18 декабря 2020 года исполнилось 80 лет со дня утверждения гитлеровской директивы № 21 (план «Барбаросса»), который начал отсчет новой страшной фазы во Второй мировой войне, объявил крестовый поход против советской России, как называли тогда на Западе СССР. Удивительно, но и сегодня находятся наивные люди, которые полагают, что все наши жертвы были напрасны. И при защите Ленинграда, и при обороне Москвы. Что даже после сдачи страны на милость победителю, мы бы сегодня пили баварское пиво и жили припеваючи. Безусловно, невозможно смириться с утратой 26 миллионов человек, которыми мы заплатили за Победу. Но что было бы, проиграй мы эту войну? 18 декабря 1940 года Адольф Гитлер лично подписал директиву № 21 – план «Барбаросса». Документ был составлен всего в девяти экземплярах и значился под № 33408/40 и грифом «Сов. секретно». Основная его часть начиналась словами: «Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии». Колосс без головы Подготовка директивы началась со второй половины 1940 года, когда после разгрома Франции перед Германией встала дилемма: сосредоточить до нападения на СССР основные усилия на разгроме Англии и обезопасить себя с тыла перед походом на Восток или, оставив пока в стороне Британию, обрушить удар на Советский Союз. Сейчас мы уже знаем, как поступил Гитлер, – ударил по СССР. Получается, Советский Союз дважды спас Англию от разгрома, что подтверждено на Нюрнбергском процессе. Но несмотря на это, все отчетливее звучат голоса историков и публицистов, пытающихся на основе непроверенных фактов или домыслов обвинить руководство СССР наравне с гитлеровским в развязывании Второй мировой войны. Еще 31 июля 1940 года Гитлер на совещании в Ставке говорил: «Если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия. Вывод: в соответствии с этим рассуждением Россия должна быть ликвидирована» (Франц Гальдер. «Военный дневник»). “ Фюрер согласился с предложенным в докладе оперативным замыслом и лишь добавил несколько слов: важнейшей целью является не допустить, чтобы русский фронт отступал сомкнутым ” Разработка плана «Барбаросса» проходила в глубокой тайне. Но все же в Англии и США уже в январе 1941 года были получены первые данные о готовящемся походе вермахта на Восток. Увы, союзнички не спешили предупредить СССР о готовящемся нападении. Это объяснялось не только инерцией антисоветской политики, но и очень низкой оценкой с их стороны военной мощи Советского Союза. 14 июня 1941-го, за неделю до нападения Германии на СССР Объединенный разведывательный комитет сделал вывод, что Германии потребуется самое большее шесть недель для взятия Москвы. В докладе военного министра США Стимсона, представленном 23 июня 1941 года Рузвельту, говорилось, что Германия сокрушит Союз «вероятнее всего, за три месяца» и поэтому в войне англосаксонских держав против Германии и Японии Россия будет лишь временным союзником, как Польша в 1939-м или Франция в 1940-м. Отсюда выжидательная позиция на союз с СССР со стороны США и Англии. Но кто сегодня об этом помнит? В целом нацистское руководство оценивало глобальную и европейскую политическую ситуацию как исключительно выгодную для войны против СССР. «Ныне, – говорил Гитлер на совещании генералитета 30 марта 1941 года, – существует возможность разбить Россию, имея свободный тыл. Эта возможность так скоро не появится вновь. Я был бы преступником перед немецким народом, если бы не воспользовался этим». Подобные политико-стратегические выводы, зыбкие и авантюрные в своей основе, исходили из главной порочной предпосылки – неверной оценки политической прочности и военно-экономического могущества Советского Союза. Высшие инстанции политического и военного аппарата фашистской Германии в превратном свете представляли себе боеспособность Красной армии. Все жили под гипнозом слов Гитлера, который выступая на совещании руководителей вермахта 9 января 1941 года, заявил: «Русские Вооруженные силы – глиняный колосс без головы». Близки к этому мнению были и другие немецкие военачальники. Уже не так важно, знала об этом советская разведка или нет. Важно, что, к сожалению, в СССР уверовали в слова Сталина – не поддаваться на провокации! Это нас и подвело. Расчет на внезапность О подготовке плана нападения на Советский Союз свидетельствовал и генерал-лейтенант Винцент Мюллер, первый офицер штаба армейской группы войск во Франции. Он отмечал, что в начале декабря 1940 года начальник Генштаба вермахта Гальдер прислал предварительный план наступления на Советский Союз, который должен был обсуждаться в ОКХ (Oberkommando des Heeres – верховное главнокомандование сухопутных сил) при участии начальников штабов армейских группировок. «По возвращении из ОКХ начальник моего штаба генерал-лейтенант Бреннеке сообщил мне о том, что предстоит война с советской Россией, – говорит Мюллер. – В связи с этим и на основании обсужденного проекта был разработан план стратегического развертывания». По итогам этого совещания начальник Генерального штаба сухопутных войск представил 5 декабря 1940 года доклад фюреру, который и лег в основу утвержденной лично Гитлером 18 декабря 1940-го директивы № 21 (план «Барбаросса»). Фюрер согласился с предложенным в докладе оперативным замыслом и лишь добавил несколько слов: важнейшей целью является не допустить, чтобы русский фронт отступал сомкнутым. Наступление на Восток должно продолжаться до рубежа, с которого русские ВВС не смогут атаковать немецкую имперскую территорию, а с другой стороны, позволит немецкому люфтваффе совершать налеты на русские военно-промышленные районы. Таким образом будет достигнут разгром русских войск и предотвращено их возрождение. В утвержденной директиве есть еще интересный 4-й раздел, который многое дает для осмысливания того момента и требует от всего офицерского состава соблюдения максимальной секретности. В нем, в частности, говорится: «1. Все распоряжения, которые будут отданы главнокомандующими на основании этой директивы, должны совершенно определенно исходить из того, что речь идет о мерах предосторожности на тот случай, если Россия изменит свою нынешнюю позицию в отношении Германии. 2. Число офицеров, привлекаемых для первоначальных приготовлений, должно быть максимально ограниченным. Остальные сотрудники, участие которых необходимо, должны привлекаться к работе как можно позже и ознакамливаться только с теми частными сторонами подготовки, которые необходимы для исполнения служебных обязанностей каждого из них в отдельности. Иначе имеется опасность возникновения серьезнейших политических и военных осложнений в результате раскрытия наших приготовлений. 3. О намеченных подготовительных мероприятиях всех видов вооруженных сил и о ходе их выполнения докладывать мне (Адольфу Гитлеру) через верховное главнокомандование вооруженных сил». Сегодня по прошествии 80 лет со дня утверждения этого людоедского плана мы, повторим, так и не можем сказать с полной уверенностью, был ли известен этот документ полностью советскому руководству. Историю нельзя повернуть вспять, но на ее уроках нужно учиться. Вадим Кулинченко, капитан 1-го ранга в отставке Опубликовано в выпуске № 1 (864) за 12 января 2021 года
