Детский омбудсмен Мария Львова-Белова: Общество готово помогать родителям
В столице стартовал Год информирования о ранней помощи детям и их семьям. По словам уполномоченного при президенте Российской Федерации по правам ребенка Марии Львовой-Беловой, «это шаг навстречу семьям, в которых рождаются дети с особенностями развития». «Вечерняя Москва» беседует с главным детским правозащитником страны о том, какие задачи омбудсмену предстоит решить, что она думает об опекунстве и как относится к критике в свой адрес.
В столице стартовал Год информирования о ранней помощи детям и их семьям. По словам уполномоченного при президенте Российской Федерации по правам ребенка Марии Львовой-Беловой, «это шаг навстречу семьям, в которых рождаются дети с особенностями развития». «Вечерняя Москва» беседует с главным детским правозащитником страны о том, какие задачи омбудсмену предстоит решить, что она думает об опекунстве и как относится к критике в свой адрес.
Мария Львова-Белова — мать пятерых кровных и четырех приемных детей и опекун 13 ребят с особенностями развития, жена бывшего программиста, священника Русской православной церкви Павла Когельмана. Права ребят, в том числе с особенностями развития, Мария защищает около 15 лет. То есть с того самого времени, когда в больницах Пензы она вместе с бывшим детским омбудсменом России Анной Кузнецовой ухаживала за детьми, от которых отказались родители.
Не могла поверить
— Несмотря на 15-летний опыт работы, получить от самого президента предложение занять пост уполномоченного по правам детей стало для вас совершенной неожиданностью. Но разве вы не шли к этому всю жизнь?
— За 15 лет у меня действительно накопился большой практический и личный опыт в вопросах помощи детям и семьям. Был еще год работы с социальной тематикой в статусе сенатора — меня делегировали от нашего региона в верхнюю палату парламента. Летом я стала выпускницей РАНХиГС, вошла в кадровый резерв. Но при этом предложение президента занять должность уполномоченного по правам ребенка стало, безусловно, неожиданным. Ну как к такому можно подготовиться? Тем более в сфере защиты детства очень много авторитетных и уважаемых коллег. Поэтому не могла поверить, что мою кандидатуру утвердят.
— Не секрет, что люди сравнивают вас с Анной Кузнецовой, которая до вас занимала пост детского омбудсмена. Вы обе из Пензы, вместе работали в местной организации по содействию социальной адаптации «Благовест». И это не полный список сходства. Скажите, какую роль Анна Юрьевна сыграла в вашей жизни?
— С Анной Юрьевной я начинала заниматься волонтерской деятельностью в Пензе. До сих пор благодарна ей за то, что она первая согласилась ходить со мной по больницам, чтобы ухаживать за детьми-отказничками. Притом что у нас обеих на тот момент были собственные грудные дети. Оставляли их по очереди бабушкам и шли сидеть с малышами, которые по разным причинам лежали в больничных палатах совсем одни.
После мы открыли благотворительную организацию «Благовест», которая помогала сохранению ребенка в кровной семье, а при невозможности этого — устройству его в приемную семью. Через несколько лет наши пути разошлись. Анна Юрьевна акцентировала внимание на помощи женщинам в трудных жизненных ситуациях, а я с командой единомышленников занялась социальной адаптацией детей-сирот, создав благотворительный проект «Квартал Луи». С тех пор мы с Анной Кузнецовой работали параллельными курсами. И так случилось, что спустя годы стали коллегами. Теперь буду сотрудничать с ней как с вице-спикером Государственной думы, поддерживать скорейшее принятие решений, которых очень ждут дети и родители.
А проект «Квартал Луи» сейчас помогает вести полноценную самостоятельную жизнь молодым ребятам с инвалидностью со всей страны. Обычно особенные дети после школы попадают в дома престарелых и ветеранов, ведь жить самостоятельно им трудно. Мы сломали этот стереотип, помогаем ребятам адаптироваться к обычной жизни.
Не хватало голоса детей
— Во время официальной встречи с президентом Путиным вы говорили: «Будут темы, которые для меня новы, и предстоит в них только погрузиться». С какими трудностями вы столкнулись, что на новой должности вам предстоит изучить?
— Во-первых, нужно было с первых же дней разобрать обращения граждан, которые накопились за время «пересменки» руководства аппарата уполномоченного. За первые несколько недель к нам поступило рекордное количество писем по разным темам. Во-вторых, мы познакомились онлайн с детскими омбудсменами из всех регионов России, наметили основные направления деятельности. Будем больше внимания уделять обучению, повышению квалификации, качеству взаимодействия федерального центра и регионов. Поставила себе задачу лично встретиться с каждым из уполномоченных.
Такой контакт помогает лучше понимать, что происходит на местах, находить болевые точки, помогать решать сложные проблемы. Кстати, лично мне с момента вступления в должность не хватало голоса детей. Тех, собственно, ради кого мы и работаем. Думается, что для уполномоченного по правам ребенка принцип «ничего для нас без нас» — ключевой. Поэтому мы стали выстраивать дополнительные способы коммуникации с детьми и подростками. Например, сейчас мы создали Федеральный детский общественный совет при уполномоченном. Он объединил представителей 70 региональных советов, и я уже встречалась с ними.
Мы вместе обсуждаем, что ребятам видится сегодня важным в вопросах защиты прав и законных интересов ребенка, какие направления наиболее значимы для них. Дело в том, что дети смотрят на многие вопросы иначе, чем взрослые. Вы знаете, к примеру, что их представления о лучшем будущем только на 15 процентов совпадают с таковыми у взрослых? А значит, сначала надо понять друг друга. Совсем новым направлением для меня стала работа по вывозу наших детей из Сирии. В короткий срок нужно было погрузиться в специфику, подтвердить существующие договоренности с сирийской и курдской сторонами, заручиться их поддержкой, чтобы продолжить исполнение поручения президента по возвращению детей на родину. Из первой поездки в Сирию я вернулась с девятью детьми.
Воспитание критического мышления
— Анна Кузнецова часто высказывалась на тему информационной безопасности детей. А как вы считаете, в России достаточно мер для защиты несовершеннолетних от противоправного контента?
— Это новая сфера для законодателей, и правовое поле выстраивается постепенно, шаг за шагом. К примеру, вступил в силу закон, который возлагает на социальные сети обязанность по самостоятельному мониторингу сети интернет на наличие противоправного контента. И сейчас мы видим, как отрабатывается механизм воздействия на тех, кто не соблюдает законы страны. Замечаем, как расширяются инструменты привлечения к ответственности за клевету, оскорбления и пропаганду наркотиков в интернете. Минпросвещения России в мае 2021 года дополнило федеральные государственные стандарты образования для учеников 5–9-х классов положением об обучении детей умению распознавать попытки вовлечения их в деструктивные и криминальные формы сетевой активности. Речь в том числе о кибербуллинге и фишинге. Первое — это травля пользователя интернета в комментариях, обструкция в социальных сетях. Второе — сетевое мошенничество, незаконная добыча персональных данных. Кроме того, в июне 2022 года вступит в силу закон, предусматривающий упрощенную блокировку сайтов с инструкциями по изготовлению взрывчатых веществ и оружия.
Стратегией развития воспитания в России, которая разработана до 2025 года, предусмотрено создание и распространение позитивного медиаконтента для детей и молодежи. Знаковым событием стало создание Альянса по защите детей в цифровой среде. В него вошли девять ведущих IT-компаний и медиахолдингов страны. В ноябре они подписали хартию «Цифровая этика детства», к которой могут присоединиться все желающие. Сейчас высказываются предложения создавать специальные сим-карты для детей, развивать системы родительского контроля. Совместно с Министерством просвещения мы прорабатываем вопрос о повышении квалификации специалистов педагогических и психологических направлений по работе в киберпространстве, в области киберпедагогики, киберпсихологии и киберсоциализации. Новые вызовы требуют новых навыков.
— Мария, а ваши собственные дети часто сидят в интернете? Что вы делаете для того, чтобы защитить их от небезопасных сетевых материалов, травли в комментариях, обмана?
— Младшие дети еще не заходят в интернет сами. Старшим ограничиваем время пребывания, но категорических запретов не ставим. Потому что это ни к чему хорошему не приведет. Тем более что в интернете есть и полезный для детей и подростков контент. Например, старшая дочь любит литературу, поэтому с удовольствием смотрит и слушает блогеров, которые делают обзоры книжных новинок. Мы с мужем, со своей стороны, тоже стараемся подкидывать интересные для детей видеоматериалы по темам, которые их увлекают: природа, животные, музыка. Воспитание вкуса и критического мышления у ребенка — наша обязанность. Умение ориентироваться в потоках информации пригодится им и в реальной, и в виртуальной жизни. Семейные развлечения — это тоже отчасти альтернатива интернету. Когда ребенок занят чем-то интересным в жизни, у него остается меньше времени и желания уходить в социальные сети.
Важно, чтобы интернет стал не просто местом времяпрепровождения, но и пространством полезного общения, развития, самореализации. Нами задумана широкая просветительская программа — инфографика, ролики, доступные схемы и алгоритмы с учетом интересов детей. Еще у меня скоро появится TikTokаккаунт — как раз для этих целей.
Примеры счастливой семьи
— Председатель «Совета матерей» Татьяна Буцкая заявляла о необходимости ввести налог на бездетность. Речь шла о людях, которые сознательно не хотят иметь детей. Как вы считаете, нужно ли принимать какие-нибудь меры по отношению к тем, кто не желает заводить ребенка?
— Недавно примерно об этом же меня спросил четырнадцатилетний блогер. Получается, этот вопрос тревожит не только взрослых! Я объяснила, что у каждого человека должен быть выбор. Тем более в таком деликатном вопросе. Порицанием, давлением, уговорами повлиять сложно. Законодательные санкции только усилят внутреннее сопротивление и недовольство людей, которые сознательно не хотят детей. А как быть с теми дамами, кто просто не может родить, например, в силу проблем со здоровьем? Раскрывать врачебную тайну перед чиновниками, назначающими налоги?
Мне кажется, у нас и так сейчас в избытке тем, которые разделяют общество. Зачем создавать еще одну? Здесь нужно ненавязчиво и без громких призывов показывать в качестве альтернативы бездетности примеры счастливого родительства и большой семьи. Это же свои традиции, дополнительные радости, чувство плеча и поддержка на всю оставшуюся жизнь. Возможно, кому-то этот образ придется по душе. Создавать новые возможности, конечно, нужно. Особенно для тех, кто образует семьи, заводит детей и берет на воспитание тех, кто остался без родителей.
Мифы и опекунство
— После новости о вашем назначении на должность оживились не только сторонники, но и те, кто не верит в искренность ваших намерений. Мария, как вам удается справляться с нападками критиков?
— Недоброжелатели были на моем пути всегда. Несколько лет назад я даже написала пост в социальной сети на эту тему под названием «Топ мифов обо мне». Нередко домыслы и злые комментарии возникают, когда люди не понимают происходящего и не хотят вникать в суть вещей.
Так однажды полученный некоммерческой организацией грант превращается в «пожизненное гособеспечение». «Поместье» без единого забора, обустроенное для людей с инвалидностью, — в «загородное гетто». А мои приемные дети — в «способ обогащения». Что с этим делать? Просто идти дальше своей дорогой. Не скрою, иногда копятся эмоции, агрессивные нападки расстраивают. В таких случаях просто вспоминаю о тех, ради кого живу и работаю. И слова одного старца: «Нас не должны все любить. Но нам всех любить нужно и должно».
— Видите ли вы в себе силы оформить опекунство еще над одним ребенком?
— Мысли о том, чтобы взять в свою семью еще детей, в том числе с инвалидностью, приходят часто. Я думаю, что в нашей жизни это рано или поздно произойдет. Мы говорили об этом с супругом. Он пообещал, что в будущем, когда всех своих поставим на ноги, сможем вернуться к этому вопросу.
Забота длиной в жизнь
— Вы с коллегами выработали четыре основные стратегические программы. Расскажите о них подробнее, пожалуйста.
— Первая — программа «Подростки России». Мы видим потребность в развитии сети подростковых центров, активном обучении специалистов работе с ребятами переходного возраста, координации усилий разных ведомств. Отдельное внимание — проектам для подростков группы риска. Думаем над развитием альтернативных форм реабилитации для преступивших закон. Просчитываем методы борьбы с травлей в детских коллективах.
Вторая программа — сопровождение ребенка с особенностями развития в течение всей жизни, с момента постановки диагноза. У каждого такого ребенка, вне зависимости от региона, должен быть свой маршрут, который обеспечит лучший для него путь реабилитации и социальной интеграции. Третья программа — развитие сферы опеки и попечительства. Уполномоченные будут активно содействовать приведению систем семейного устройства к необходимым стандартам. Очень хотелось бы повысить качество работы с семьями, оказавшимися в трудной жизненной ситуации, организовать более эффективный поиск и подготовку приемных родителей.
Недавно мы подняли в Совете Федерации тему реабилитации родителей, злоупотребляющих алкоголем, когда возникает риск изъятия детей из семьи. Общество готово не только осуждать, но и помогать родителям справиться с вредной привычкой. Речь ведь идет о судьбе семьи! Еще одно стратегическое направление — создание в населенных пунктах среды, дружественной к детям. Для этого нужно учитывать мнение ребят по развитию местной инфраструктуры — игровых площадок, парков, комьюнити-центров в городах и селах России. Сюда относится и решение проблемы бездомных собак, которые становятся реальной угрозой детям. И, что важнее, формирование в обществе твердого принципа: чужих детей не бывает.
Хочу подчеркнуть, что наличие стратегических программ еще не значит, что какие-то темы становятся второстепенными. Меня и моих помощников интересует все, что связано с жизнью наших детей. Наша работа с ними не останавливается ни на минуту.
ДОСЬЕ
Мария Львова-Белова родилась 25 октября 1985 года в Пензе. После окончания училища культуры и искусств имени А. А. Архангельского по специальности «Дирижер эстрадного оркестра» в 2002 году поступила в Самарскую государственную академию культуры и искусств, а затем в Пензенский государственный технологический университет по направлению «Менеджмент». Была соучредителем и руководителем местной организации по содействию социальной адаптации «Благовест», а также исполнительным директором реабилитационного центра «Квартал Луи». В феврале 2020 года единственная от региона вышла в финал конкурса управленцев «Лидеры России». А в сентябре того же года стала одним из победителей проекта. 27 октября 2021 года Владимир Путин назначил ее уполномоченным при президенте Российской Федерации по правам ребенка.