"Я не девочка, чтобы обижаться на Черчесова". Максименко - о сборной, Сафонове и "Спартаке"
Не боится конкуренции с Селиховым и следит за Зоммером из «Менхенгладбаха».
В 19 лет Максименко бодро ворвался в основу «Спартака», пройдя путь от просмотра до главной команды за четыре года. В 21 стал самым молодым вратарем в клубной истории, который сыграл 50 матчей, а на финише 2020-го получил капитанскую повязку в молодежной сборной и приз лучшему игроку сезона по версии болельщиков «Спартака».
Корреспондент Sport24 Леонид Волотко встретился с кипером на сборе в Дубае и узнал, почему его вообще не напрягает конкуренция с Селиховым и Ребровым, как он относится к игнору от Черчесова (у Максименко по-прежнему ноль вызовов во взрослую сборную), завидует ли Сафонову и знает ли о вратаре «Алании», который копирует Нойера и не воспринимает Максименко из-за отсутствия опыта игры во второй лиге.
— Весной ты впервые за два года будешь конкурировать с Селиховым. Акинфееву проще, когда под ним никого нет. А тебе?— По-моему, конкуренция никому не мешает, а только придает стимул тренироваться в два раза мощнее. К тому же с Селей мы работаем не первый раз — уже года три или четыре вместе. Так что для меня ничего не изменилось: сборы, борьба за место в составе, все как обычно. Не надо забывать и том, что все это время рядом был Артем Ребров.
— Экс-арбитр Игорь Федотов рассказывал, что судьи мечтают, чтобы их коллега ошибся — тогда минус один конкурент. Когда травмировался Селихов, о чем ты подумал?— Да ну не об этом точно. Первые эмоции — это сопереживание Сане! Там щелчок очень приличный был. Как сейчас помню, все случилось на предыгровой тренировке перед «Динамо». Я был на «квадратах», а Саня и Тема [Ребров] в этот момент отрабатывали игру на выходах. Селя дернулся — и все. Когда увидел, что его увели, подошел к Теме. Он сказал про хруст. А потом выяснилось, насколько все серьезно.
— Ребров вспоминал, что тяжело пережил момент, когда основным вратарем сделали тебя. Когда об этом узнал ты?— На тренировке к нам подошел Джанлука Риомми (на тот момент тренер вратарей. — Sport24) и сообщил. Я, правда, ничего не понял — он на английском говорил. Поэтому переспросил у Темы: «Что он сказал?» При Риомми было неудобно уточнять, ха-ха.
— Еще год назад ты стал самым молодым вратарем в истории «Спартака», сыгравшим 50 матчей. Мандраж перед играми до сих пор есть?— Конечно! Когда стоишь в подтрибунке и слышишь болельщиков — волнение накатывает. Хотя сильнее всего трясло перед «Нальчиком» — меня тогда выпустили впервые.
— Помнишь, когда успокоился?— С финальным свистком. Шучу! На самом деле, как и у всех — после первого касания мяча чувствуешь себя увереннее.
— Ты в «Спартаке» с 15 лет. Как попал на просмотр из Ростова?— Я тренировался в школе имени Виктора Понедельника. Однажды отцу позвонил человек и сообщил, что есть вариант съездить на просмотр в «Спартак». Видимо, меня где-то заметили и взяли на карандаш. Мы после такого предложения даже не думали — папа купил билеты, и уже через три дня мы выехали в Москву.
— Многие вратари начинали играть в поле.— Я сразу встал в ворота. Во дворе меня туда как самого маленького отправляли. Через какое-то время мне сказали, что лучше начать заниматься. Папа записал меня в школьную секцию, оттуда я перешел в школу Понедельника и уехал в «Спартак».
— Ты прошел весь путь от просмотра до основы за четыре года. Не сносило крышу от того, насколько быстро все получилось?— Мне кажется, со мной такого не было ни разу. Да и я не сказал бы, что все получилось так уж быстро. Я все-таки не сразу приехал и начал играть. Все шло постепенно: случались и взлеты, и падения. Плюс, когда начал тренироваться с основой, сразу нашел общий язык с Темой Ребровым. Так что рядом всегда был человек, который мог опустить на землю, если бы я начал зазнаваться. Но еще раз: на мой взгляд, у меня «звездняка» никогда не было.
— Такого давления, как в «Спартаке», нет ни в одном клубе. Как ты реагируешь на критику?— Поначалу было тяжело. Я же все мониторил, поэтому постоянно попадалось на глаза — то в интернете, то по телевизору. Но не могу сказать, что это сильно задевало. Сейчас-то я просто не обращаю внимания, потому что понимаю: все комментарии пишут люди, далекие от футбола. Хотя новостную ленту открываю регулярно. Вот к своим родным или тренерам я прислушиваюсь. Все остальное — не интересно.
— А когда высказываются бывшие футболисты?— Да я спокойно отношусь. Принцип такой: сколько людей, столько и мнений. Тем более, как мне кажется, многие специально говорят в эфире что-нибудь погорячее, чтобы это цитировали и обсуждали.
— Испанская AS недавно рекомендовала тебя европейским топ-клубам.— Да, я видел эту статью — друзья присылали. Было очень неожиданно, конечно.
— В Испании ты провел самый убойный матч в карьере — с драками, показательной симуляцией в ответ на провокации игроков «Севильи» и героическими 3:3.— Да, это было круто! Мы пропустили, игра не ладилась. Но сравняли. Поле этого «Севилья» забивает второй, третий…
— В концовке началась потасовка, на которую ты бежал через все поля. В какой момент ты окончательно вскипел?— Не было такого, что это произошло по щелчку. Все накапливалось. У них каждый игрок действовал по плану «упал-полежал-встал». Когда мы забили второй, они начали симулировать еще больше. А когда пошла заварушка, я побежал разнимать.
— Пару недель назад тобой интересовался «Вест Хэм».— Я узнал об этом так же, как и ты — из интернета. Со мной лично никто не связывался.
— Давай представим, что в «Спартак» все же придет оффер.— Честно, не хочу загадывать. Меня в каждом интервью спрашивают про Европу, и я каждый раз отвечаю по-разному. Больше не буду рассуждать о том, хочу я или не хочу уехать. Я игрок «Спартака» — и мне это нравится.
— Transfermarkt недавно выпустил топ-10 самых дорогих российских игроков до 21 года. Ты знаешь свою стоимость?— Да, 11 миллионов евро. Ну, или 11 тысяч рублей, ха-ха! Кстати, не знаю, на каком я месте.
— На третьем. Назовешь тех, кто впереди тебя?— Ну, Мотя (Матвей Сафонов. — Sport24) точно. И Чалов.
— Ты не первый год основной вратарь «Спартака», но не вызываешься в сборную России. Тебя это напрягает?— А меня вызывают в сборную. В молодежную! И мне там очень нравится. У меня там цикл, и я его доиграю. Я капитан, на носу чемпионат Европы. Видишь, ближайшие планы есть, а дальше я просто не загадываю. Так что меня ситуация, о которой ты говоришь, вообще не напрягает.
— Но из публичного обсуждения складывается ощущение несправедливости: Черчесов не вызывает в сборную молодых, как же так?— Так это же к нему вопрос, а не ко мне. Я-то при чем?
— Тебе не обидно?— Я же не девочка, чтобы обижаться. Отношусь к этому абсолютно спокойно.
— Даже когда начали вызывать Сафонова, а тебя нет?— Так я только рад за него. Почему нет? Основная сборная — нифига себе!
— На днях о вас высказался вратарь «Алании» Ростислав Солдатенко: «Ничего особенного в Максименко и Сафонове нет. Играли бы они в ФНЛ или командах нижней части таблицы, я бы на них посмотрел. Их вели по академиям, они не знают, что такое вторая лига, первая. Легко играть с теми, кто подносит все на блюдечке, подчищает — мяч разодранный до вратаря доходит, с кровью».— Это к разговору о том, что сколько людей, столько и мнений. Хотя в первой лиге-то я играл. У меня матчей 20, наверное, за «Спартак-2» в ФНЛ.
— А это реально важно? Ну, если ты в порядке в РПЛ, зачем вторая лига?— Вот и я не знаю, ха-ха. Ну, сказал он и сказал. Имеет право на любое мнение.
— Ты видел, как играет Солдатенко?— Смотрел его гол от своих ворот за СКА. Еще знаю, что штрафные исполняет.
— Я про то, что он начинает атаки в стиле Нойера: высоко выходит из ворот и играет как последний защитник. Если «Спартак» перестроится на такой же стиль, тебе будет тяжело привыкнуть?— Не думаю. Я в структуре «Спартака» седьмой год, и от вратарей умение играть в короткий и средний пас требовалось более-менее всегда. Плюс такая тенденция уже по всей Европе. По-моему, каждый тренер в «Спартаке», с которым я работал, просил вратарей действовать в подыгрыше. «Вратарь стоит на ленточке, ему не давать» — такого давно нет.
— После того как ты начал играть в основе, тебе приходилось чему-то учиться с нуля или переучиваться?— Моменты, которые мне были непривычны, по-любому были. Например, когда я только пришел в главную команду, Джанлука [Риомми] запрещал отбивать мячи ногами. Только руками! И только на тренировках. В игре-то понятно: если отбил, вопросов нет. Но, когда готовились, он требовал, чтобы мы складывались и отбивали руками. Наверное, итальянская школа.
— Ты сам что-то перенимаешь у других вратарей, когда смотришь европейские чемпионаты?— Конечно, я в основном ради этого и включаю матчи. Мне интересна манера игры, могу что-то подсмотреть для себя. Если составлять топ-5, то это Облак, Нойер, Алиссон, тер Штеген… А, еще слежу за Зоммером! В последнее время часто попадаю на матчи «Менхенгладбаха», хотя Зоммера приметил гораздо раньше, он мне реально давно нравится.
— Ты используешь на постоянной основе что-то из того, что подсмотрел?— Да, но не скажу, что именно и у кого подсмотрел. Если кто-то догадается, напишите!
— Мой коллега Глеб Чернявский проводил исследование и с помощью физических расчетов доказывал, что отбить пенальти благодаря реакции невозможно.— Я согласен, сто процентов. Яшин же говорил: «Если вратарь отбил пенальти, это ошибка бьющего». Так и есть: если ты взял пенальти, значит, его плохо исполнили. Хотя мы, конечно, готовимся: перед каждым матчем анализируем, кто и в какой угол бьет, смотрим видеонарезки, изучаем.
— Что делать с теми, кто бьет с паузой «по вратарю»? Как Дзюба или Серхио Рамос.— Ох, это очень сложная тема. Я анализирую, но у меня пока не получалось взять такие удары. Опять же, многое зависит от качества удара. Если пробьют плохо, то шансы есть. Но, если удар сильный и точный, ты не достанешь, даже если прыгнешь вовремя. С прыжком, кстати, тоже очень тонкий момент: надо прочувствовать, в какой момент оттолкнуться. Например, Мюллер до последнего смотрит на вратаря, а некоторые перед ударом все-таки опускают взгляд на мяч. Если прочитать и попасть в этот момент, то шансы на сейв будут.
— Если не брать пенальти, у кого в РПЛ самый тяжелый дальний удар?— У Рыкова? Ха-ха. На самом деле у Влашича неплохой удар. Точнее, непонятный: как будто тремя пальцами бьет, не целясь. Но самый тяжелый — у Еременко. Когда против «Ростова» играешь, всегда его опасаешься. Он бьет вообще без замаха — часто просто не видишь момент удара. Смотришь, а перед тобой как будто камень летит и виляет. Траектория непредсказуемая, мяч как будто танцует.
— Следующий сезон «Спартак» начнет с новым тренером. Ты ожидал, что Тедеско решит не продлевать контракт?— Мне кажется, этого никто не ожидал.
— Доменико — самый взрывной тренер в твоей карьере?— Да. В некоторых моментах он ведет себя даже эмоциональнее, чем Каррера. И всегда очень громко говорит! Из-за этого сложно выделить какой-то один разнос. В раздевалке Доменико постоянно на взводе — и в такие моменты он говорит на смеси языков: русский, немецкий и итальянский.
— Можно подучить языки.— Это да. Только в Германии и Италии эти слова потом лучше не повторять.
Скачать приложение Sport24 для iOS
Скачать приложение Sport24 для Android