Александр Лукашенко 26 ноября посетил транспортно-логистический центр возле пункта пропуска «Брузги», где размещены беженцы. Там она назвал польские власти, которые не пропускают их, «мерзавцами». Упрекнул Запад в скудности финансовых поступлений на нужды мигрантов («После моего вчерашнего заявления несчастных $260 тыс. отжалели»). Руководитель Беларуси по-прежнему считает: «Две тысячи человек (мигрантов) – это не большая проблема для Германии». Александр Лукашенко также пригрозил: «Если мы сейчас не решим в Беларуси проблему беженцев, она будет на порядок мощнее не только весной, но и зимой. Мы понимаем, что сюда хлынет огромное количество беженцев и сдержать их на границе будет невозможно». UDF поинтересовался у экспертов: как дальше может развиваться миграционный кризис? «Ситуация на границе может стать еще драматичнее» Руководитель Центра политического анализа и прогноза (Варшава) Павел Усов в комментарии UDF отметил, что пока трудно предсказать, когда противостояние на границе закончится. Фото: Facebook «Прямое открытое противостояние на пограничном переходе снизилось, но условная «партизанская» борьба, попытки уничтожить проволочные заграждения продолжаются. Как дальше будет развиваться ситуация, наверное, станет понятно, после введения пятого пакета санкций на следующей неделе», – сказал Усов. Ожидается, что пятый пакет санкций ЕС против режима Лукашенко будет принят 1 декабря и коснется 28 физических и юридических лиц. «Думаю, после этого ситуация на границе с Литвой и Польшей может стать еще провокационнее и драматичнее. Возможны иные формы давления, чем мы видели до этого. Станет понятно, стоило ли доверять слухам, то в спецподразделении пограничных войск тренируют молодых мигрантов для провокаций и агрессивных действий на границе», – считает Усов. При этом он подчеркнул: «Если Европа после этого не откажется от дальнейшего давления на белорусские власти, то эсклация приобретет новые формы». Почему Лукашенко так хочет, чтобы Германия приняла хотя бы небольшую часть мигрантов – две тысячи человек? «С одной стороны это станет демонстрацией того, что Евросоюз проиграл в противостоянии с Лукашенко. По крайней мере, такая позиция будет транслироваться белорусской и российской пропагандой: Лукашенко сумел поставить ЕС на колени и принудить его к уступкам. С другой стороны, в Беларуси скопилось определенное количество курдов, которым действительно некуда возвращаться, у которых не осталось денег. Поэтому белорусские власти хотят избавиться от головной боли, что делать с ними», – полагает Усов. «Лукашенко не хочет заканчивать дело» Член политсовета ОГП Лев Марголин в комментарии UDF отметил, что миграционный кризис приобрел вялотекущий характер. Фото: ucpb.org «Основную остроту сняли, теперь каждая страна затаилась и выжидает. Лукашенко, я так понимаю, не хочет заканчивать дело. Запад в свою очередь не хочет идти на уступки. Стороны взяли паузу, чтобы перегруппироваться и найти другие методы», – считает Марголин. Почему Лукашенко продолжает настаивать, что Германия могла бы принять хотя бы две тысячи мигрантов? «Дело в том, что если показать, что этот путь хотя бы частично работает, то через него повалит такая толпа, что Европе будет не до шуток», – отметил Марголин. Заявление руководителя Беларуси о том, что зимой-весной «сюда хлынет огромное количество беженцев» – насколько реалистичен такой сценарий? «Думаю, что это блеф. Европейцы проявили бы наивность, если бы рассчитывали только на то, что Меркель позвонит Лукашенко и уговорит его предпринять необходимые меры. Мы видим, что ЕС работает со всеми странами-источниками мигрантов (Ираком, Сирией, Йеменом и т.д.), работает с перевозчиками. И это позволило снять остроту проблемы, а не добрая воля Лукашенко. Думаю, и дальше ЕС найдет возможности не дать завозить на свою территорию мигрантов в массовом порядке», – полагает Марголин. Какова роль России в миграционном кризисе на данный момент? Может показаться, что после того, как Меркель согласилась с Путиным и позвонила Лукашенко, Россия самоустранилась от переговоров. «Говорить о роли России очень сложно, она с самого начала была неявной. Ясно, что Путин пытается использовать кризис в своих интересах. Возможно, он хотел бы, чтобы Запад как-то оценил его посреднические функции, например в виде смягчения санкций. Но пока мы можем только предполагать, каковы истинные интересы Москвы», – сказал Марголин.
