Наталья Зубаревич: «Пока на глобальных рынках штормит, у нас будет то же самое»
Ведущий отечественный эксперт по региональной политике о том, как Россия выходит из ковидного кризиса
«В Татарстане рост доходов населения составил 3 процента, что немного хуже среднего показателя по стране в 4,4 процента», — констатирует директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич. О том, почему агломерации выходят в лидеры, что толкает молодежь Кавказа к миграции, как отразились целевые выплаты Кремля на уровне бедности, зачем сокращают расходы на медицину и есть ли в стране драйверы роста, Зубаревич рассказала в интервью «БИЗНЕС Online».
«Позитивная динамика концентрируется в двух крупнейших агломерациях — Москве и Санкт-Петербурге»
— Наталья Васильевна, завершился очередной ковидный 2021 год. Пора подводить предварительные итоги. С чем мы подошли к его окончанию, с какими результатами в целом, и как чувствуют себя регионы? Какие регионы у нас по предварительным итогам года будут лидерами, а какие аутсайдерами по темпам развития экономики и качеству жизни людей, по инвестициям, доходам населения?
— Экономика восстанавливается и выходит из ковидного кризиса быстрее, чем ожидали. Если говорить о лидерах, то быстрее всего выходит Москва. По совокупности показателей неплохо выглядит Санкт-Петербург. У остальных всё по-разному. По стране в целом за январь — октябрь промышленность выросла на 5 процентов, наконец-то начался рост добывающих отраслей, которые до лета сидели в минусе, а сейчас демонстрируют рост почти на 4 процента. Спад в добывающих отраслях преодолён. Это хорошая новость.
Инвестиции за три квартала выросли на семь с лишним процентов, что тоже хорошая новость, но в прошлом году был трёхпроцентный спад. Динамика роста тоже разная. В Москве инвестиции выросли почти на 22 процента.
Самый феноменальный результат по вводу жилья. По данным за январь — октябрь он вырос на 30 процентов. Лидеры — крупнейшие агломерации: в Санкт-Петербурге рост почти на 90 процентов, в Москве, Московской и Ленинградской областях — на 67 — 70 процентов. В агломерациях федеральных городов концентрируется платежеспособный спрос, поэтому в них быстрее растет ввод жилья. Но не все регионы имели быстрый рост. В Приволжском федеральном округе рост только на 14 процентов, в Южном — на 15 процентов.
Восстановилась и даже с превышением розничная торговля. Спад января — октября 2020-го года на 5 процентов перекрыт, за тот же период нынешнего года торговля выросла на 8 процентов. В лидерах агломерации федеральных городов: Москва — рост на 11 процентов, Санкт-Петербург — на 16 процентов.
Спад общепита в период локдаунов тоже перекрыт: за январь — октябрь рост составил 25 процентов, а падение за тот же период в прошлом году составило 23 процента. Лидер снова Москва.
Платные услуги вышли с нулевым результатом год к году. В январе — октябре 2020-го года они упали на 18 процентов и восстановились за аналогичный период года нынешнего на столько же. Очень сильным было снижение в Москве, но она с опережением ушла вперёд. Санкт-Петербург тоже сильно падал, но восстановился лучше столицы.
По доходам населения картина следующая. Согласно данным Росстата, за январь — сентябрь доходы граждан выросли на четыре с небольшого процента. Москва и Санкт-Петербург по этому показателю снова продемонстрировали опережающий рост в 8,5 процента, что существенно выше среднего уровня восстановления по стране, и заняли лидирующие позиции.
Если мы берём федеральные округа, хотя качество статистики по регионам и вызывает много вопросов, то картина такая: Приволжский федеральный округ — рост на 1 процент, Урал — меньше, чем на 1 процент (0,8), то же самое Дальний Восток и Сибирь. Рост меньше одного процента напрямую отражается на темпах восстановления платных услуг, розницы, кафе и ресторанов. Доходы населения растут медленнее и восстановление услуг тоже.
Рынки труда почти вернулись на докризисные показатели. Буквально чуть-чуть выше зарегистрированная безработица, а общая безработица, которая измеряется опросами по методике Международной организации труда, уже ниже, чем в докризисный период.
— Какие цифры по Татарстану? О чём они говорят?
— По данным за январь — октябрь вся промышленность Татарстана выросла почти на 7 процентов, а добывающая промышленность — на 3 процента. Рост инвестиций в республике за три квартала значительный — почти на 12 процентов. Однако ввод жилья в Татарстане рос слабо — только на 4 процента. Скромнее выглядят и результаты восстановления розничной торговли: после спада на шесть с лишним процентов она восстановилась на восемь процентов. Это, конечно, свидетельствует о возрождении, но не с таким превышением, как столичные города и их агломерации. По общепиту Татарстан имеет рост на 22 процента, что чуть ниже среднего показателя по стране. Падение платных услуг на 14 процентов пока не компенсировано, рост только на 10 процентов. Ещё раз напомню, что динамика потребления напрямую связана с ростом доходов населения, а они в Приволжье, на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке восстанавливались медленнее, чем в среднем по стране. В Татарстане рост доходов населения за январь — сентябрь 2021 года составил 3 процента, что немного хуже среднего показателя по стране (4,4 процента).
— А что у нас по Крыму? Туда же вбухиваются огромные деньги, какие там результаты?
— Крым был и остаётся высокодотационным, доля федеральной помощи в доходах его бюджета более 60 процентов. В 2021 году ему сократили объём трансфертов, поскольку завершилось строительство трассы «Таврида» — главного инфраструктурного объекта полуострова. Пандемийные ограничения выезда за границу помогли Крыму, количество отдыхающих возросло, поэтому быстрее восстанавливался общепит и весь сектор услуг. Такая же динамика в Краснодарском крае, куда тоже устремился большой поток отдыхающих. Но в целом ничего не меняется, Крым остается высокодотационным регионом.
— А как там с безработицей, с доходами граждан? Недавно там была делегация из Белоруссии, которая увидела явные признаки улучшения ситуации.
— Региональные показатели динамики доходов населения вызывают массу вопросов относительно их достоверности. Статистика по Крыму говорит, что за январь — сентябрь они восстановились как в среднем по стране. Страна — 4,4 процента, Крым — 4,7 процента. Почему они там быстрее восстанавливались? Инвестиции были в основном в строительство, и не все работники этого сектора живут в Крыму. Естественно, что белорусская делегация заметила позитивные изменения, поскольку инфраструктуру приводят в порядок. Дорогу «Таврида» построили, аэропорт построили и так далее. Как можно это не заметить? Но мы же с вами говорим не про инфраструктуру, в которую действительно направлялись огромные деньги, а про занятость и доходы населения.
— И какова картина, если это всё резюмировать?
— Выход из ковидного кризиса привёл к дальнейшей поляризации регионов. Москва, Санкт-Петербург и агломерации этих федеральных городов с самыми большими конкурентными преимуществами выходят из кризиса быстрее. Остальная страна в основном медленнее. Поэтому в целом по стране всё выглядит вроде бы неплохо, но как только начинаешь разбираться в деталях, то видишь, что рост концентрируется прежде всего в двух крупнейших агломерациях.
«В начале 2022 года торможение инфляционного роста не прогнозируется»
— Росстат говорит, что реальная инфляция у нас сейчас 8,13 процентов, а россиянам кажется, что цены выросли сильнее — на 15-17 процентов — об этом свидетельствуют данные опроса фонда «Общественное мнение» (ФОМ). Почему такая разница в восприятии?
— То, что показывает Росстат, — это общая инфляция. Продовольственная инфляция — двузначная, почти 13 процентов. Люди в опросах оценивают инфляцию по своей продовольственной корзине — тем продуктам, которые они ежедневно покупают. А если вы строите дом, инфляция еще выше — в категории товаров для стройки и ремонта почти двукратный рост, очень сильно выросла стоимость металла, дерева. Потребительская корзина у всех разная. У тех, кто живёт бедно и деньги в основном идут на еду, инфляция выше. У тех, кто строит или ремонтирует жилье — тоже. Инфляция зависит от вашей структуры потребления.
— По некоторым группам товаров рост особенно стремительный — в лидерах овощи, яйца, мясо, стройматериалы, автомобили и бензин. На первый взгляд очень странный разброс лидеров роста. Можно это как-то логично объяснить, почему именно эти группы товаров так стремительно дорожают, опережая все другие?
— Цены на автомобили за год выросли значительно, потому что вырос спрос. Сейчас спрос снизился и производство сокращается. Это конъюнктурные волны. И потом, автомобили делают из металла, а цены на него тоже сильно выросли. Сильный рост цен на стройматериалы и металлы во многом обусловлен ростом мировых цен. Удорожание отечественной пищевой продукции также идет на фоне глобального роста цен на продовольствие. Россия связана с мировым рынком. И у нас тоже всё растёт. Российские производители покупают за рубежом генетическое яйцо, добавки для кормления и ветеринарные препараты, чтобы птицы быстрее набирали вес и не болели. Это же всё импорт! Пока на глобальных рынках цены штормят, и у нас будет то же самое. Во всяком случае, в начале 2022 года торможение инфляционного роста не прогнозируется.
— Одним из весомых факторов дороговизны является слабый курс рубля, который правительство продолжает усилиями разных ведомств и благодаря бюджетному правилу сдерживать, несмотря на высокий уровень цен на нефть на мировом рынке. Оправданы ли такие шаги?
— Во-первых, рубль не совсем уже привязан к нефти. Во-вторых, бюджету действительно выгоден дешевый рубль. В этом случае поступление налоговых доходов в рублях больше. Но вряд ли это бьёт по бедным, по ним бьёт инфляция.
— Finanz.ru сообщает, что в период с января по сентябрь 2021 года субъекты России выделили на финансирование больниц и врачей на 11 процентов меньше, чем за тот же период годом ранее. Это соответствует действительности, и если да, то почему так происходит в ковидное время, когда весь мир наращивает финансирование медицины?
— Расходы на здравоохранение консолидированных бюджетов субъектов федерации за январь — октябрь 2021 года действительно сократились на 11 процентов. Это понятная динамика: в 2020 году был авральный рост этих расходов на три четверти, поэтому сокращение в 2021 году было неизбежным. С учетом фондов обязательного медицинского страхования, на которые приходится больше половины всех расходов на здравоохранение, сокращение было только на 3 процента. Фонды финансируют зарплаты медиков и лекарства, там не было сокращения.
— А как вообще регионы исполнили бюджет в этом году?
— Динамика позитивная, доходы консолидированных бюджетов регионов выросли на 20 процентов. В январе–октябре прошлого года был пятипроцентный спад собственных доходов регионов, это то, что они сами зарабатывают. В этом году рост собственных доходов за тот же период на 26 процентов. В 2020-м году помощь регионам из федерального бюджета выросла в полтора раза, за десять месяцев этого года она сократилась не так сильно — на 4 процента. Рост доходов бюджетов регионов в 2021 году обеспечен, во-первых, ростом налога на прибыль. За январь — октябрь 2020-го года он упал на 15 процентов, а за аналогичный период 2021 года вырос в полтора раза. Быстрее всего росли поступления налога на прибыль в регионах металлургии, производства минеральных удобрений, работающих на внешний рынок. В этих отраслях очень сильно выросли цены, и, как следствие, прибыль.
Где-то с лета начали восстанавливаться доходы бюджетов нефтяных регионов. В Татарстане в январе — октябре 2020-го года налог на прибыль упал почти в два раза, а в этом году он вырос на 94 процента. Прибыль в нефтянке восстанавливается.
Второй драйвер — рост налога на доходы физических лиц. Для большинства регионов это главный налог, за январь — октябрь 2021 года он вырос на 15 процентов. Это следствие индексации заработных плат, роста занятости, повышения окладов силовикам.
Доходы регионов более — менее восстановились, поэтому трансфертов, то есть помощи из федерального центра, стали давать меньше, все межбюджетные трансферты сократились на 4 процента. Мы видим процесс сокращения помощи благодаря быстрому росту собственных доходов бюджетов регионов.
— То есть в следующий год регионы пойдут даже с некоторым запасом, что называется, с «жирком»?
— Не все. С «жирком», с запасом имеют доходы бюджета в 2021 году металлургические регионы. У них налог на прибыль вырос в три — три с половиной раза. Остальные просто восстановились после сильного падения. Им же ещё и расходы нужно наращивать, национальные проекты выполнять. Поэтому слово «жирок» по отношению ко всем регионам я бы не употребляла.
— А что с привлечением иностранных инвестиций в регионы, прямых, долгосрочных, о которых так много и постоянно говорят?
— Объём прямых иностранных инвестиций в России мизерный. И особого роста нет.
— Продолжаются споры вокруг отдельных направлений и статей ассигнований. В частности, появлялась информация о том, что парламентское большинство депутатов от «Единой России» предлагает сократить расходы на медицину на 9 процентов и на 4 процента на пенсии, но зато на 25 процентов увеличить расходы на ФСБ, ФСИН и «Россгвардию».
— Как можно сократить расходы на пенсии? Видимо, имеются в виду трансферты Пенсионному фонду. Но если с апреля 2020-го года по октябрь 2021 года умерло уже восемьсот тысяч человек в следствии избыточной смерти из-за ковида, то количество пенсионеров объективно уменьшилось. Почему именно на 4 процента сократить выделение денег, как они предлагают, — не знаю.
Ассигнования на медицину сокращают потому, что до этого, в 2020-м году был гигантский вброс денег в отрасль. Поэтому коррекция будет. Вопрос только в размерах этой коррекции.
«Каждый год на рынок труда на Кавказе выходит многочисленное молодое поколение, которое нечем занять»
— А в республиках Северного Кавказа всё хорошо с темпами развития экономики и качеством жизни людей, раз они в этот список не вошли?
— Им прилично помогают деньгами — федеральными трансфертами. При этом уровень дотационности остается очень высоким. Специальная программа по развитию Северного Кавказа провалилась.
— Люди в соцсетях читают это, вся информация в открытом доступен, и задаются вопросом: если Кавказа нет в этом перечне регионов, значит там всё хорошо. А если всё хорошо, то почему молодёжь оттуда толпами приезжает искать счастья в Москве и Центральной России?
— Там нет работы. Там либо бюджетный сектор занятости, куда устраиваются почти исключительно за взятки (если, конечно, нет родственных связей с теми, кто принимает решения), либо полутеневой малый бизнес. И практически всё. А каждый год на рынок труда там выходит многочисленное молодое поколение, которое нечем занять. Работы и источников дохода для большинства из них там нет.
— Этой проблемой никто не занимается?
— Программ было очень много, но ничего не получается. В советское время там были предприятия. Советский Союз закончился. Прошло тридцать лет. Промышленности на Северном Кавказе крайне мало. Там есть сектор услуг, но он в очень большой мере в «тени». Поэтому качественной и надёжной работы там мало.
— Идём дальше. Дальний Восток, Сибирь.
— Медленный рост доходов. Строится мало. Если взять весь объём строительства жилья, то Дальний Восток — это меньше 3 процентов от всего ввода жилья в стране. Миграционный отток оттуда продолжается. В общем, всё как было, так примерно и остаётся.
— Шойгу предлагает оживить там процессы, построить несколько городов. Это реально?
— Для этого нет людей, чтобы в эти города кто-то приехал. Из европейской части России не приедут. Из Сибири? К примеру, из Красноярского края миграционного оттока практически нет. Он около нуля. Но люди из Красноярского края едут в Красноярск, а не в какие-то новые индустриальные города. Вся история с этими городами, — это был предвыборный пиар. Что в него все так вцепились — мне непонятно.
— Недавно была информация о том, что там уже началась разработка каких-то планов строительства, и даже место вроде-как выбрали.
— Попилить деньги на разработку — кто же откажется?
«У крупного городского населения нет политического представительства»
— Недавно Росстат порадовал россиян невероятным ростом доходов, средняя зарплата у нас уже 54 тысячи рублей. Как Вы прокомментируете эти данные?
— Это крупные и средние предприятия и организации, а также малый бизнес — юрлица. Это только по экономике организаций. Она складывается из очень разных зарплат. У большинства людей очень скромные зарплаты, а у высоких чиновников, представителей корпораций заработная плата совсем другая. Вы складываете эти очень разные зарплаты и получаете как-бы среднюю величину. Но она ни о чём. Я вообще на такие данные не смотрю и не анализирую.
— Ещё говорят, что число бедных у нас сократилось на 2,2 миллиона человек.
— Их нельзя мерить по кварталам. У нас в течение года самый высокий показатель бедности по первому кварталу, когда нет тринадцатой зарплаты. Из-за длинных январских каникул минимизируется доход, а самые высокие зарплаты и самый низкий уровень бедности фиксируется в четвёртом квартале, когда идут все эти дополнительные выплаты. Бедность надо смотреть по году. Последние данные по году есть только за 2020-й год, и они нам говорят, что бедность в ковидный год не выросла. Если в 2019-м она была 12,4 процента, то в 2020-м году она была 12,1 процента. Все крайне удивились таким результатам, но Росстат сказал, что свою роль в данном показателе сыграли целевые выплаты два раза по 10 тысяч рублей детям, а также регулярные выплаты малоимущим семьям с детьми от 3 до 7 лет. То есть, благодаря этой помощи детям бедность не выросла, поскольку в России самые бедные семьи — это семьи с детьми. Детская бедность у нас составляет — 20 — 23 процента.
— В России сейчас много говорят и пишут о так называемых «рассерженных горожанах». Кто эти люди, и чем они рассержены?
— Мы преодолеваем проблемы, связанные с пандемией. До этого у нас пять лет падали доходы населения. И к концу 2019 года, плюс ковидный 2020-й, мы по уровню доходов были где-то в районе 2011–2012 годов. Почти десять лет роста доходов не было. Не забывайте, что помимо ковида, у нас ещё вообще-то кризис был 2014–2015 годов, длительный, вязкий, и доходы населения сильно сократились.
А рассерженные или не рассерженные — это совсем другая история. Это не про доходы. Это про то, что у крупного городского населения нет политического представительства. Их голос не слышат. Поэтому давайте не смешивать. Это не только вопрос дохода. Это вопрос того, что у среднего класса, который концентрируется в крупных городах, во-первых, вы правы, существенно снизились доходы и образ жизни стал более патриархальным, потому что денег не хватает на то, что было доступно раньше. А во-вторых, это полное отсутствие коммуникаций и вертикальных связей. Как следствие, молодое, образованное, неплохо зарабатывающее городское население выставляет свою претензию власти: вы нас не слышите, вы нас вообще никак не воспринимаете и не делаете то, что нужно нам. Это очень сильно политизированный процесс.
— Про рассерженных крестьян ничего не пишут. Почему? Они всем довольны, или их на селе почти не осталось?
— У нас 26 миллионов человек сельского населения. Четверть работает в сельском хозяйстве. Сердиться там бессмысленно. Вас никто не услышит. Люди выживают на земле.
— И в заключение — ваш прогноз по следующему году?
— Из ковида выползем к концу нынешнего года, дальше темпы роста везде замедлятся, потому что нет драйверов роста.