Уроки истории, которые ничему не учат: Карибский кризис и его последствия
В октябре 1962 года произошла самая острая конфронтация между СССР и США за всю историю отношений между этими странами, в результате которой мир оказался на грани катастрофы – ядерной войны. С тех пор прошло уже 60 лет, однако эта тема по-прежнему не утратила своей актуальности, а в нынешних условиях, когда мы наблюдаем очередной виток геополитического противостояния между США и их союзниками и Россией, она наоборот заиграла новыми красками. Сегодня всё чаще можно услышать мнение о том, что мир вернулся к периоду, вошедшему в историю международных отношений под названием «холодная война». Это мнение имеет под собой основания – политики делают необдуманные заявления, в последние несколько недель вновь и вновь мы слышим изречения о возможном применении ядерного оружия.
О Карибском кризисе было сказано и написано немало, однако, в связи с актуальностью основных выводов, вытекающих из анализа данного эпизода истории, интерес к этим событиям не ослабевает. Исторический контекст «холодной войны», апогеем которой и стал Карибский кризис, так или иначе, заставляет всех, кто обращается к событиям осени 1962 года, рассматривать его с позиций противостояния двух сверхдержав – СССР и США. Однако одним из участников данных событий также была и сама Куба, неслучайно в США конфликт осени 1962 г. называют «Кубинским ракетным кризисом» («Cuban missile crisis»).
В данном материале мы постараемся ответить на следующие вопросы – кто виноват в развязывании кризиса, были ли у него «победители» и «проигравшие», была ли Куба субъектом или объектом политики в событиях осени 1962 года, и насколько она реально влияла на решения, которые принимались в Москве. Кроме того, постараемся понять, почему исторические уроки зачастую никем не усваиваются, из-за чего исторические события имеют привычку повторяться, просто в несколько иной форме, в виде схожих, но не тождественных сюжетов.
Говоря о причинах возникновения Карибского кризиса, неизбежным является постановка вопроса о виновности СССР и США в развязывании данного кризиса. Ответить на этот вопрос однозначно не представляется возможным, можно будет рассуждать лишь о степени виновности сторон за развязывание данного кризиса. Официальные позиции СССР и США, по причине их ангажированности, не способны приблизить нас к ответу на данный вопрос.
Если, по версии СССР, размещение ракет на Кубе осенью 1962 г. стало реакцией Москвы на установку годом ранее американских ракет в Турции, которые были способны достичь советской столицы, а поэтому представляли прямую угрозу для Советского государства, то официальная позиция Вашингтона, общественное мнение в Америке и во многих странах мира определяли поведение США как ответные действия на размещение советских ядерных ракет на Кубе, способных долететь до Вашингтона. Если в СССР считали, что виновник кризиса – США, то в США, напротив, утверждали, что кризис создал СССР [1].
Такая практика перекладывания ответственности за обострение международной обстановки друг на друга характерна и для нынешнего времени. При этом ни в 1962 г., ни сегодня никто не отрицал и не отвергает факта размещения годом ранее ракет США вблизи СССР, рассматривая это как естественное право крупнейшей мировой державы. Американские политики любят утверждать, говоря о внешней политике своей страны, что применение США силы за рубежом всегда объяснимо тем, что их сила добродетельна, а их добродетель обладает значительной силой, ссылаясь при этом то на Т. Рузвельта, исповедовавшего политический реализм, то на В. Вильсона, проповедовавшего политический идеализм [1].
Примером такого одностороннего подхода является книга «Грань: кубинский ракетный кризис 1962 года» американского исследователя Д. Детцера, изданная в Нью-Йорке в 1979 г., в которой СССР называется единственным виновником Карибского кризиса. Среди его причин автор перечисляет: во-первых, отставание СССР в области ядерных вооружений и желание советского руководства одним действием изменить соотношение сил; во-вторых, желание решить таким образом германский вопрос и предотвратить нападение американцев на Кубу, которое явилось бы большим ударом по политическому престижу СССР; в-третьих, ослабление позиции Н. С. Хрущева в Политбюро, низкая эффективность хрущевских реформ, побуждающих его к поиску чего-то значимого в области внешней политики [1].
Трудно игнорировать тот факт, что Карибскому кризису действительно предшествовала попытка США изменить сложившееся военно-политическое соотношение сил в Европе в свою пользу. Напомним хронологию тех событий. Так, уже в 1959 г. в Северной Италии были размещены две эскадрильи по 15 ракет, разделённых на пять батарей, и ещё 10 батарей были развернуты в 1961 г. В конце октября 1959 г. правительство Турции выразило согласие (на тех же условиях, что и Италия) на размещение одной ракетной эскадрильи (15 БРСД) на своей территории. В 1961 г. США начали размещение в Турции 15 ракет средней дальности PGM-19 «Юпитер» с радиусом действия 2400 км, которые напрямую угрожали европейской части Советского Союза, вплоть до Москвы [1].
Должно ли было реагировать (и могло ли не реагировать?) на подобное изменение военно-политической обстановки советское руководство? Глава Советского Союза Никита Хрущев публично высказал своё возмущение фактом размещения ракет в Турции и рассматривал это как личное оскорбление [1].
Именно после размещения американских ракет в Турции руководство СССР начало зондировать возможную реакцию кубинского правительства на предмет размещения советских войск и вооружений на Кубе. По этой причине утверждать, что именно попытка кубинских контрреволюционеров, действующих по указанию Вашингтона, свергнуть кубинское правительство стала основной причиной размещения советских войск и ракет на Кубе, несколько самонадеянно. Впрочем, о роли Кубы в Карибском кризисе мы подробнее поговорим ниже.
Следует отметить, что интерпретация событий осени 1962 года менялась в зависимости от важных перемен на международной арене. В периоды «потепления» в отношениях двух стран акцент делался на «мудрости и выдержке», которые позволили политикам и военным предотвратить ядерную катастрофу. Однако новое «похолодание» в отношениях России и США реанимирует и многие стереотипы «холодной войны» – в частности, обвинения противоположной стороны в агрессивности и безрассудстве [2].
Самый крупный в Карибском бассейне остров обозначился в повестке дня взаимоотношений двух сверхдержав на рубеже 1950-1960-х годов, после победы на Кубе в январе 1959 г. леворадикального повстанческого движения во главе с Фиделем Кастро [3]. 1 января 1959 г. на Кубе молодые леворадикальные реформаторы свергли проамериканский диктаторский режим Батисты. Последовало резкое ухудшение отношений между США и Кубой.
Когда 10 января 1959 г., через два дня после вступления главной колонны Повстанческой армии в Гавану, председатель Президиума Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилов телеграммой сообщил о признании Советским Союзом Временного правительства Республики Куба, причём никто в руководстве СССР не имел представления о том, какие силы контролировали новый революционный режим. Однако события развивались стремительно. К всеобщему удивлению, уже через полтора года прокоммунистический характер режима на Кубе стал очевидным, а 16 апреля 1961 г. Фидель Кастро открыто провозгласил Кубинскую революцию социалистической [3].
В марте 1960 г. президент США Д. Эйзенхауэр подписал секретную директиву о создании на территории США отрядов кубинских эмигрантов-контрреволюционеров для высадки на Остров Свободы. Вскоре из них была сформирована десантно-штурмовая бригада, которая, помимо осуществления террористических акций и диверсий, с осени 1960 г. начала подготовку к вооруженному вторжению на остров. В ответ на помощь контрреволюционерам со стороны США Ф. Кастро стал искать поддержку у Советского Союза [4].
Новый президент США Дж. Кеннеди дал своё согласие на проведение антикубинской акции, подготовленной ЦРУ ещё при Эйзенхауэре. 17 апреля 1961 г. американские самолеты, закамуфлированные под кубинские ВВС, осуществили бомбардировку Кубы, после чего на остров высадились вооруженные отряды кубинских эмигрантов, прошедших подготовку в США. При поддержке кубинского руководства абсолютным большинством населения, бригада наёмников, высадившихся на Плайя-Хирон, была быстро уничтожена. Эта победа нанесла серьёзный ущерб престижу американской администрации и принесла громадную популярность режиму Ф. Кастро. Провал открытой интервенции усилил антикубинскую деятельность США, рассматривавших Кубу как угрозу безопасности для своей страны [4].
В начале 1960-х гг. Куба заняла особое место в советской внешней политике, которая основывалась на принципах классовой солидарности и пролетарского интернационализма. Одним из главных направлений стала защита свободы и суверенитета Кубы. Советско-кубинское военное сотрудничество началось в конце 1960 г. На Кубу стало поставляться советское современное бронетанковое, артиллерийско-минометное вооружение и некоторые виды стрелкового оружия.
Кубинская историография, выражающая официальную позицию Гаваны, оценивая действия правительства США в период между высадкой на Плайя-Хирон и Карибским кризисом, охарактеризовала их как «прелюдию к прямой вооруженной интервенции на Кубу» [5]. Озабоченность безопасностью социалистической Кубы проявило и руководство СССР. Оно информировало Ф. Кастро о том, что советской разведке удалось добыть абсолютно достоверные сведения, касающиеся американского плана «Мангуст», который наряду с диверсионными актами внутри страны предусматривал прямое крупномасштабное вторжение вооруженных сил США [3].
Однако решение о размещении ракет на Кубе было принято Н. Хрущевым после размещения США ракет в Турции. По одной из версий, Н. С. Хрущев узнал об этом во время визита в Болгарию в мае 1962 г. Как утверждал первый зам председателя Совета министров СССР А. И. Микоян, идея о защите Кубы с помощью размещения там ракет с ядерными боеголовками впервые была озвучена Н. С. Хрущевым после его возвращения из Болгарии 20 мая 1962 года [3].
Далее Советское руководство сразу начало зондировать возможную реакцию кубинского правительства на подобное предложение. Делегация, которую для отвода глаз возглавил руководитель Узбекистана, прибыла в Гавану поздно вечером 29 мая 1962 г. Утром 30 мая состоялась беседа членов делегации с Фиделем и Раулем Кастро. Согласование деталей с кубинской стороной происходило 31 мая – 9 июня 1962 года. В итоговом тексте советско-кубинского договора, в частности, отмечалось, что СССР направит на Кубу свои вооруженные силы для усиления её обороноспособности перед лицом опасности агрессии извне, способствуя, таким образом, поддержанию мира во всём мире.
Сама операция, получившая кодовое название «Анадырь», готовилась под видом стратегического учения с перебазированием войск и военной техники морем в различные районы Советского Союза. Первое судно прибыло на Кубу 26 июля 1962 г., а затем в течение двух месяцев на остров тайно переправили 42 тыс. чел. личного состава с вооружением, техникой, боеприпасами, продовольствием и стройматериалами. Ядерные боеприпасы для стратегических ракет Р-12 мощностью по 1 мегатонне, 6 авиационных атомных бомб, а также ядерные боеголовки для тактических огневых средств – ракет «Луна», ФКР «Сопка» мощностью от 3 до 12 килотонн доставили на остров 4 октября.
Была ли Куба субъектом или объектом международной политики в событиях осени 1962 года? И насколько кубинское руководство повлияло на позицию СССР?
Для того чтобы ответить на этот вопрос, достаточно отметить, что Москва приняла решение о выводе ракет из Кубы без согласования с Ф. Кастро, что вызвало сильное раздражение кубинского лидера, поскольку вопрос об их размещении был отражён в двустороннем договоре. Более того, Кастро был недоволен и тем, что СССР согласилось на американские инспекции вывода советских ракет. В послании Н. С. Хрущеву от 31 октября он писал:
Истребитель FJ-3M Fury ВМС США пролетает над полем Маккалла, залив Гуантанамо, Куба, 1962 год
СССР и США использовали СМИ как один из инструментов воздействия на аудиторию, как в период Карибского кризиса, так и ранее, в период «холодной войны». В прессе Соединенных штатов был сформирован негативный образ СССР, точно так же как в советской прессе – негативный образ Америки.
Если говорить об американских СМИ, то начиная с 22 октября, после заявления президента США Джона Кеннеди о том, что на Кубе размещены советские ядерные ракеты, там было размещено и достаточно много агрессивных по отношению к СССР материалов. В частности, первая полоса «The New York Times» от 23 октября 1962 года вышла под заголовком:
Одна из статей предвосхищает опубликованную речь Дж. Кеннеди:
Данное заявление представлено как единственно правдивое и не требующее доказательств, что является откровенной манипуляцией.
Если говорить о других изданиях, то половину страницы первой полосы «Dailynews», вышедшей 23 октября, занимал заголовок «Мы блокировали армию Кубы», за ним следует громкий подзаголовок «Красные корабли будут найдены или затоплены». СССР открыто называется агрессором.
План противодействия Советскому Союзу, оглашённый по телевидению американским президентом, поддержали многие конгрессмены и видные политические деятели, которых цитировали СМИ. Сенатор-республиканец Кен Китинг заявил:
По мнению К. Китинга,
В своём заявлении он отметил:
Если говорить о советской прессе, то в период с сентября по октябрь 1962 г. в «Правде» была размещена 121 публикация, затрагивающая кубинские события. Контент-анализ показал, что в 93,4 % публикаций речь шла о том, что США ставят мир на грань ядерной войны. Для этого использовались лексемы «всеобщая мировая война», «термоядерная война». Абсолютно во всех публикациях вина в конфликте полностью перекладывалась на США. В этом позволяют убедиться такие идеологемы, как «американский империализм», «американские агрессоры», «интервенция», «провокация», «большая дубинка» [8].
Для формирования у советского народа «правильного» представления об участниках Карибского кризиса и их роли в развитии конфликта «Правда» прибегала к замалчиванию фактов и их фальсификации. Так, 25 сентября Фидель Кастро заявил, что СССР намерен создавать на Кубе базу для своего рыболовного флота. Этот факт был освещён «Правдой» вскользь, так как в действительности эта база должна была стать прикрытием для операции «Анадырь» по размещению советских ядерных ракет на Острове свободы. Аналогичная ситуация и с материалом «Империалисты не унимаются», в котором ТАСС обвиняет США в нарушении военным самолетом воздушных границ Кубы, что было расценено как «новая провокация американских империалистов». Однако в данном материале не было сказано ни слова о том, что американский разведчик обнаружил во время этого полета советские ракеты среднего радиуса действия [9].
При освещении Карибского кризиса «Правда» всецело поддерживала позицию советского правительства, публикуя не только заявления, речи, обращения его представителей, но и подкрепляя их другими материалами: высказываниями советских граждан в поддержку выбранной международной тактики, цитированием вторящих советским политикам материалов зарубежной периодики [9].
В целом, как отмечает историк Владимир Лота в своей книге «Армагеддон отменяется. Карибский кризис: люди, события, документы», московские журналисты в те дни писали об американском империализме, угрожавшем миролюбивым народам, о солидарности Советского Союза с Кубой и, видимо, не представляли себе масштабы катастрофы, которая могла бы задеть и Москву. Жители советских городов были плохо информированы о реальном развитии событий.
Карта Кубы, с пометками президента США Джона Ф. Кеннеди. Крестиками помечены советские ракетные базы
Н. С. Хрущев 7 июня 1962 г. на встрече с военным руководством отмечал:
Американская разведка, обладая широкими возможностями и средствами, так и не смогла раскрыть состав группировки советских войск на территории Кубы. Развертывание стратегических ракет она обнаружила с помощью аэрофотосъемки только 14 октября, когда американский самолет У-2 заснял строительство стартовых позиций ракет Р-12. 16 октября о результатах аэрофотосъемки доложили президенту Дж. Кеннеди. После этого кризисная ситуация стала обостряться с каждым днём. Советники президента США предлагали немедленно нанести воздушный удар по ракетным позициям или осуществить прямое вторжение на Кубу [4].
США были приведены в повышенную боевую готовность. То же происходило в Вооруженных силах СССР. Кроме того, была повышена боевая готовность войск НАТО и Организации Варшавского договора. Военно-политическая и морально-психологическая напряжённость резко возросла. Усилилась активность ВВС США, самолеты почти круглосуточно барражировали над территорией Кубы. На Кубе объявили всеобщую боевую тревогу, войска регулярной армии выдвинулись на боевые позиции, были развернуты формирования Народной обороны.
22 октября в выступлении по радио Дж. Кеннеди объявил о введении карантина, а фактически – морской блокады молодой Кубинской Республики. В тот же день Ф. Кастро отдал приказ Революционным Вооруженным Силам Республики об объявлении боевой тревоги и занятии частями и подразделениями боевых позиций и постов. На военное положение перешла вся Куба. К 23 октября к берегам Кубы подошло около 180 кораблей ВМС США, на борту которых находились 95 тыс. моряков.
Планом возможной военной операции против Кубы предусматривалось нанесение ежедневно трёх массированных ударов. В первый день операции планировалось осуществить 1190 самолетовылетов штурмовой и бомбардировочной авиации. Ещё более обстановка обострилась после 27 октября 1962 г., когда советская зенитная ракета сбила над территорией Кубы американский высотный самолет-разведчик U-2 «Локхид» [4].
Кризис грозил перерасти в мировую ракетно-ядерную катастрофу. В этой накалённой до предела обстановке у руководителей СССР и США – Н. Хрущева и Дж. Кеннеди всё же хватило здравого смысла и выдержки. Между ними начались интенсивные переговоры – телефонные и через посредников. В итоге сложных и напряжённых переговоров глав двух государств президент США дал гарантию не вторгаться на Кубу, если СССР уберёт оттуда наступательное оружие. Советская сторона, согласившись с этим, настояла также на ликвидации американской ракетной базы в Турции. 28 октября начался демонтаж стартовых позиций ракет и подготовка ракетной дивизии в полном составе к передислокации в Советский Союз. Карибский кризис пошёл на спад.
Оценка Карибского кризиса в общественном сознании России постоянно менялась. В начале 1960-х — второй половины 80-х годов исход Карибского кризиса рассматривался в нашей стране как дипломатическая победа Советского Союза, а цель размещения ядерных ракет на Кубе — как защита кубинской революции от США [1].
Кандидат философских наук В. Т. Малахов в своей научной статье «Карибский кризис 1962 года: история и современность», которая часто цитируется в данном материале, например, считает, что СССР одержал военно-стратегическую победу и продемонстрировал миру, что СССР это мощная держава, располагающая оружием, способным нанести Америке сокрушительный удар.
В то же время со второй половины 80-х годов оценки стали меняться. Не только западными, но и многими отечественными исследователями утверждается, что победила, скорее, американская сторона, а на советском руководстве и лично на Хрущеве лежала главная ответственность за развязывание этого самого опасного кризиса «холодной войны», едва не приведшего к ядерной катастрофе [1].
В большинстве современных публикаций заявляется, что Хрущеву в итоге пришлось отступить и вывезти с Кубы не только советские ракеты, но и тактическое ядерное оружие, а также бомбардировщики Ил-28, причём сделать это на глазах у всего мира под унизительным международным контролем. Многие российские историки сегодня утверждают, что негативные последствия кризиса послужили одной из причин отстранения Н. Хрущева от власти. Большое количество недовольных позицией Дж. Кеннеди было также и в США, особенно среди военных [1].
В целом, в обеих сверхдержавах результаты Карибского кризиса действительно были восприняты далеко неоднозначно. Американские сторонники жёсткой линии отрицательно относились к реалистическим тенденциям в политике президента Кеннеди. Что касается Хрущева, то его критиковали в Москве и за то, что он пошёл на размещение советских ракет на Кубе, не просчитав все последствия этого шага, и за то, что он согласился убрать советское наступательное оружие с острова под американским давлением [11].
Пришедший к власти в 1964 г. Л. И. Брежнев осуждал поведение Хрущева. Он говорил, что тот хотел обхитрить американцев и держать их на прицеле, а в итоге просчитался и чуть не привёл мир к катастрофе. Сколько потом пришлось трудиться советскому руководству, говорил Брежнев, чтобы доказать США, что мы реально хотим мира. Данную позицию Брежнева во многом можно объяснить спецификой смены лидеров при советской власти: каждый новый политический лидер пытался объяснить накопившиеся проблемы промахами своего предшественника [2].
В целом, нельзя утверждать, что какая-то из сторон вышла однозначным победителем из Карибского кризиса. Среди позитивных последствий кризиса следует назвать обоюдное осознание опасности ядерной конфронтации и неограниченной гонки вооружений, особенно в условиях отсутствия надёжной связи и других механизмов урегулирования кризисных ситуаций. Однако этот позитив, по сути, был обесценен в последние годы, когда конфронтация между Россией и США вышла на новый уровень.
Немецкий философ Г. Гегель в начале XIX в. отмечал, что
С этим утверждением сложно не согласиться, потому что исторический опыт показывает, что государства и народы часто совершали те же ошибки, что и их предки. Недаром некоторые философы и историографы считают, что история развивается по спирали с повторением схожих, но не тождественных этапов поступательного движения.
Карибский кризис осени 1962 года был самым опасным в истории «холодной войны», когда две сверхдержавы – СССР и США были очень близки к полномасштабной войне с применением ядерного оружия. После завершения острой фазы кризиса в отношениях между СССР и США наступила «оттепель», однако «холодная война» на этом не завершилась. Она завершилась лишь после распада Советского Союза.
О том, какие эмоции в американском обществе сохранились после Карибского кризиса, можно судить, например, по фильму «Взрыв из прошлого», вышедшему в 1998 г. По сюжету одна американская семья в 1962 г. спряталась в бомбоубежище и заперлась там на 35 лет. Потом они с удивлением и радостью узнали, что «никакого атомного взрыва не было», и что члены политбюро ЦК КПСС в 1991 г. просто заявили, что «они сдаются». «Холодная война» представлена здесь двумя основными мотивами: «это была смертельная опасность» и «США вышли победителями» [2]. В свою очередь, современную российскую трактовку Карибского кризиса во многом характеризует учебник истории 2009 г. (авторы — О. В. Волобуев, С. В. Кулешов). Карибский кризис называют там «самым серьёзным после Второй мировой войны внешнеполитическим конфликтом». В учебнике говорится, что СССР, размещая ракеты на Кубе, лишь хотел зеркально ответить на агрессию США в отношении кубинского народа, и разрешить кризис удалось благодаря уступкам со стороны СССР.
Спустя 60 лет Россия и США не превратились ни в союзников, ни даже в полноценных партнёров. В 2019 году Вашингтон официально вышел из договора времён холодной войны, ограничивающего развертывание ракет средней и меньшей дальности.
Уроки Карибского кризиса, к сожалению, давно забылись, и сегодня мы вновь слышим заявления о возможном применении ядерного оружия, угрозы от Вашингтона нанести ракетные удары по России.
Сын Н. С. Хрущева, историк Сергей Хрущев, который жил в США и преподавал в Университете Брауна (Brown University), как-то в интервью «Российской газете» рассказывал о том, как события Карибского кризиса преподносятся в академической американской среде. В США, по его мнению, до сих пор существует мифология кризиса: «хорошая держава» всегда должна выйти победителем. Именно такая же картина, с сожалением констатировал он, наблюдается и в России [2].
Карибский кризис не завершился ядерной войной лишь потому, что стороны проявили здравомыслие, способность идти на компромиссы и договариваться друг с другом. Остаётся открытым вопрос: проявят ли здравомыслие нынешние политики в случае возникновения подобной ситуации?
Использованная литература:
[1] Радиков И.В. Слабость военной силы как средство разрешения международных конфликтов: уроки карибского кризиса. Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. — 2013. — Т. 9. — № 2.
[2] В.Е. Дергачева, Ю.Г. Чернышов. Карибский кризис в политике памяти СССР (России) и США: сравнительная характеристика // Известия Алтайского государственного университета, 2020, № 6(116).
[3] Бородаев В.А. Позиция кубинского руководства во время Карибского кризиса// Вестник Московского университета. Серия 25: Международные отношения и мировая политика, 2013, №1.
[4] Малахов В.Т. Карибский кризис 1962 года: история и современность // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Общественные науки. – 2016. – № 2 (767).
[5] Vivanco J.V.-D. Operación Mangosto. Preludio de la invación directa a Cuba. La Habana, 2002.
[6] U. S. Imposes Arms Blockade on Cuba on Finding Offensive-missile Sites; Kennedy Ready for Soviet Showdown // The New York Times. – 1962. – № 38258.– С. 1.
[7] Бабкова И.В. Кубинский ракетный кризис и Конгресс США // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История и политические науки. 2018. № 4. С. 145-150. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kubinskiy-raketnyy-krizis-...
[8] Лопаткин И. Н., Хисамутдинова Р. Р. Реконструкция образа США на базе контент-анализа материалов периодических изданий Советского Союза. 1956-1964 гг.// Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2021. №2.
[9] Анпилова Е. С. Тема Карибского кризиса на страницах «Правды» 1962 года // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2018. № 3-2 (81). С. 219–222.
[10] Россия (СССР) в войнах второй половины XX века [участие российских (советских) военнослужащих в боевых действиях за пределами Российской Федерации (СССР) после Второй мировой (1946–2002)] / Институт Военной Истории МО РФ. – М. : Триада-фарм, – 2002. – С. 149–188
[11] Последствия и уроки Карибского кризиса / Б.А. Ершов, А.Г. Штукин, В.А. Илюкова // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. — 2016. — №2.
О Карибском кризисе было сказано и написано немало, однако, в связи с актуальностью основных выводов, вытекающих из анализа данного эпизода истории, интерес к этим событиям не ослабевает. Исторический контекст «холодной войны», апогеем которой и стал Карибский кризис, так или иначе, заставляет всех, кто обращается к событиям осени 1962 года, рассматривать его с позиций противостояния двух сверхдержав – СССР и США. Однако одним из участников данных событий также была и сама Куба, неслучайно в США конфликт осени 1962 г. называют «Кубинским ракетным кризисом» («Cuban missile crisis»).
В данном материале мы постараемся ответить на следующие вопросы – кто виноват в развязывании кризиса, были ли у него «победители» и «проигравшие», была ли Куба субъектом или объектом политики в событиях осени 1962 года, и насколько она реально влияла на решения, которые принимались в Москве. Кроме того, постараемся понять, почему исторические уроки зачастую никем не усваиваются, из-за чего исторические события имеют привычку повторяться, просто в несколько иной форме, в виде схожих, но не тождественных сюжетов.
Причины возникновения Карибского кризиса
Говоря о причинах возникновения Карибского кризиса, неизбежным является постановка вопроса о виновности СССР и США в развязывании данного кризиса. Ответить на этот вопрос однозначно не представляется возможным, можно будет рассуждать лишь о степени виновности сторон за развязывание данного кризиса. Официальные позиции СССР и США, по причине их ангажированности, не способны приблизить нас к ответу на данный вопрос.
Если, по версии СССР, размещение ракет на Кубе осенью 1962 г. стало реакцией Москвы на установку годом ранее американских ракет в Турции, которые были способны достичь советской столицы, а поэтому представляли прямую угрозу для Советского государства, то официальная позиция Вашингтона, общественное мнение в Америке и во многих странах мира определяли поведение США как ответные действия на размещение советских ядерных ракет на Кубе, способных долететь до Вашингтона. Если в СССР считали, что виновник кризиса – США, то в США, напротив, утверждали, что кризис создал СССР [1].
Такая практика перекладывания ответственности за обострение международной обстановки друг на друга характерна и для нынешнего времени. При этом ни в 1962 г., ни сегодня никто не отрицал и не отвергает факта размещения годом ранее ракет США вблизи СССР, рассматривая это как естественное право крупнейшей мировой державы. Американские политики любят утверждать, говоря о внешней политике своей страны, что применение США силы за рубежом всегда объяснимо тем, что их сила добродетельна, а их добродетель обладает значительной силой, ссылаясь при этом то на Т. Рузвельта, исповедовавшего политический реализм, то на В. Вильсона, проповедовавшего политический идеализм [1].
Примером такого одностороннего подхода является книга «Грань: кубинский ракетный кризис 1962 года» американского исследователя Д. Детцера, изданная в Нью-Йорке в 1979 г., в которой СССР называется единственным виновником Карибского кризиса. Среди его причин автор перечисляет: во-первых, отставание СССР в области ядерных вооружений и желание советского руководства одним действием изменить соотношение сил; во-вторых, желание решить таким образом германский вопрос и предотвратить нападение американцев на Кубу, которое явилось бы большим ударом по политическому престижу СССР; в-третьих, ослабление позиции Н. С. Хрущева в Политбюро, низкая эффективность хрущевских реформ, побуждающих его к поиску чего-то значимого в области внешней политики [1].
Трудно игнорировать тот факт, что Карибскому кризису действительно предшествовала попытка США изменить сложившееся военно-политическое соотношение сил в Европе в свою пользу. Напомним хронологию тех событий. Так, уже в 1959 г. в Северной Италии были размещены две эскадрильи по 15 ракет, разделённых на пять батарей, и ещё 10 батарей были развернуты в 1961 г. В конце октября 1959 г. правительство Турции выразило согласие (на тех же условиях, что и Италия) на размещение одной ракетной эскадрильи (15 БРСД) на своей территории. В 1961 г. США начали размещение в Турции 15 ракет средней дальности PGM-19 «Юпитер» с радиусом действия 2400 км, которые напрямую угрожали европейской части Советского Союза, вплоть до Москвы [1].
Должно ли было реагировать (и могло ли не реагировать?) на подобное изменение военно-политической обстановки советское руководство? Глава Советского Союза Никита Хрущев публично высказал своё возмущение фактом размещения ракет в Турции и рассматривал это как личное оскорбление [1].
Именно после размещения американских ракет в Турции руководство СССР начало зондировать возможную реакцию кубинского правительства на предмет размещения советских войск и вооружений на Кубе. По этой причине утверждать, что именно попытка кубинских контрреволюционеров, действующих по указанию Вашингтона, свергнуть кубинское правительство стала основной причиной размещения советских войск и ракет на Кубе, несколько самонадеянно. Впрочем, о роли Кубы в Карибском кризисе мы подробнее поговорим ниже.
Следует отметить, что интерпретация событий осени 1962 года менялась в зависимости от важных перемен на международной арене. В периоды «потепления» в отношениях двух стран акцент делался на «мудрости и выдержке», которые позволили политикам и военным предотвратить ядерную катастрофу. Однако новое «похолодание» в отношениях России и США реанимирует и многие стереотипы «холодной войны» – в частности, обвинения противоположной стороны в агрессивности и безрассудстве [2].
Роль кубинского правительства в событиях осени 1962 года
Самый крупный в Карибском бассейне остров обозначился в повестке дня взаимоотношений двух сверхдержав на рубеже 1950-1960-х годов, после победы на Кубе в январе 1959 г. леворадикального повстанческого движения во главе с Фиделем Кастро [3]. 1 января 1959 г. на Кубе молодые леворадикальные реформаторы свергли проамериканский диктаторский режим Батисты. Последовало резкое ухудшение отношений между США и Кубой.
Когда 10 января 1959 г., через два дня после вступления главной колонны Повстанческой армии в Гавану, председатель Президиума Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилов телеграммой сообщил о признании Советским Союзом Временного правительства Республики Куба, причём никто в руководстве СССР не имел представления о том, какие силы контролировали новый революционный режим. Однако события развивались стремительно. К всеобщему удивлению, уже через полтора года прокоммунистический характер режима на Кубе стал очевидным, а 16 апреля 1961 г. Фидель Кастро открыто провозгласил Кубинскую революцию социалистической [3].
В марте 1960 г. президент США Д. Эйзенхауэр подписал секретную директиву о создании на территории США отрядов кубинских эмигрантов-контрреволюционеров для высадки на Остров Свободы. Вскоре из них была сформирована десантно-штурмовая бригада, которая, помимо осуществления террористических акций и диверсий, с осени 1960 г. начала подготовку к вооруженному вторжению на остров. В ответ на помощь контрреволюционерам со стороны США Ф. Кастро стал искать поддержку у Советского Союза [4].
Новый президент США Дж. Кеннеди дал своё согласие на проведение антикубинской акции, подготовленной ЦРУ ещё при Эйзенхауэре. 17 апреля 1961 г. американские самолеты, закамуфлированные под кубинские ВВС, осуществили бомбардировку Кубы, после чего на остров высадились вооруженные отряды кубинских эмигрантов, прошедших подготовку в США. При поддержке кубинского руководства абсолютным большинством населения, бригада наёмников, высадившихся на Плайя-Хирон, была быстро уничтожена. Эта победа нанесла серьёзный ущерб престижу американской администрации и принесла громадную популярность режиму Ф. Кастро. Провал открытой интервенции усилил антикубинскую деятельность США, рассматривавших Кубу как угрозу безопасности для своей страны [4].
В начале 1960-х гг. Куба заняла особое место в советской внешней политике, которая основывалась на принципах классовой солидарности и пролетарского интернационализма. Одним из главных направлений стала защита свободы и суверенитета Кубы. Советско-кубинское военное сотрудничество началось в конце 1960 г. На Кубу стало поставляться советское современное бронетанковое, артиллерийско-минометное вооружение и некоторые виды стрелкового оружия.
Кубинская историография, выражающая официальную позицию Гаваны, оценивая действия правительства США в период между высадкой на Плайя-Хирон и Карибским кризисом, охарактеризовала их как «прелюдию к прямой вооруженной интервенции на Кубу» [5]. Озабоченность безопасностью социалистической Кубы проявило и руководство СССР. Оно информировало Ф. Кастро о том, что советской разведке удалось добыть абсолютно достоверные сведения, касающиеся американского плана «Мангуст», который наряду с диверсионными актами внутри страны предусматривал прямое крупномасштабное вторжение вооруженных сил США [3].
Однако решение о размещении ракет на Кубе было принято Н. Хрущевым после размещения США ракет в Турции. По одной из версий, Н. С. Хрущев узнал об этом во время визита в Болгарию в мае 1962 г. Как утверждал первый зам председателя Совета министров СССР А. И. Микоян, идея о защите Кубы с помощью размещения там ракет с ядерными боеголовками впервые была озвучена Н. С. Хрущевым после его возвращения из Болгарии 20 мая 1962 года [3].
Далее Советское руководство сразу начало зондировать возможную реакцию кубинского правительства на подобное предложение. Делегация, которую для отвода глаз возглавил руководитель Узбекистана, прибыла в Гавану поздно вечером 29 мая 1962 г. Утром 30 мая состоялась беседа членов делегации с Фиделем и Раулем Кастро. Согласование деталей с кубинской стороной происходило 31 мая – 9 июня 1962 года. В итоговом тексте советско-кубинского договора, в частности, отмечалось, что СССР направит на Кубу свои вооруженные силы для усиления её обороноспособности перед лицом опасности агрессии извне, способствуя, таким образом, поддержанию мира во всём мире.
Сама операция, получившая кодовое название «Анадырь», готовилась под видом стратегического учения с перебазированием войск и военной техники морем в различные районы Советского Союза. Первое судно прибыло на Кубу 26 июля 1962 г., а затем в течение двух месяцев на остров тайно переправили 42 тыс. чел. личного состава с вооружением, техникой, боеприпасами, продовольствием и стройматериалами. Ядерные боеприпасы для стратегических ракет Р-12 мощностью по 1 мегатонне, 6 авиационных атомных бомб, а также ядерные боеголовки для тактических огневых средств – ракет «Луна», ФКР «Сопка» мощностью от 3 до 12 килотонн доставили на остров 4 октября.
Была ли Куба субъектом или объектом международной политики в событиях осени 1962 года? И насколько кубинское руководство повлияло на позицию СССР?
Для того чтобы ответить на этот вопрос, достаточно отметить, что Москва приняла решение о выводе ракет из Кубы без согласования с Ф. Кастро, что вызвало сильное раздражение кубинского лидера, поскольку вопрос об их размещении был отражён в двустороннем договоре. Более того, Кастро был недоволен и тем, что СССР согласилось на американские инспекции вывода советских ракет. В послании Н. С. Хрущеву от 31 октября он писал:
«...многие кубинцы пережили в момент заявления Советского Союза о выводе ракет непередаваемую горечь и печаль. Глаза тысяч людей, кубинцев и советских, которые были готовы умереть с высшим достоинством, пролили слезы, когда стало известно о внезапном, неожиданном и практически безоговорочном решении об удалении оружия [4].»
Карибский кризис в зеркале СМИ СССР и США
Истребитель FJ-3M Fury ВМС США пролетает над полем Маккалла, залив Гуантанамо, Куба, 1962 год
СССР и США использовали СМИ как один из инструментов воздействия на аудиторию, как в период Карибского кризиса, так и ранее, в период «холодной войны». В прессе Соединенных штатов был сформирован негативный образ СССР, точно так же как в советской прессе – негативный образ Америки.
Если говорить об американских СМИ, то начиная с 22 октября, после заявления президента США Джона Кеннеди о том, что на Кубе размещены советские ядерные ракеты, там было размещено и достаточно много агрессивных по отношению к СССР материалов. В частности, первая полоса «The New York Times» от 23 октября 1962 года вышла под заголовком:
«США блокирует Кубу из-за обнаружения ракетных установок; Кеннеди готов к окончательному выяснению отношений [6].»
Одна из статей предвосхищает опубликованную речь Дж. Кеннеди:
«Президент утверждает, что русские лгали и подвергают западное полушарие огромной опасности.»
Данное заявление представлено как единственно правдивое и не требующее доказательств, что является откровенной манипуляцией.
Если говорить о других изданиях, то половину страницы первой полосы «Dailynews», вышедшей 23 октября, занимал заголовок «Мы блокировали армию Кубы», за ним следует громкий подзаголовок «Красные корабли будут найдены или затоплены». СССР открыто называется агрессором.
План противодействия Советскому Союзу, оглашённый по телевидению американским президентом, поддержали многие конгрессмены и видные политические деятели, которых цитировали СМИ. Сенатор-республиканец Кен Китинг заявил:
«Президент Кеннеди уже получил твёрдую политическую поддержку по всей стране, касающуюся введения карантина против Кубы [7].»
По мнению К. Китинга,
«Вооруженные силы Советского Союза, обосновавшиеся на Кубе, представляют угрозу для безопасности США [7].»
В своём заявлении он отметил:
«Решение президента о введении карантина – то, к чему мы призывали его и раньше. Я думаю, что следующее важное решение, с которым ему придётся столкнуться – необходимость вторжения на Кубу, которое, я думаю, неизбежно [7].»
Если говорить о советской прессе, то в период с сентября по октябрь 1962 г. в «Правде» была размещена 121 публикация, затрагивающая кубинские события. Контент-анализ показал, что в 93,4 % публикаций речь шла о том, что США ставят мир на грань ядерной войны. Для этого использовались лексемы «всеобщая мировая война», «термоядерная война». Абсолютно во всех публикациях вина в конфликте полностью перекладывалась на США. В этом позволяют убедиться такие идеологемы, как «американский империализм», «американские агрессоры», «интервенция», «провокация», «большая дубинка» [8].
Для формирования у советского народа «правильного» представления об участниках Карибского кризиса и их роли в развитии конфликта «Правда» прибегала к замалчиванию фактов и их фальсификации. Так, 25 сентября Фидель Кастро заявил, что СССР намерен создавать на Кубе базу для своего рыболовного флота. Этот факт был освещён «Правдой» вскользь, так как в действительности эта база должна была стать прикрытием для операции «Анадырь» по размещению советских ядерных ракет на Острове свободы. Аналогичная ситуация и с материалом «Империалисты не унимаются», в котором ТАСС обвиняет США в нарушении военным самолетом воздушных границ Кубы, что было расценено как «новая провокация американских империалистов». Однако в данном материале не было сказано ни слова о том, что американский разведчик обнаружил во время этого полета советские ракеты среднего радиуса действия [9].
При освещении Карибского кризиса «Правда» всецело поддерживала позицию советского правительства, публикуя не только заявления, речи, обращения его представителей, но и подкрепляя их другими материалами: высказываниями советских граждан в поддержку выбранной международной тактики, цитированием вторящих советским политикам материалов зарубежной периодики [9].
В целом, как отмечает историк Владимир Лота в своей книге «Армагеддон отменяется. Карибский кризис: люди, события, документы», московские журналисты в те дни писали об американском империализме, угрожавшем миролюбивым народам, о солидарности Советского Союза с Кубой и, видимо, не представляли себе масштабы катастрофы, которая могла бы задеть и Москву. Жители советских городов были плохо информированы о реальном развитии событий.
Апогей кризиса: на грани ядерной войны
Карта Кубы, с пометками президента США Джона Ф. Кеннеди. Крестиками помечены советские ракетные базы
Н. С. Хрущев 7 июня 1962 г. на встрече с военным руководством отмечал:
«Мы в ЦК решили подкинуть Америке «ежа» – разместить на Кубе наши ракеты, чтобы Америка не смогла проглотить остров Свободы. Согласие кубинской стороны имеется. Цель этой операции одна – помочь выстоять кубинской революции, оградить её от агрессии США. Политическое и военное руководство нашей страны, всесторонне взвесив все обстоятельства, не видит другого пути предотвращения нападения со стороны Америки, которое, по нашим сведениям, интенсивно готовится. Когда ракеты будут размещены, Америка почувствует, что если она захочет расправиться с Кубой, ей придётся иметь дело с нами [10].»
Американская разведка, обладая широкими возможностями и средствами, так и не смогла раскрыть состав группировки советских войск на территории Кубы. Развертывание стратегических ракет она обнаружила с помощью аэрофотосъемки только 14 октября, когда американский самолет У-2 заснял строительство стартовых позиций ракет Р-12. 16 октября о результатах аэрофотосъемки доложили президенту Дж. Кеннеди. После этого кризисная ситуация стала обостряться с каждым днём. Советники президента США предлагали немедленно нанести воздушный удар по ракетным позициям или осуществить прямое вторжение на Кубу [4].
США были приведены в повышенную боевую готовность. То же происходило в Вооруженных силах СССР. Кроме того, была повышена боевая готовность войск НАТО и Организации Варшавского договора. Военно-политическая и морально-психологическая напряжённость резко возросла. Усилилась активность ВВС США, самолеты почти круглосуточно барражировали над территорией Кубы. На Кубе объявили всеобщую боевую тревогу, войска регулярной армии выдвинулись на боевые позиции, были развернуты формирования Народной обороны.
22 октября в выступлении по радио Дж. Кеннеди объявил о введении карантина, а фактически – морской блокады молодой Кубинской Республики. В тот же день Ф. Кастро отдал приказ Революционным Вооруженным Силам Республики об объявлении боевой тревоги и занятии частями и подразделениями боевых позиций и постов. На военное положение перешла вся Куба. К 23 октября к берегам Кубы подошло около 180 кораблей ВМС США, на борту которых находились 95 тыс. моряков.
Планом возможной военной операции против Кубы предусматривалось нанесение ежедневно трёх массированных ударов. В первый день операции планировалось осуществить 1190 самолетовылетов штурмовой и бомбардировочной авиации. Ещё более обстановка обострилась после 27 октября 1962 г., когда советская зенитная ракета сбила над территорией Кубы американский высотный самолет-разведчик U-2 «Локхид» [4].
Кризис грозил перерасти в мировую ракетно-ядерную катастрофу. В этой накалённой до предела обстановке у руководителей СССР и США – Н. Хрущева и Дж. Кеннеди всё же хватило здравого смысла и выдержки. Между ними начались интенсивные переговоры – телефонные и через посредников. В итоге сложных и напряжённых переговоров глав двух государств президент США дал гарантию не вторгаться на Кубу, если СССР уберёт оттуда наступательное оружие. Советская сторона, согласившись с этим, настояла также на ликвидации американской ракетной базы в Турции. 28 октября начался демонтаж стартовых позиций ракет и подготовка ракетной дивизии в полном составе к передислокации в Советский Союз. Карибский кризис пошёл на спад.
Спор о «победителях» и «проигравших» в Карибском кризисе
Оценка Карибского кризиса в общественном сознании России постоянно менялась. В начале 1960-х — второй половины 80-х годов исход Карибского кризиса рассматривался в нашей стране как дипломатическая победа Советского Союза, а цель размещения ядерных ракет на Кубе — как защита кубинской революции от США [1].
Кандидат философских наук В. Т. Малахов в своей научной статье «Карибский кризис 1962 года: история и современность», которая часто цитируется в данном материале, например, считает, что СССР одержал военно-стратегическую победу и продемонстрировал миру, что СССР это мощная держава, располагающая оружием, способным нанести Америке сокрушительный удар.
В то же время со второй половины 80-х годов оценки стали меняться. Не только западными, но и многими отечественными исследователями утверждается, что победила, скорее, американская сторона, а на советском руководстве и лично на Хрущеве лежала главная ответственность за развязывание этого самого опасного кризиса «холодной войны», едва не приведшего к ядерной катастрофе [1].
В большинстве современных публикаций заявляется, что Хрущеву в итоге пришлось отступить и вывезти с Кубы не только советские ракеты, но и тактическое ядерное оружие, а также бомбардировщики Ил-28, причём сделать это на глазах у всего мира под унизительным международным контролем. Многие российские историки сегодня утверждают, что негативные последствия кризиса послужили одной из причин отстранения Н. Хрущева от власти. Большое количество недовольных позицией Дж. Кеннеди было также и в США, особенно среди военных [1].
В целом, в обеих сверхдержавах результаты Карибского кризиса действительно были восприняты далеко неоднозначно. Американские сторонники жёсткой линии отрицательно относились к реалистическим тенденциям в политике президента Кеннеди. Что касается Хрущева, то его критиковали в Москве и за то, что он пошёл на размещение советских ракет на Кубе, не просчитав все последствия этого шага, и за то, что он согласился убрать советское наступательное оружие с острова под американским давлением [11].
Пришедший к власти в 1964 г. Л. И. Брежнев осуждал поведение Хрущева. Он говорил, что тот хотел обхитрить американцев и держать их на прицеле, а в итоге просчитался и чуть не привёл мир к катастрофе. Сколько потом пришлось трудиться советскому руководству, говорил Брежнев, чтобы доказать США, что мы реально хотим мира. Данную позицию Брежнева во многом можно объяснить спецификой смены лидеров при советской власти: каждый новый политический лидер пытался объяснить накопившиеся проблемы промахами своего предшественника [2].
В целом, нельзя утверждать, что какая-то из сторон вышла однозначным победителем из Карибского кризиса. Среди позитивных последствий кризиса следует назвать обоюдное осознание опасности ядерной конфронтации и неограниченной гонки вооружений, особенно в условиях отсутствия надёжной связи и других механизмов урегулирования кризисных ситуаций. Однако этот позитив, по сути, был обесценен в последние годы, когда конфронтация между Россией и США вышла на новый уровень.
Уроки истории, которые не были усвоены (в качестве заключения)
Немецкий философ Г. Гегель в начале XIX в. отмечал, что
«опыт и история учит, что народы и правительства никогда ничему не научились из истории и не действовали согласно поучениям, которые можно было бы извлечь из неё.»
С этим утверждением сложно не согласиться, потому что исторический опыт показывает, что государства и народы часто совершали те же ошибки, что и их предки. Недаром некоторые философы и историографы считают, что история развивается по спирали с повторением схожих, но не тождественных этапов поступательного движения.
Карибский кризис осени 1962 года был самым опасным в истории «холодной войны», когда две сверхдержавы – СССР и США были очень близки к полномасштабной войне с применением ядерного оружия. После завершения острой фазы кризиса в отношениях между СССР и США наступила «оттепель», однако «холодная война» на этом не завершилась. Она завершилась лишь после распада Советского Союза.
О том, какие эмоции в американском обществе сохранились после Карибского кризиса, можно судить, например, по фильму «Взрыв из прошлого», вышедшему в 1998 г. По сюжету одна американская семья в 1962 г. спряталась в бомбоубежище и заперлась там на 35 лет. Потом они с удивлением и радостью узнали, что «никакого атомного взрыва не было», и что члены политбюро ЦК КПСС в 1991 г. просто заявили, что «они сдаются». «Холодная война» представлена здесь двумя основными мотивами: «это была смертельная опасность» и «США вышли победителями» [2]. В свою очередь, современную российскую трактовку Карибского кризиса во многом характеризует учебник истории 2009 г. (авторы — О. В. Волобуев, С. В. Кулешов). Карибский кризис называют там «самым серьёзным после Второй мировой войны внешнеполитическим конфликтом». В учебнике говорится, что СССР, размещая ракеты на Кубе, лишь хотел зеркально ответить на агрессию США в отношении кубинского народа, и разрешить кризис удалось благодаря уступкам со стороны СССР.
Спустя 60 лет Россия и США не превратились ни в союзников, ни даже в полноценных партнёров. В 2019 году Вашингтон официально вышел из договора времён холодной войны, ограничивающего развертывание ракет средней и меньшей дальности.
Уроки Карибского кризиса, к сожалению, давно забылись, и сегодня мы вновь слышим заявления о возможном применении ядерного оружия, угрозы от Вашингтона нанести ракетные удары по России.
Сын Н. С. Хрущева, историк Сергей Хрущев, который жил в США и преподавал в Университете Брауна (Brown University), как-то в интервью «Российской газете» рассказывал о том, как события Карибского кризиса преподносятся в академической американской среде. В США, по его мнению, до сих пор существует мифология кризиса: «хорошая держава» всегда должна выйти победителем. Именно такая же картина, с сожалением констатировал он, наблюдается и в России [2].
Карибский кризис не завершился ядерной войной лишь потому, что стороны проявили здравомыслие, способность идти на компромиссы и договариваться друг с другом. Остаётся открытым вопрос: проявят ли здравомыслие нынешние политики в случае возникновения подобной ситуации?
Использованная литература:
[1] Радиков И.В. Слабость военной силы как средство разрешения международных конфликтов: уроки карибского кризиса. Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. — 2013. — Т. 9. — № 2.
[2] В.Е. Дергачева, Ю.Г. Чернышов. Карибский кризис в политике памяти СССР (России) и США: сравнительная характеристика // Известия Алтайского государственного университета, 2020, № 6(116).
[3] Бородаев В.А. Позиция кубинского руководства во время Карибского кризиса// Вестник Московского университета. Серия 25: Международные отношения и мировая политика, 2013, №1.
[4] Малахов В.Т. Карибский кризис 1962 года: история и современность // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Общественные науки. – 2016. – № 2 (767).
[5] Vivanco J.V.-D. Operación Mangosto. Preludio de la invación directa a Cuba. La Habana, 2002.
[6] U. S. Imposes Arms Blockade on Cuba on Finding Offensive-missile Sites; Kennedy Ready for Soviet Showdown // The New York Times. – 1962. – № 38258.– С. 1.
[7] Бабкова И.В. Кубинский ракетный кризис и Конгресс США // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История и политические науки. 2018. № 4. С. 145-150. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kubinskiy-raketnyy-krizis-...
[8] Лопаткин И. Н., Хисамутдинова Р. Р. Реконструкция образа США на базе контент-анализа материалов периодических изданий Советского Союза. 1956-1964 гг.// Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2021. №2.
[9] Анпилова Е. С. Тема Карибского кризиса на страницах «Правды» 1962 года // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2018. № 3-2 (81). С. 219–222.
[10] Россия (СССР) в войнах второй половины XX века [участие российских (советских) военнослужащих в боевых действиях за пределами Российской Федерации (СССР) после Второй мировой (1946–2002)] / Институт Военной Истории МО РФ. – М. : Триада-фарм, – 2002. – С. 149–188
[11] Последствия и уроки Карибского кризиса / Б.А. Ершов, А.Г. Штукин, В.А. Илюкова // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. — 2016. — №2.
- Автор:
- Виктор Бирюков
- Использованы фотографии:
- https://picryl.com/