Элина Мазур заявила, что нашла картины на миллионы долларов из коллекции Алексея Баталова
Она рассказала Teleprogramma.pro, где все это время находились пропавшие картины живописца. Речь идет о работах Амедео Модильяни.
Сенсационный поворот наметился в деле о пропавшем архиве актера Алексея Баталова. Элина Мазур заявила, что знает о местонахождении десяти произведений Амедео Модильяни, которые также входили в коллекцию артиста наряду с письмами Анны Ахматовой, Осипа Мандельштама, Александра Блока и картинами Петрова-Водкина. По словам Элины, примерная аукционная стоимость произведений Модильяни составляет 400 миллионов долларов (30 миллиардов рублей).
Напомним, в начале декабря Мазур заявила, что заплатит 100 миллионов рублей тому, кто найдет пропавшие раритеты Алексея Баталова и возвратит их его вдове Гитане Леонтенко и дочери Марии. Женщина подозревала, что Наталья Дрожжина и Михаил Цивин либо вывезли их за границу, либо прячут где-то в гараже.
Недавно нашелся человек, который пролил свет на судьбу нескольких картин Модильяни. Однако в итоге произведения перейдут не в распоряжение Баталовых, а в дальнейшем будут переданы зарубежному меценату – китайскому миллиардеру. О том, почему так произошло, Teleprogramma.pro рассказала сама Элина Мазур.
- Элина, каким образом вы все-таки нашли картины Модильяни?
- Картины действительно найдены, но не в полном объеме и не те, которые были заявлены. Речь идет о четырех полотнах и шести рисунках Амедео Модильяни.
Одну картину нашли в Израиле в коллекции известного израильского коллекционера Шмуэля Флатто-Шарона (ушел из жизни еще в 2018 году). Мне об этом совершенно безвозмездно сообщил человек с острой наблюдательностью. Затем я связалась с родственниками Флатто-Шарона. И они действительно подтвердили факт сделки, которая произошла в 2017 году. Оказывается, они купили эту картину у соратника и сподвижника нашего знаменитого Шабтая Калмановича (известный предприниматель, генеральный менеджер женской сборной России по баскетболу, ушел из жизни в ноябре 2009 года).
Никакой криминальной составляющей в этой истории нет. Как это часто бывает с такими вещами, картина была выброшена. И человек, в чье распоряжение попало произведение, даже не подозревал о его подлинной стоимости, и что полотно может вызвать какой-то интерес. Но в целях сохранения раритета он интуитивно предложил его своему товарищу – депутату Израиля Шмуэлю Флатто-Шарону. На эту картину никто не предъявлял никаких прав и поэтому эта сделка считается юридически чистой.
- Какова была примерная стоимость сделки?
- Она настолько символическая, что разговаривать о ней даже несерьезно. Я считаю, что в данном случае была проведена акция по сохранению этого полотна, потому что оно гибло.
- Но все-таки речь идет о цене недвижимости, дорогого ужина или костюма?
- О цене трехкомнатной квартиры в Москве, к тому же учитывались затраты на транспортировку и некие таможенные сборы. Но картина стоит гораздо дороже. Оценочная аукционная стоимость произведения на сегодняшний момент – 100 миллионов долларов.
- То есть Наталья Дрожжина и Михаил Цивин к этой истории отношения не имеют?
- Абсолютно никакого. Я считаю, что в силу нашего российского разгильдяйства никто даже не подозревал, что именно при ремонте выбрасывается в помойку. История происходила еще при жизни Алексея Баталова. Думаю, что в силу возраста или других обстоятельств он просто не заметил всех этих дел.
И как я и подозревала, это бесценное сокровище было вывезено, как барахло. И даже ни в каких-то кофрах, а в мусорных мешках. Цивин сказал правду, заявив, что коллекция находилась в отвратительных условиях, и ничего не было систематизировано.
Что касается юридической стороны вопроса, то здесь произошла буквально следующая вещь. Дело в том, что, видя эти картины еще в 2015 году, я напрямую обратилась к Марии Баталовой и предложила ей заключить сделку на чудовищную сумму в 57 миллионов долларов на предварительное заключение о приобретение коллекции Модильяни. Подчеркну, что я распоряжалась не своими собственными деньгами, а средствами заказчика.
Еще в 2013 году я заключила сделку по розыску этих картин на баснословную сумму. Поэтому я была заинтересована в приобретении и легализации этой коллекции, оформления правообладателя и т.д.
- А что вам тогда сказал Алексей Баталов?
- Алексей Владимирович мне отказал в продаже этой коллекции, сказав, что только Мария Баталова и только после его смерти сможет этой распорядиться ею. Но мы не смогли составить юридически грамотную опись коллекции. Каталога не было. И фотографии, и опись картин юридически принадлежали мне. Я - свидетель, который видел, описал, сфотографировал и запротоколировал. Но подписи Алексея Владимировича как правопритязателя и правообладателя не было.
- А после смерти Алексея Баталова вы обратились к Марии?
- Да, рассказав, какими данными располагаю и предложила заключить предварительный договор в случае розыска коллекции и продажи ее мне за сумму 57 миллионов долларов. Но эта сумма значительно ниже той, которая оговорена в договоре со мной меценатом и собирателем картин Модильяни.
Мария Алексеевна дала мне предварительное согласие, но через неделю на меня вышел представитель Баталовых Татьяна Кириенко и сказала, что они отказываются от сделки. Причины она мне не объяснила. Просто подчеркнула, что пока Мария Алексеевна находится на карантине, и они отказываются развивать эту тему.
А сумму и условия контракта я им оговорила. После этого Кириенко перестала выходить со мной на связь. Мария Алексеевна же в состоянии только переписываться. Близкая подруга и ее сиделка Ирина также перестала брать трубку. И поскольку Гитана Аркадьевна также не проявила никакой инициативы, ситуация повисла в воздухе.
- Как вы узнали о найденных картинах?
- Недавно через вашу редакцию на меня вышел человек, который сообщил, что видел одну из картин Модильяни у Флатто-Шарона. По его описанию я поняла, что это бинго. Дальше я связалась с сыном Флато-Шарона и удостоверилась, что картина была приобретена законным образом еще при жизни Алексея Владимировича. И таким образом всякие домыслы о краже произведения испарились.
Далее Кириенко через СМИ заявила, что Баталовыми было принято совместное решение о том, что Мария Баталова не будет заявлять право собственности на архив, на коллекцию Нины Ольшевской (мама Алексея Баталова – прим. ред.), частью которой я считала эти картины. Что они совершенно безвозмездно передают права обладания нынешним держателям. И никакой инициативы в этом отношении проявлять не будут, в том числе и писать заявление в Следственный комитет о похищении у них данных раритетов. То есть, они от них отказались. Таким образом единственным звеном в этой странной цепочке оказалась я.
- Вы нам рассказали о судьбе одной картины Модильяни. А что стало с остальными?
- Вчера господин из окружения Калмановича вышел на меня вторично. Сказал, что ему известно местоположение оставшихся девяти произведений. И он совершенно не претендует на самостоятельную их продажу. Права на них не заявлены, поэтому фактически правообладателем является он.
Открою небольшой секрет: полотна Модильяни действительно хранились в гараже, в мешках из-под мусора. И Цивин был прав.
Вероятно, в самое ближайшее время мы начнем оформление сделки по передаче этих картин. Пока они будут находиться у господина - держателя этих произведений. Но в дальнейшем перейдут в распоряжение мецената. Человек за эти картины уже заплатил еще семь лет назад, о чем я говорила. Это зарубежный меценат, китайский миллиардер.
- То есть, обычный поклонник живописи произведения Модильяни уже не увидит?
- Увидит. Часть этих картин можно увидеть в коллекциях Флатто-Шарона, который, кстати, говоря, сделав неплохие, если не сказать великолепные копии, выставлял их повсеместно. И в его бизнес-центре открыт всеобщий доступ, как в музей, где у него хранятся разные творения. И картины Модильяни в том числе.
- А Баталовы могут заявить о своих правах на коллекцию?
- Если бы существовало заявление Марии Баталовой о том, что такие картины находились в их коллекции, и она просит их вернуть... Но она никаким образом не заявила о праве обладания. Более того, Баталовы сказали, что добровольно отказываются от всех архивов в пользу Пуниных – (Николай Пунин - третий муж Анны Ахматовой – прим. ред), кого угодно, но в итоге они ни на что не претендуют. Поэтому в любом случае Баталовы о своих правах заявить уже не могут.
На сегодняшний день общая сумма картин и рисунков Модильяни составляет около 400 миллионов долларов. И они перейдут меценату, с которым я заключила сделку. Вероятно, они уедут за границу, но могут остаться и в России, поскольку здесь у миллиардера также находятся представительства.
Teleprogramma.pro будет следить за развитием ситуации!