Заехали мы как то на Красную Площадь на машине...
Опять же, из старого. Что-то щас ничего не случается. Поумнел, что ли?
В общем год 93-94-й. Лето.
Повез я как то отца, его братана и мово шурина в ресторан на его, шуриновой машине. Мерседес 250D в 124-м кузове. Верх светло-фиолетовый, низ темно-фиолетовый. Тогда таких машин не особо много в Москве было. Да и пассажира колоритные. Батя кг 100 весил. Братан его кг на 20 тяжелее. Шурин хоть и нормально выглядел, но замашки имел бандитские.
Свозил я их в один ресторан, потом в другой (в гостинице Россия) и принял их под вечер уже совсем тепленьких. Отвез братана домой и гоню в сторону своего района. Батя храпит сзади, мы с шурином беседуем. Тут у шурина рождается гениальная идея:
- Хочу, грит, Серега на Собор Василия Блаженного посмотреть.
Время — ночь. Я: какой вопрос, поехали (Шурин был для меня, студента, непререкаемым авторитетом). Подъезжаем к Красной площади, останавливаюсь, смотри говорю. Он:
- Да я имел в виду со стороны мавзолея посмотреть.
Это щас я умный, а тогда даже сомнений не возникло. Газ в пол, и вот стоим мы на мерсе возле мавзолея. Шурин любуется храмом, я любуюсь ментами, которые стоят в "москвиче" перед нами, менты, тихо ох….вая, пялятся на нас. Тогда по какой-то причине Красную площадь перегородили такими металлическими заборчиками переносными от мавзолея до самого до конца. Т.е. поперек перегородили.
И вот с той стороны забора стоит патрульная группа (ПГ), а с этой я и любующийся красотами шурин и батя, храпящий так, что чуть Ленина не разбудил. Минут пять так стояли, пока менты от такой наглости в себя приходили. Но удовольствие не может длиться, вечно это я понял, когда одновременно открылись все двери на ПГ-шном "москвиче", и менты как толпа оживших мертвецов с характерным шипением поползли ко мне. Я, конечно, не трус, но тогда что-то и Руст вспомнился (который на самолете туда сел), и фильмы всякие нехорошие.
- Пройдите, пжалста (вежливо так, блин, ночью возле мавзолея) в нашу машину, — это ожил один из них. Сел я, дыхнул жвачкой-лимонадом-конфетами-булками и.т.д. в ноздрю менту (вторая у него была заложена, так что при выдыхании он свистел как реактивный самолет на взлете). В общем, я дыхнул. Результат крайне расстроил служивого, и от горя он засвистел ноздрей так, что моментально сбежались его товарищи. Товарищи с надеждой смотрели на него, ожидая условного знака, что я пян и мона начать развод. Полученный условный знак очень негативно отразился на добродушный лицах этих в общем-то милых людей.
- Зачем? - только устало и спросили меня они хором. - Дык..это..собор..там.. это.. мавзолей опять же... - мычал я.
Тут на сцене появился шурин. Он тока что оторвался от созерцания красот архитектуры и почувствовал, что что-то не то. «Что-то не то» выражалось в том, что все было не так, как было, когда мы сюда приехали - я сидел напротив мерса в ПГ-шной машине, а на него с искренним дружелюбием смотрел наряд милиции. Надо отдать шурину должное, он даже не напугался. Только пукнул громко (но это от неожиданности), чем и разбудил спящего на заднем сидении отца, который даже и не подозревал, что находится в эпицентре событий.
Шурин со всеми умеет договориться. Вот договорился и с этими. И тока достигнутая договоренность была скреплена рукопожатием, как в мерсе скрипнула задняя дверь, и на всю ночную красную площадь разнесся батянин глас –«Ты че с этими пид….ами разговариваешь?!» Причисление служивых к сексуальным меньшинствам несколько их смутило, и торг продолжился уже с новой цифры. «День сурка», подумал я, когда шурин и мент хлопнули по рукам, и раздался скрип задней двери мерса.
«Какого х… ты с этими пи…ми разговариваешь?!» - очередной раз огласил спящую красную площадь батя. Такого менты уже не могли стерпеть, и сумма выкупа опять возросла.
Деньги легли в карман мента, шурин уже прощался с ним, и тут скрипнула задняя дверь… Клянусь, я был наготове, но не успел совсем чуть-чуть!
«Какого х.…» - разнеслась знакомая фраза.
Ленин зажмурился и отвернулся.
Куранты замерли в страхе.
Ельцин в кремле выронил ручку.
Нехорошо посмотрев, старший наряда назвал сумму, которую незамедлительно и получил. Схватив деньги, они всей толпой ломанулись в свой "москвич", чтоб опять чего не услышать, и заперлись в нем. На прощание я им поморгал фарами, шурин махнул рукой. И только батя никак не попрощался. Но мож это и хорошо. А то кто его знает…