3 марта 1943 года был освобождён Ржев. Из 50 тыс. довоенного населения в городе оставались не более 300 человек. За два дня до освобождения немцы заперли всех их в заминированной старообрядческой церкви. Обречённые выжили чудом — взрыв не прогремел, их успели разминировать разведчики входящих в Ржев передовых частей РККА. Так посчастливилось мало кому. «При отступлении немцев из деревни Драчево Гжатского района в марте 1943 года помощник начальника немецкой полевой жандармерии лейтенант Босс согнал в дом колхозницы Чистяковой 200 жителей, закрыл двери и поджёг дом, в котором сгорели все 200 человек», — говорится в одном из актов Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях немецких захватчиков. В посёлке Вырица Ленинградской области в годы оккупации действовал детский концлагерь. В него насильно свозили детей из зоны боёв. Зачем? Чтобы снабжать детской кровью солдат вермахта. «Моя сестра Лена умерла там, в лазарете. Говорила: «Саша, возьми меня отсюда. У меня уже и крови нет, а они всё берут». На следующий день её не стало», — вспоминал один из выживших. Эти и тысячи других фактов намеренного истребления мирных жителей — детей, женщин, стариков — задокументированы и озвучены советской стороной на Нюрнбергском процессе. Ни у кого никогда не было сомнений, что все точки над i в понимании, кто во Второй мировой преступник, кто жертва, кто герой-освободитель, расставлены на вечные времена. Но нет. В XXI веке реабилитация нацизма вползла в наш мир. Улыбчивая, толерантная, в интеллигентских очочках, свила гнёзда в болотах интернет-пространства, отложила яйца... Оттуда с пугающей периодичностью вылупляются некто. То с выкриком о «преступном приказе», который выполняла Зоя Космодемьянская, — казнившие её немцы, получается, «пресекли преступление»? То популярный в прошлом веке телеведущий, то какой-то карикатурист, то ещё кто-нибудь, чьи фамилии называть не пристало. Как бы извилисто и витиевато ни выражали они свои «альтернативные мнения», всегда подразумевается, что не Гитлер и его свора виноваты в том, что развязали 80 лет назад против народов СССР войну на уничтожение, нет! Это СССР, Россия, Сталин и русский народ сами виноваты в огромных жертвах, понесённых в борьбе за выживание с евронацизмом. А мы, граждане России, в какой-то момент перестали обращать внимание на то, ЧТО именно и О ЧЁМ они говорят. Пора положить этому конец. Пора перестать относиться к публичным высказываниям о войне как к чему-то, что должно интересовать только учёных-историков. Уважение к деяниям предков должно означать уважение к правде факта и документа, к точности термина, верности избранных формулировок. И если мы требуем уважения к памяти павших бойцов Красной армии, если требуем уважения к памяти всех жертв, следует наконец объяснить и затвердить цифры наших людских и материальных потерь. Как-то на лекции, ещё в начале нулевых, я спросил студентов-третьекурсников: «Какие боевые, военные и общие потери нашей страны в Великой Отечественной?» Мне казалось, это вопрос для шестиклассника советской школы. Но неожиданно в зале повисла тишина. Смартфонов, слава богу, ещё не было, подсмотреть негде. Пришлось упростить вопрос. «Ладно, просто общие потери. Дайте официальную цифру». И понеслось… Семь миллионов! Двадцать! Тридцать! Пятьдесят! Я не верил своим ушам, мне казалось, то ли я попал на какой-то безумный аукцион, то ли студенты моего любимого вуза прикалываются. Нет, они просто не знали. Плоды учёности 1990-х, учебников Сороса и всякого информационного мусора… Просто полное незнание! Официально — 26,6 миллиона. Запомните, дети: 26,6. Цифра сложно высчитанная (об этом далее), но она — официальная и на сегодня максимально точная. Кстати, тогда же решил студентов проверить на сообразительность. Вот, говорю, второй вопрос: наш союзник, Великобритания, воевала с Гитлером на два года дольше нас. Воевала эти два года практически в одиночку. Если наша, как говорят на «Эхе Москвы», цена победы — 26,6 миллиона, то сколько, скажите, заплатили жизнями за общую победу наши главные союзники — британцы? С сообразительностью и арифметикой у студентов всё было отлично. «Если мы за четыре года и вместе с США и Британией — 26,6, то англичане плюс ещё два года в одиночку — не менее 40 миллионов», — выдохнула аудитория хором. Ну, кому интересна «цена победы», заплаченная нашими братьями по оружию, — см. соответствующую статью на портале «История.РФ». И хотя каждая жизнь — бесценная и нет ничего отвратительнее подобной «статистики», но всё же цифры мы должны знать. Понимать, как они посчитаны. Ибо сегодня это не просто статистика. Это, с учётом всех омерзительных попыток пересмотра как первопричин, так и итогов Второй мировой на Западе, — увы, большая политика. И эти цифры должны быть официальные, научно проверенные и обоснованные. Итак, 26,6 миллиона Историки сегодня продолжают пользоваться данными конца 1980-х. Они вычислены путём сопоставления численности и возрастной структуры населения страны на июнь 1941-го и на 31 декабря 1945-го. Временная граница сдвинута вверх для того, чтобы учесть военнослужащих, умерших от ран в госпиталях, возвращение на Родину освобождённых из немецких лагерей военнопленных, «восточных рабочих» (остарбайтеров) и других. Оценка численности населения СССР на 22 июня 1941 года сделана путём передвижки на указанную дату итогов предвоенной переписи населения страны (последняя была в январе 1939-го) с корректировкой числа рождений и смертей и присоединения новых территорий накануне войны. В результате численность населения СССР накануне войны определена в 196,7 млн человек. Помните слова нашей героини на эшафоте, опубликованные в очерке П. Лидова «Таня» в 1942-м? «Вы меня сейчас повесите, но я не одна. Всех не перевешаете. Нас 200 миллионов!..» Численность населения в конце 1945-го рассчитана аналогично: путём передвижки назад данных переписи 1959 года — 170,5 млн человек, из которых 159,5 млн родились до начала войны. Таким образом, комиссией был сделан вывод, что общая убыль населения за годы войны составила 37,2 млн человек. Вина за эти потери целиком лежит на агрессоре, безотносительно, стали ли эти люди жертвами политики истребления, погибли на фронте или умерли от ухудшения жизни в тылу. Однако из этого числа впоследствии исключили тех, кто, вероятно, умер бы своей смертью (от всех причин) за годы войны «и так», естественным образом, в соответствии с общими средними показателями смертности населения СССР за 1940 год. Общее число «естественных смертей» было определено в 11,9 млн человек. К числу потерь комиссия добавила 1,3 млн детей, родившихся и сразу умерших в годы войны из-за повышенной детской смертности. В результате этих вычислений (37,2 млн – 11,9 млн + 1,3 млн) и была получена итоговая цифра в 26,6 млн, за которой закреплён статус официальной. Потери среди мирных жителей Историками также подсчитано, сколько мирных советских граждан стали жертвами нацистской политики истребления. Официальное на сегодня число — 13,7 млн человек. Оно складывается из обследований тысяч массовых могил на освобождённой от оккупации территории, показаний свидетелей, вычислений. Доказано, что не менее 7,4 млн мирных советских жителей были преднамеренно убиты — расстреляны, сожжены, похоронены заживо. От каторжного труда и бесчеловечного обращения погибли ещё 2,2 млн человек из числа угнанных в рейх остарбайтеров. Наконец, на оккупированных территориях от общего ухудшения условий жизни, голода и болезней преждевременно умерли (погибли) ещё свыше 4,1 млн человек. Полученное число в 13,7 млн человек поражает воображение. Но можем ли мы быть удовлетворены такими подсчётами? Полагаю, что нет. Прежде всего исключение «естественной смертности» (11,9 млн) из общего числа потерь, о котором мы говорили выше, приводит к тому, что итоговое число потерь в 26,6 млн человек не сходится с суммарными цифрами по отдельным категориям жертв. Почему так? Допустим, в рамках концепции учёта «естественной смертности» в блокадном Ленинграде с осени 1941-го по январь 1944-го кто-то умер «от старости». Но в реальности этот человек умер от голода, то есть стал жертвой военного преступления. Как считать? По принятой логике к жертвам блокады, Бабьего Яра и Хатыни надо тоже применить коэффициент естественной смертности — раз уж он применён в отношении общей цифры потерь. Но поступать так — абсурд, ибо мы знаем, что эти люди в действительности убиты нацистами, а не умерли от старости и болезней. Их «статистически» естественная смерть была в реальности противоестественной, насильственной и преждевременной. Кроме жертв, связанных с террором и жестокими условиями оккупации, гражданское население СССР несло огромные потери от авианалётов, артобстрелов. То есть от всего того, что военные сухо называют «боевым воздействием противника» — во всех прифронтовых районах, осаждённых городах и других населённых пунктах. Потери мирных граждан от бомбардировок Севастополя и Одессы, Керчи и Новороссийска, Смоленска и Тулы, Харькова, Минска исчисляются сотнями тысяч. Мы про многое вообще как-то подзабыли, а ведь вспомним трагедию Мурманска — и сегодня самого северного в мире большого города. Сначала фашисты попытались захватить его с суши, со стороны Норвегии — силами своих элитных дивизий вермахта. Но идеально экипированные для боёв зимой, обеспеченные лучшим по тем временам уровнем вооружения, одеждой, горячим питанием, техникой, — они так и не смогли прорвать «северный заслон», «тонкую красную линию» полуобмороженных бойцов РККА, НКВД и народного ополчения и войти в наш последний незамерзающий северный порт. И тогда город подвергли ужасающим бомбардировкам с воздуха. Какое Ковентри! Количество жертв среди мирного населения и разрушений (в пропорции от населения и количества домов) от бомбёжек сопоставимо с Дрезденом, Франкфуртом, даже Сталинградом! В Сталинграде ещё до прорыва немецких войск, до начала легендарного сражения только за сутки (!) в августе 1942 года во время массированного налёта немецкой авиации погибли от 40 до 70 тыс. человек гражданского населения. Один из самых красивых мирных городов Союза, в котором практически не было военных частей, не было никакой авиации и даже зенитных батарей, — был цинично сожжён и превращён в руины уже тогда — за один день. Крупнейшее военное преступление в истории — попытка уморить голодом жителей Ленинграда, погибли не менее 800 тыс. человек. Далее. Уничтожение советских военнопленных вроде бы относится только к потерям военнослужащих. Официальное число потерь РККА, по данным Минобороны, — 8,67 млн человек, а с учётом потерь от всех причин (убиты, умерли от ран и болезней, пропали без вести и попали в плен) — 11,9 млн. Разница — свыше 3 млн человек — это призванные в начале войны и не дошедшие до своих воинских частей, попавшие в плен в начале войны и освобождённые в конце, оказавшиеся на оккупированной территории, пропавшие без вести. Часть из них оказались живы, часть из тех, что погибли, — учтены в числе военных потерь, ещё часть — в потерях мирных жителей. А часть до сих пор не учтены нигде. Дело в том, что в лагеря военнопленных часто попадали партизаны, а то и просто мужчины призывного возраста, захваченные в плен на оккупированной территории. Это не были военнослужащие. И если мы знаем, что гитлеровцами преднамеренно истреблены около 3,1 млн советских военнопленных (примерно 60% от числа пленных), то из них сотни тысяч — это уничтоженные под видом военнопленных гражданские лица! Уверен, что, говоря о жертвах политики геноцида, мы имеем полное право в целом включать истреблённых немцами военнопленных, независимо от того, были ли они гражданскими или военными. Ибо ни в одной войне — по крайней мере в христианской истории человечества — ни одно государство никогда не уничтожало и не доводило до смерти истощением и пытками почти 60% пленных. Как делали фашисты с военнопленными советскими. Нет, ну, может, так же когда-то поступали в дикие времена дикие вожди и жрецы диких племён, не зарекаюсь. Но точно речь не шла ни о миллионах, ни о задокументированной госполитике «цивилизованного европейского» государства. Пользовавшегося, не забудем, поддержкой протестантских церквей всех германских государств и самого Святого престола в Риме. Удивительно, но смертность в немецком плену солдат союзников: США, Англии, Франции — на уровне 3—4%. Почувствуйте разницу, как говорится. Разницу в отношении нацистов к пленным русским/советским. И к военнопленным европейцам и американцам, тоже врагам. Поэтому начинать разговор о людских потерях СССР в годы войны следует с цифры в 37,2 млн человек — как и определяют демографы общую убыль населения. Далее — считать, уточнять. Эта цифра будет снижаться, но для точных данных нужно ещё немало работы учёных, архивистов, демографов. Не забываем, что, помимо прямых людских потерь, гитлеровская агрессия имела и долговременные демографические последствия. «Демографическое эхо» войны давало о себе знать на протяжении двух-трёх послевоенных десятилетий. По подсчётам учёных, косвенные потери населения СССР оцениваются ещё в 23 млн человек. Эти неродившиеся дети, преждевременные смерти от полученных ран и болезней, нигде и никем не учтённые инфаркты при получении похоронки на сына, мужа, отца… *** 70 лет назад вступила в действие Конвенция ООН о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Её автор — Рафаэль Лемкин (кстати, российский подданный по рождению) был и автором самого термина. Одним из первых примеров геноцида в истории он называл гибель жителей Карфагена, разрушенного Римом в середине II века до н. э. Кровавая резня в ходе Крестовых походов, уничтожение индейцев Америки, истребление и депортация христиан-армян в Османской империи, холокост — это всё геноцид. Конвенция была принята для предупреждения действий, аналогичных холокосту, совершённому нацистами во время Второй мировой. Геноцидом на международном уровне признаны истребления евреев (число жертв — 6 млн человек), цыган (от 200 тыс. до 1,5 млн), сербов (от 200 тыс. до 800 тыс.). Замыслы и действия верхушки Третьего рейха против советского народа выходят далеко за рамки стремления уничтожить какие-то отдельные «национальные, этнические, расовые или религиозные группы», как это определено Конвенцией. Они намного масштабнее! И дело не только в огромности цифр погибших мирных советских граждан, многократно превышающей последствия и холокоста, и геноцида сербов и цыган. Дело не в цифрах, а в принципах государственной политики рейха, многократно письменно сформулированной и планомерно осуществлявшейся нацистами на территории СССР. Дело в беспрецедентности преступления. По сути, подлежащей уничтожению «группой» для нацистов было ВСЁ население нашей страны — безотносительно этнической (расовой) или религиозной принадлежности. Вина русских, евреев, белорусов, татар, украинцев, мордвин или чувашей перед Гитлером заключалась только в том, что они были гражданами СССР, отравленными «коммунистической идеей», и — главное — просто жили на землях, подлежавших, по планам Гитлера, «беспощадной германизации». Мы говорим сегодня: не допустить забвения «преступлений без срока давности» — наш долг перед памятью предков. Не только. В современных условиях важно ещё правильно называть то, что происходило. Кому ещё 30 лет назад пришло бы в голову глумливо упражняться в риторике, уподобляющей гитлеровскую Германию и сталинский СССР? Ставить знак равенства между нацистской свастикой и красной звездой? А сегодня это уже закреплено законом в некоторых странах! Сейчас СССР исключают из числа победителей, зачастую просто не упоминая. Как будто мы вообще не участвовали во Второй мировой. В Евросоюзе пошли дальше — обвиняют СССР в развязывании войны. В Восточной Европе и Прибалтике на государственном уровне декларируется, что СССР не освободил народы этих стран от фашизма, а оккупировал их и поработил. Но постойте. Это значит, что приговор Нюрнберга в части, определяющей виновников в преступлениях против мира — подготовке и развязывании Второй мировой, — больше ничего не значит? Никому никогда не придёт сегодня в голову называть евреев, цыган и сербов виновниками развязывания Второй мировой. Но почему такое приходит в голову в отношении русских, других национальностей советского народа? Таких же жертв классического геноцида. С той лишь разницей, что советский народ — жертва агрессии, — понеся невиданные в истории потери, выстоял и стал не очередным народом-жертвой, а народом-победителем. Неисчислимая цена, которую заплатил СССР в борьбе с фашизмом, — это не «цена победы», как почему-то иногда говорят. Это неправильно. Это цена спасения всех, кто выжил, и оставшихся «четырёх пятых» граждан СССР и спасения всей Европы и, уверен, всего мира от дьявола нацизма. А мы — дети, внуки, наследники и правопреемники советского народа-победителя — должны сделать всё, чтобы правда о Второй мировой, её героях, жертвах и преступниках была сохранена. И никогда войны больше не было. Владимир Мединский Помощник президента РФ, председатель РВИО
