Доцент кафедры политпсихологии СПбГУ об удалёнке: «В будущем будут пробелы в знаниях»

Эпидемия коронавируса оказала колоссальное давление на все сферы деятельности, в том числи и на образование. Основным методом борьбы с распространением ковида в школах и институтах стало дистанционное обучение, которое в России не может похвастаться качеством и популярностью среди учеников и преподавателей.

Мало помогли и два года провальной госинициативы «Проект 5-100», на которую каждый год тратили несколько десятков миллиардов рублей для продвижения отечественных вузов в международных рейтингах. Помимо прочих критериев, под которые усердно шлифовали институтскую среду, попала и удалёнка. Но несмотря на все рывки в этой области, с приходом настоящего домашнего обучения оказалось, что всё не так хорошо, как об этом говорили.

Проблемы на удалёнке возникли не только у студентов технических вузов, которые не имеют возможность выполнить полноценные лабораторные работы и упражнения на тренажерах, не могут пройти практику на полигонах и пр. Трудности есть и у гуманитариев. О своем видении отечественной «дистанционки» изданию «Форпост Северо-Запад» рассказал доцент кафедры политической психологии Санкт-Петербургского государственного университета Александр Конфисахор.

— Александр Григорьевич, нам известно, что у вас сложилось довольно резкое отношение к удалённому формату обучения, не могли бы вы объяснить, что послужило тому основанием?

— Я на факультете психологии преподаю, это специфические такие предметы. Для любого преподавателя важен именно контакт со студентом, чтобы он принимал участие в активном обсуждении, спорах, дискуссиях. Это должно быть непосредственно. Конечно, есть другие дисциплины, которые можно спокойно читать, дистанционно объяснять. А когда гуманитарные, то необходим контакт. Чтобы студенты видели, слышали преподавателя не на экране монитора, а в аудитории, когда рассказывают с интересом, с азартом, с примерами и ассоциациями. Именно тогда студент заражается.

— Продолжая обсуждать специфику дистанционного обучения, считаете ли вы, что данный формат способен в будущем негативно сказаться на профессиональных качествах выпускников и последствиях на экономику страны?

— По поводу экономики сложно сказать, какой будет ущерб, так как это отсроченное явление. Но понятно, что качество образования, которое даётся студентам, пусть они не обижаются, становится намного ниже, чем при очном формате. Ясно, что в будущем будут пробелы в знаниях, и понятно, они скажутся не сейчас, а когда студент начнёт работать. Он поймёт, что недостаточно квалифицирован, многих вещей не знает, хотя, казалось бы, должен по определению. Если посмотреть по школам, то все прекрасно знают, что из-за дистанционки сейчас теряют целые классы и целые годы.

— Некоторые ректоры вузов предсказывают, что будущее высших учебных заведений за удалённым форматом обучения. Считаете ли вы, что их идеи имеет право на существование?

— Многие так считают, хотя я категорический противник данной идеи. И я боюсь, что если будет принято такое решение, то на самом деле это плохо, очень плохо. А если пойти дальше… Преподаватели записывают видеокурсы и это совершенно нормальная вещь. Но понятно, что даже тема занятия, пусть она называется одинаково, всё равно какие-то новые данные, новые сведения факторы, обстоятельства (возникают), всё меняется, не бывает повторов. И если такое будет введено, (студенты) просто скажут, «а зачем нам преподаватели», включат «говорящую голову» и всё.

— Ряду университетов по условиям проекта «5-100» необходимо было организовать обязательное дистанционное обучение. Учебные учреждения об этом отчитались, иначе нельзя, однако сами студенты заявляли, что это настоящая фикция. Можно ли назвать сложившуюся ситуацию патовой?

— Мы в такую ситуацию попали, что должна быть дистанционка, вы правы совершенно, 100%, что дистанционка не даёт необходимого эффекта. Это такой пшик, галочка, что, «да, у нас тоже есть удалёнка». Например, в моей практике было такое — студенты программы переподготовки, которую оплачивают своё обучение, отказались слушать лекции из дома, ведь у них совсем другое отношение к учёбе, нежели у простых бюджетников. Это прекрасно показывает, что да, заочно не дать (тех знаний), особенно по психологическим специальностям, это невозможно сделать. Есть хорошее выражение: студент — это не сосуд, который нужно заполнить, а факел, который необходимо зажечь.

По словам главы Минобрнауки Валерия Фалькова, сегодня дистанционно занимаются более 60% всех учащихся России, порядка 40% университетов работают в полноценном удалённом режиме. После зимних праздников правительство может продлить ограничения, введённые с 13 ноября по 6 февраля для Петербурга и Москвы, а об очных лекциях можно будет задуматься лишь после окончания пандемии.

Полностью материал читайте на сайте издания «Форпост Северо-Запад».