На процессе Быковской и Беседовского выступили основные свидетели обвинения
В Кущевском районном суде продолжается судебное разбирательство по делу экс-министра здравоохранения Ростовской области Татьяны Быковской и ее бывшего заместителя Станислава Беседовского.
Их обвиняют в превышении должностных полномочий при заключении контракта на утилизацию медицинских отходов. Сторона обвинения считает, что с мая 2017-го по январь 2018 года чиновники нарушили Федеральный закон № 135 «О защите конкуренции», заключив соглашение между областным минздравом, организаторами торгов – ОКБ № 2, ГБ № 20, домом ребенка № 4, БСМП Новочеркасска – и ООО «Центр-100 Ростов». Цель – обеспечить победу фирмы в торгах.
27 февраля 2017 года губернатор Василий Голубев и представитель «Центра-100 Ростов» подписали соглашение о сотрудничестве. По нему в регионе должны были создать централизованную систему сбора и обезвреживания медотходов класса Б. Это использованные шприцы, остатки тканей и органов после операций, отработки из патолого-анатомических отделений. До этого с утилизацией постоянно возникали проблемы, несанкционированные свалки таких отходов находили в лесополосах, на полигонах…
Следствие считает, что Быковская и Беседовский сделали все, чтобы контракты заключались именно с «Центром-100 Ростов» – соответствующие правки они якобы внесли в аукционную документацию.
Ни Татьяна Быковская, ни Станислав Беседовский виновными себя не считают.
Прошли уже три заседания, допрошены основные свидетели со стороны обвинения. Ими являются бывший главный врач Ростовской областной клинической больницы № 2 Наталья Домашенко и Михаил Анадырцев – заместитель директора фирмы «Центр-100 Ростов», тоже бывший.
Наталья Домашенко возглавила РОКБ № 2 в 2017 году. И в том же году у нее возникли разногласия с руководством минздрава по вопросу утилизации медицинских отходов класса Б. В конечном итоге эти разногласия, по словам Домашенко, привели к тому, что она уволилась по собственному желанию. Произошло это уже после подписания контракта с «Центром-100» на утилизацию отходов.
Причем подписывал договор после проведения аукциона заместитель главного врача Сергей Бова.
– Обычно договора на такие суммы исполняющий обязанности не подписывает. Это была его ошибка. Тем более, что ему были известны все эти перипетии, связанные с аукционами… Подписан же он был потому, что вами (Быковской) был дан приказ, – пояснила Домашенко.
С ее слов, узнала она о договоре не сразу и даже хотела его расторгнуть, но это грозило больнице большими штрафами.
Почему главный врач находилась в неведении – не совсем понятно, ведь собственно конкурсную документацию подписывала именно она.
Как заявляет Домашенко, никакого неприязненного отношения ни к Татьяне Быковской, ни к Станиславу Беседовскому у нее нет. Просто с самого начала, когда только пошли разговоры о централизованной утилизации отходов, у Домашенко вызывала сомнения сама эта затея. Цена за вывоз и утилизацию килограмма отходов класса Б, по ее мнению, была явно завышенной. А требования, содержавшиеся в конкурсной документации, – «заточенными» на победу единственно возможной фирмы «Центр-100 Ростов».
Сторона обвинения попросила свидетеля уточнить, какие именно требования показались ей излишними.
Наталья Домашенко посчитала таковыми наличие новых машин, оборудованных современными холодильными установками, видеорегистраторов и системы ГЛОНАС.
На вопрос стороны защиты – несет ли главный врач ответственность за утилизацию отходов вверенного ему учреждения после того, как они вывезены за ворота, свидетель уверенно ответила: «Нет». И о том, что ранее медицинские отходы не раз и не два находили на свалках и в лесополосах, куда их вываливали недобросовестные фирмы, она не слышала тоже.
Хотя другие главные врачи наверняка с ней не согласятся. Есть такая ответственность! И о нелегальных свалках медотходов знают все. Наша газета тоже не раз о них писала.
Когда зашел разговор о нереально высокой цене за вывоз и утилизацию медотходов в том самом контракте, который стал предметом разбирательства, Наталья Домашенко вспомнила о некой фирме «Фабрика утилизации отходов», с которой больница заключила договор в 2017 году. И цены за килограмм отходов были очень низкими – в районе 17 рублей. Согласитесь, разительное отличие от 140 с лишним рублей у «Центра-100»! Правда, цифр точных свидетельница назвать не смогла – «прошло много времени».
Дело разъяснилось после нескольких вопросов стороны защиты. Никакой переработкой отходов «Фабрика утилизации отходов» не занималась, а просто вывозила их. Больница же именно в тот период закупила на 13 миллионов рублей дезсредства, которыми сами же медики обеззараживали отходы класса Б.
Защита попросила приобщить материалы, полученные по адвокатскому запросу из той самой больницы, которую ранее возглавляла Наталья Домашенко. Там как раз были и точные суммы, и количество вывезенных отходов. Но судья отказался приобщать документы к делу.
Снял он и вопрос со стороны защиты, которая пыталась выяснить подробности и реальные причины увольнения Домашенко с должности. Защиту интересовало, не было ли коррупционной составляющей в причинах ухода с должности. Судья же посчитал, что это к делу не относится, прямых доказательств того, что Домашенко была поймана на коррупции, нет.
Между тем в медицинских кругах факт увольнения главного врача РОКБ № 2 связывали вовсе не с нежеланием заключать договор о централизованной утилизации отходов (тем более, уволилась она гораздо позже). Причиной называли результаты проверки, проведенной в больнице минздравом. Выяснилось, что серьезные суммы, выделяемые на закупку оборудования для всех отделений больницы, почему-то пошли на оснащение так называемого Центра лечения хронической боли – коммерческого отделения на базе больницы, который, по странному стечению обстоятельств, возглавляла дочь Домашенко…
Когда сторона защиты поинтересовалась, есть ли у свидетельницы доказательства того, что министр заставляла своего заместителя способствовать заключению договора с «Центром-100», выяснилось, что нет.
Следующим свидетелем, которого сторона обвинения назвала «ключевым», на очередном заседании выступил Михаил Анадырцев – бывший заместитель директора фирмы «Центр-100 Ростов».
Мне лично он показался человеком очень доверчивым. Судите сами. Устроился на работу в «Центр-100» Михаил в феврале 2018 года по совету своего знакомого, с которым пересекался на тренинге по финансовой грамотности. На тот момент Михаил нигде не работал. Знакомый составил ему протекцию у директора «Центра-100» Виктора Сагаля, и тот принял Михаила Анадырцева на должность заместителя директора. А потом объяснил, что для фирмы нужно оформить электронную подпись, для чего Анадырцев и предоставил свой паспорт. Подписью он своей не пользовался, как ею распоряжались – не знает. Использовал подпись только директор, которому Михаил слепо доверял. Поверил он и словам директора о том, что фирма легко выиграла конкурсы на вывоз медицинских отходов, потому что юрист, с которым сотрудничал «Центр-100», специально написал так документы. На вопрос, кто составлял техническое задание, свидетель определенно ответить не мог: минздрав или, может быть, больницы.
Раньше в своей жизни проблемами утилизации мусора Михаил не занимался, специального медицинского или химического образования не имеет. Хотя образован разносторонне – окончил железнодорожный техникум, факультет журналистики и институт управления человеческими ресурсами в Курске. По его мнению, способ автоклавирования, применяемый при утилизации медицинских отходов ООО «Центр-100», вовсе не самый дешевый и лучший.
Он слышал о том, что не все главные врачи хотели подписывать контракты, но с этим помогали справиться чиновники минздрава. И в это он тоже поверил.
Михаила попросили уточнить фамилии.
– Иногда упоминали фамилии, а иногда называли по погонялам…
До перечисления «погонял» дело не дошло – все-таки, находясь в суде, разговаривать на блатном языке не принято.
Хотя новое слово Михаил Анадырцев в обиход все-таки ввел: «лоббаторы». То есть те, кто лоббирует чьи-либо интересы.
Стали выяснять, где и когда Анадырцев встречался и беседовал с Быковской и Беседовским, которые, по его словам, являлись теми самыми «лоббаторами». Оказалось, что Быковскую он видел раза два на совещаниях, где она «лоббировала» утилизацию медицинских отходов. А с Беседовским его познакомили во дворе минздрава. Тот спросил, есть ли проблемы с заключением договоров. Проблем не было.
На одном из совещаний, где шло «лоббирование», присутствовали и заместитель губернатора Сергей Бондарев, и природоохранный прокурор…
Когда начали уточнять подробности, оказалось, что свидетель многого не помнит. Например, какие именно аукционы выиграл «Центр-100» (о выигрыше он узнал со слов Сагаля). Не знал он и о инвестициях в производство по утилизации, затруднился назвать имеющееся оборудование, не смог назвать объемы переработанных отходов за время своей работы. Не помнил, с кем он лично заключал договоры, на какие суммы, сколько стоит переработка килограмма отходов…
С памятью было действительно неважно, потому что Анадырцев не вспомнил даже, как долго он нигде не работал до того, как стал замдиректора.
В конечном итоге сторона обвинения ходатайствовала о том, чтобы в суде были зачитаны письменные показания свидетеля из дела. Во время опросов в его памяти еще сохранялись подробности происходившего…
Следующее заседание тоже будет посвящено опросу свидетелей обвинения. Оно состоится 16 августа.