец, кто увлекается крутыми тачками. На одной улице Лиссабона у Фернандо расположены три салона, где он продает подержанные спорткары и раритеты. И все машины – в идеальном состоянии.
В компании FS Automoveis, где мы приобретали Datsun, на продажу выставлено много интересных лотов. Не все из них выгодно покупать для ввоза в РФ, однако нам удалось отыскать интересный вариант. Вот это – классический Mini в спецверсии After Eight. Он продается за 6500 евро (примерно 410 000 рублей). Еще 190 000 рублей вы отдадите за его полную растаможку. Итого: 600 000 рублей. А знаете, сколько стоит самый дешевый классический MINI в РФ? От двух миллионов. Надумаете делать бизнес – не забудьте процент за идею!
У Фернандо есть несколько правил, которые он соблюдает уже 15 лет. Например, никогда не покупать машину в другой стране – она должна быть родом из Португалии, так удобнее отслеживать ее историю, а бывший владелец всегда может быть на связи. Или никогда не покупать машины, требующие реставрации – машина должна быть в безупречном состоянии или опять же безупречно отреставрирована. Это правило родилось после того, как однажды Фернандо решил отреставрировать машину за свой счет (как мы понимаем тебя, Фернандо!). Купленные машины он выставляет на продажу в своих салонах. В России таких называют «перекупщики», а в Европе – «бизнесмены». И между этими понятиями есть известная разница.
Выкатив глаза, они смотрят на нас. На двоих русских парней, которые приехали с деньгами и желанием купить Datsun 1600 SSS 1971-го года. Мы прилетели из Москвы на самолете, а обратно собираемся ехать прямо на ней. На машине 71-го года. Которая вроде бы заводится, но неизвестно, доедет ли. И которая никогда за всю свою жизнь не выезжала из Португалии. На их взгляд, все это выглядит очень странно. У них точно нет оружия?
Через час мы пили кофе и разговаривали взахлеб, перебивая друг друга, показывая фото машин, которыми владеем, и машин, на которых ездили. Фернандо, переходя с ломаного английского на португальский, толкает жену в плечо, чтобы она перевела. Та с безупречным лондонским акцентом переводит и добавляет эмоций от себя. У всех за этим столом горят глаза. Так бывает. Встречаются люди разного возраста и социального статуса, которые живут в разных странах, и чувствуют себя родными. Потому что любят одно и то же. Ничто не даст вам такой близости, как любовь к общему делу. А скрыть свою любовь к машинам, особенно старым, невозможно, даже если очень захотеть.
Я уважал этих людей не только за их знания, принципы, преданность делу, способность честно и много заработать. Я уважал их за то, что, будучи в тысячу раз умнее и богаче нас, они просто плюнули на дела и пошли пить с клиентом кофе. От нас не пытаются отделаться, нам не пытаются ничего впарить. С нами не пытаются быть навязчиво-вежливыми, чтобы мы поскорее купили и отвалили. Нас нигде не обманывают. К нам относятся по-людски. А что может быть важнее для русского? Чувствовать себя человеком – самая главная роскошь для нашего брата. Но пора идти в подвал, осматривать покупку.
Некоторые раритеты из гаража наших португальских продавцов
Я раздавлен. Второй год мы на пару с другом рубль за рублем вкладываемся в восстановление самой обычной BMW в 28-ом кузове. Это веселье обходится крайне недешево, а сейчас передо мной – подземная коллекция Фернандо и Сьюзан. И я понимаю, что на этой улице таких гаражей у них три.
Собранные здесь машины – легенды. И мне, наверное, никогда не собрать даже десятую часть такой коллекции. Но одну из этих машин я мог бы себе позволить. За те деньги, что уже вложены в BMW.
Люди плохо понимают, что такое старая машина. Например, перед вами может спокойно перестроиться автомобиль или выйти на дорогу пешеход. Люди просто не думают о том, сколько места мне нужно для торможения.
Здесь стоит шестой «Эвик» TME, Renault 5 turbo, оригинальные раллийные Datsun разных лет, а вместе с ними Datsun 240Z, Porsche 356 и многие другие. Среди них и наш Datsun 1600 SSS. Вот он, серенькой мышью притаился в углу. Вставай, старичок. Настал твой день.
Datsun сегодня — не самый популярный бренд. Он представлен всего на четырех рынках: Россия, Индонезия, ЮАР и Индия. В других странах продаются всего две модели, GO и GO+, сделанные из Nissan Micra. А в России — сами знаете, «ондошечка и мидошечка». Два недорогих и простых в обращении автомобиля. И мало кто помнит, что Datsun делал такое и раньше. Недорогие, народные машинки.
Вот, что крутилось в голове у Димы, когда он, одолеваемый желанием купить оригинальную старую тачку, задумался о 1600 SSS. Дима — наш знакомый, который позвал «Мотор» в Лиссабон, чтобы поучаствовать в покупке старого «Датсуна» и потом рассказать об этом. Но мы не просто рассказываем. Мы еще и позвонили в российский Datsun, описали им ситуацию и попросили помочь Диме. И знаете что? Они сказали, что подумают. А для начала — оплатили билеты, проживание по маршруту следования и отправили навстречу нам техничку с прицепом.
Datsun 1600, известный также под именами Datsun 510 (в США и Канаде), Nissan Bluebird (Япония), Datsun Bluebird (то же самое, плюс экспорт), Yue Loong Bluebird 706 (Тайвань, Китай), – это такой BMW для бедных. А модель SSS, раз уж на то пошло, – это BMW M для бедных.
У вас есть два варианта для ввоза старой машины. Оплатить полную растаможку или оформить машину как культурную ценность (автомобилю должно быть более 30 лет). В первом случае вы теряете много денег, но можете поставить машину на учет. Во втором – наоборот, поскольку ПТС на такой автомобиль не выдается. И, как следствие, ездить на нем нельзя – только эвакуатор.
Задумайтесь: 67-ой год, советский народ пересаживается с «Горбатого» на великолепный «Москвич-408» с оглушительными 50-ю лошадями в своем нижневальном моторе. Ну, как пересаживается. Занимает деньги и очередь. И верит, что через каких-нибудь пять лет этот Автомобиль станет его персональным.
В это же время с конвейера сходит Datsun 1600 SSS с верхневальным четырехцилиндровым мотором и двумя горизонтальными карбюраторами. Масса – 900 кило. Мощность – 109 сил. Дисковые тормоза, точный руль со стильным логотипом на ступице. Фраза «конкурент «Москвича» по отношению к этой машине так же нелепа, как солдат с собственным мнением. Это спорткар. И он особенно манит тем, что доступен. Разумеется, в странах загнивающего капитализма...
«Лучшая машина за 2000 долларов». В то время, когда появился Datsun 1600, один доллар в СССР стоил 90 копеек. Однако это официальный курс, имевший с реальностью мало общего. Если простой человек хотел купить валюту, обычно он шел на «черную» биржу, где мог отдать за один доллар до трех рублей. То есть, на русские деньги Datsun стоил почти 6000 рублей. Для сравнения, мотоцикл Иж-Юпитер с коляской стоил 911 рублей, «Горбатый» ЗАЗ – 3000, «Копейка» – 5629 руб., Москвич 403 – 4940 руб., а 21-я Волга – 8500 (то есть, 72 средние зарплаты советского гражданина). Но привезти машину из-за границы имел возможность лишь ограниченный круг людей: дипломаты, бизнесмены, журналисты-международники, и, конечно, государевы люди.
В те прекрасные дни в Лиссабоне стоял завод Datsun. Однажды утром, в 71-ом, из ворот этого завода выехал новенький 1600 SSS. Его купил коренной лиссабонец. Он заботился о нем, как заботятся о любимой женщине. Прошло 43 года. Они вместе состарились, но Datsun продолжал выглядеть как новый. И вот, спустя столько лет, машина готовится впервые выехать за пределы Португалии. Чтобы больше не вернуться.
Надо сказать, мы тоже немолоды для таких авантюр. Но кайф от вождения старой машины выше предрассудков. Мы едем по загруженному Лиссабону. Я пытаюсь привыкнуть к органам управления. После выезда из автосалона прошло пять минут, но я уже молюсь об остановке. Заправка – хороший повод.
Фернандо перед выездом дал нам странную, на первый взгляд, инструкцию: заливать только 98-ой бензин, а в него добавлять специальную присадку, действие которой он объяснить не смог. Логично предположить, что она должна снижать октановое число. Но зачем при этом лить 98-ой? Помню, как мы ездили на 21-ой «Волге» в Лондон, и через сутки после въезда в Европу остались без топливных шлангов: от слишком чистого бензина их разъело.
На самом деле все просто. Европейские власти усиленно борются с выбросами и глобальным потеплением (а заодно с владельцами старых машин). И потому заменили самый популярный 95-й бензин на 95-й стандарта Е-10. Это тот же самый бензин, но с 10-процентной добавкой технического этилового спирта (получается из отходов сельхозпроизводства. Например, из кукурузы с листвой и даже из навоза). Добавка этого спирта очень полезна для новых моторов: сгорание происходит полнее, а выбросы уменьшаются аж на 30 процентов (по расчетам тех, кто это придумал). Но если ваша машина старая, то мотору станет худо. Теряется мощность, прогорают клапаны, система питания начинает работать нестабильно. Поэтому, если хотите ездить по Европе на старой машине, придется заливать единственный оставшийся «нормальный» бензин. Которым и является 98-ой. И добавлять в него присадку. Что мы и делаем.
Пока Datsun жадно пьет, есть время разогнуть спину и подумать, что же меня смущает. Руки трясутся от волнения, ведь Лиссабон – типичный большой город, и здесь всем плевать, сколько лет твоей тачке. Если ты не можешь двигаться со скоростью потока, тебя спихнут в канаву. А динамики мне явно не хватает. И я чувствую, как мотор немного подтраивает. Сейчас зальем полный бак, выйдем на трассу, я нажму в пол и, надеюсь, это пройдет.
Помимо нестабильной работы мотора, претензий немного: коробка не очень информативна, поэтому я не всегда попадаю в передачу (дело привычки), да ремни безопасности (разумеется, не инерционные) обвисли и не фиксируют тело. В остальном все отлично. Хозяева согласились поменять задние амортизаторы, когда Дима их об этом попросил. Поэтому по подвеске машина ощущается как современная.
Наконец, мы за городом. Газ в полу, но мотор по-прежнему недотягивает. Чувствуется, как неровно он работает, но нам удается держать 90 километров в час по спидометру и планомерно двигаться к месту первой ночевки. В прекрасный, светлый городок Golega в 180 километрах от места нашего старта. И мы молимся о том, чтобы найти там магазин с новыми свечами зажигания.
С каждой секундой мы все сильнее погружаемся в 70-е и все больше привыкаем. Приборы очень информативные и удобные. Материалы обивки, эргономика, дизайн – все прекрасно. Если сравнивать ощущения от управления этой машиной, то на ум приходит классический ВАЗ. Они очень похожи, пока не начнешь поворачивать руль и нажимать на педали. Любому, кто прохватит на «Датсуне» по серпантину, станет ясно, что он лучше не только «Копейки», но и любой советской классики.
Кто-то скажет, что глобально автомобиль за сто лет не поменялся – тот же руль и колеса. Но гигантский шаг эволюции ты ощущаешь только когда пересаживаешься с по-настоящему старой машины в по-настоящему новую. Сегодня простой седанчик Citroen C4 имеет такую же максималку, как первый Porsche 911. Многократно выросли стандарты безопасности, но вместе с тем мир стал в тысячу раз опаснее.
На улице жара, и в такую погоду нет большего удовольствия, чем прокатиться с открытыми окнами. Обветренные обгоревшие лица счастливых людей торчат из «Датсуна». Минус только один. Не слышно ничего, особенно телефонного звонка. Оказывается, нам звонил Фернандо. Хотел узнать, как дела. Все ли понятно с машиной, нет ли вопросов. И как он, старичок, едет?
Сегодня новые автомобили научились быть одинаковыми. Старые умудряются быть разными, даже если на них никогда не ездили. Если поставить рядом два «Москвича» одного года выпуска, то один может заводиться с полоборота, второй — кое-как. В одном нужно подкачать топливо перед запуском, во втором лучше этого не делать. В них по-разному работают кнопки и рычаги, с разным усилием поворачивается ключ зажигания.
Старые машины – как люди. Живые и разные. И вам никогда не познать всего их многообразия. Как не познать характер всех людей. Наш Datsun тоже слегка капризничает. Если я решу обогнать машину, которую он не хочет обгонять, мотор снова начнет троить, и тяга пропадет в самый ответственный момент. Мне ничего не остается, кроме как вернуться на свое прежнее место. Будь по-твоему, старичок. Я потерплю. Но завтра нам нужно решить эту проблему.
Мы еще застали времена, когда разбираться в моторе было жизненно необходимо. И к рукам в масле относимся с пониманием. Умения выставить зажигание и поменять технические жидкости, бывшие раньше необходимостью, сегодня забылись. Они лежат на антресолях разума и смешат современных людей так же, как рассмешил бы средневекового человека рассказ о том, что в будущем люди будут бегать для того, чтобы лучше себя чувствовать.
Дима отыскал новые свечи. На старых – плотный слой нагара. Вот и причина «троения». Грязные свечки, в свою очередь, следствие переобогащенной смеси. И, по-хорошему, чтобы наши новые свечи не загрязнились точно так же, нам нужно отрегулировать подачу этой смеси. Но лезть в сдвоенные карбюраторы сами мы не будем – найдем специалиста уже в Москве.
Вот теперь я понимаю, что такое Datsun 1600 SSS. Он поехал! И как поехал! Ровный, приятный разгон. С такой динамикой быстро выплывает еще пара проблем. Первая: мне начинает катастрофически не хватать тормозов. Ход педали тормоза становится все меньше, и эффективность тормозов постепенно падает. Тормозную систему явно нужно «прокачивать». Вторая проблема — в коробке всего четыре ступени.
Полиция остановила нас, потому что решила, что мы не пристегнуты. На самом деле, ремни вытянулись так сильно, что вместо того, чтобы фиксировать тело, они сползали в район живота. Полицейский прочитал мне короткую лекцию о работе ремней безопасности, после чего залез в машину и отрегулировал натяг ремня под мое телосложение. После этого сел в машину и уехал.
Ровно за месяц до прилета в Лиссабон я купил еще один ретро-автомобиль, «Москвич-412». Он, как и Datsun, всю жизнь был в одних руках (ему тоже 43 года) и к моменту приобретения находился в очень неплохом состоянии. На нем я доехал из Калуги до Москвы, поэтому могу сравнивать ощущения. Докладываю: они разные. Если бы в те дни владельцу «Москвича» дали прохватить на «Датсуне», он бы ошалел. Представляете, что такое энергоемкая подвеска и понятный руль на 900-килограмовой машине 71-го года? Она создана для закрученных дорог, если только они не идут сильно в гору.
Руль «Москвича» я был вынужден крутить даже на прямой, что уж говорить о поворотах или торможении. Управление российским олдтаймером — это целый комплекс действий, и каждое из них требует максимальной концентрации, особенно на скоростях выше 90. За рулем «Москвича» у вас никогда не возникнет мысли: «Вот бы сюда пятую передачу». Скорее: «Вот бы сюда тормоза помощнее и руль почетче». На Datsun я еду 120 и единственное, что меня напрягает — короткая главная пара. Негоже держать сорокалетний мотор на 4000 оборотов все время. Вот бы сюда пятую передачу...
Ну и что, что ты грешен? С такой тачкой грех не быть грешным!
71-ый год. Генерал Иди Амин захватывает власть в Уганде, США выводит войска из Южного Вьетнама после того, как их потери превысили 45 000 человек, Ирландия охвачена беспорядками, Никсон прекращает обмен долларов на золото, в результате чего национальная валюта девальвирует, а Маргарет Тэтчер отменяет бесплатное молоко для школьников. Уже два дня мы живем в том мире, и вокруг нас, благодаря «Датсуну» и старым португальским городкам, царит атмосфера прошлого. Мы въезжаем в Испанию.
На первой же испанской заправке к нам подошел менеджер и сказал, что знает нашу машину. Видел ее неоднократно, когда прошлый владелец ездил в Испанию. И она была голубого цвета. Мы знали, что машина была перекрашена в процессе реставрации, но теория о том, что она никогда не покидала Португалию, рухнула...
Впереди длиннющий прямик. Настоящее испытание для коробки и движка. Его пульс зашкаливает за 3500 оборотов, в салоне стоит шум и рев. Из открытых окон раскаленный ветер феном сушит наши головы. Я держу руку на тоннеле КПП и чувствую, как невыносимо жарко внутри него. Время от времени мы останавливаемся, чтобы дать механизмам остыть. Но солнце заходит, и нам все сильнее хочется спать. Ты здорово держишься, приятель. Давай вместе доедем до отеля. Там всех нас ждет заслуженный отдых.
Мы решили не рисковать и заменить масло в КПП. С утра Дима сгонял в магазин для садоводов и накупил там кучу барахла, из которого успешно собрал все необходимое для замены масла. Процедура заняла не больше часа. Сегодня мы двигаемся в сторону Мадрида, где я сяду в самолет и улечу в Москву, а мое место займет другой знакомый с Димой журналист. И, хотя бы из чувства солидарности с коллегой, я должен передать ему машину в транспортабельном состоянии.
Сегодня сложно напугать человека пробегом 800 километров. Сел и проехал. Наши отцы и деды тоже отправлялись в долгий путь на машине. Но выехать без запчастей в багажнике, без инструмента и заначки на ремонт – было чистым безумием. За минувшие два дня мы поменяли свечи, масло в КПП и долили тормозную жидкость. Современного автолюбителя такая статистика может свести с ума. Но для машины 71-года, которая никогда не проезжала столько километров за один раз, это в порядке вещей. Она действительно в хорошем состоянии.
510-й успел зарекомендовать себя даже в автоспорте. Он побывал и в национальных кузовных сериях по кольцевым гонкам, и в ралли. Разумеется, грех было не попасть в соревнования по дрифту. Были и извращения, вроде Datsun 510, подготовленного для дрэг-рейсинга
Трасса – не ее конек. Короткая главная пара убивает весь потенциал мотора. Но когда я оказываюсь на серпантине, все меняется. Она по-настоящему живая. Если научиться говорить с этим тоненьким рулем, она сама покажет границы своих возможностей. Я расширяю траекторию и увеличиваю скорость с каждым виражом, но Datsun не думает сдаваться. Конечно, крены ощутимые, а динамика не современная, но я получаю кайф. На коротком плече между шпильками я даже успеваю обогнать зазевавшихся обывателей. Веселая машина!
Но я увлекся. В 60-ти километрах от аэропорта Мадрида коробка сказала «хватит». Раздался резкий металлический скрежет, который вмешался в привычные звуки неожиданно и бесцеремонно. Он появился и исчез, но я понял, что пока не случилось беды, я обязан остановиться.
Во мне говорят противоречивые чувства. С одной стороны, я сделал машине больно, хоть и старался беречь. С другой – это машина 71-го года. Да, она в хорошем состоянии. И для своих лет она проделала огромный путь, выдержав колоссальные нагрузки. Но, рано или поздно, это должно было закончиться. Мы дожидаемся приезда технички и грузим машину на прицеп... Моя поездка закончена.
Растаможка нашего Datsun 1600 SSS обошлась в 355 000 рублей. Сам автомобиль продавался за 16 000 евро, но Диме удалось выбить небольшую скидку, и «на круг» машина обошлась примерно в 1-1,3 миллиона рублей, не считая трат на бензин, свечи и масло.
Как позже мне рассказал Дима, следующий журналист успешно проехал свой маршрут до Барселоны, и у «Датсуна» ничего не сломалось. Да, ему приходилось сильнее беречь машину и не разгоняться быстрее 90 километров в час (Петя, прости), но свою долю кайфа — я уверен — он тоже получил. А 1600 SSS отправился в Москву в комфорте — на прицепе.
Нам сложно жить в настоящем. Так уж устроен человек. Он либо фиксируется на том, что уже прошло, либо мечтает о том, что еще не наступило, и может не наступить никогда, хотя все мы слышали песню про то, что миг между прошлым и будущим – и есть наша жизнь. Заставить себя помнить о прошлом, работать над будущим и ценить настоящее – вот, чему бы мне хотелось научиться. Иногда для этого нужно сесть в самолет и слетать в прошлое. Например, в 71-й год.
Мы едем через пустынный старинный город на старой машине. Вокруг – никого. В такой ситуации проще простого вообразить себя в 71-м году.
У меня был 20-летний Opel Kadett, который глох, если видел рядом памятник Ленину. Был Ford Sierra, который я каждое утро заводил с толкача. Мы съездили на 21-й «Волге» в Лондон и восстанавливаем несколько олдтаймеров. Знаю ли я что-нибудь про старые машины? Как и про людей. По-прежнему ничего...
