Эксперт рассказал о психических отклонениях у детей «эпохи коронавируса»

В условиях стресса, вызванного пандемией коронавируса и самоизоляцией, жизненно важна психологическая помощь детям и подросткам, испытывающим состояние депрессии, страхи, чувство одиночества и безнадежности, и уж тем более склонным к суициду. О сложившейся ситуации и о выходах из нее «365NEWS» рассказал старший научный сотрудник Центра экстренной психологической помощи Московского государственного психолого-педагогического университета, психиатр и психотерапевт Геннадий БАННИКОВ. Геннадий Банников. Фото: mgppu.ru

— Как сказались пандемия и все, что с ней связано, на психике людей?

— У родителей и у детей может возникнуть повышенная тревожность. Например, страх заболеть и умереть, из-за чего многие начинают искать у себя симптомы заболевания. К появлению тревожно-депрессивного состояния ведет также рост недоверия и непонимание происходящего, из-за чего могут развиться фантазии — к примеру, о мировом заговоре. А неопределенность ситуации и перспектив выхода из нее лишь добавляет тревожно-фобийных ощущений.

— А что для наших людей хуже: пандемия или самоизоляция?

— Больше переживаний вызвала самоизоляция. Тем более, что многие родители, путая самоизоляцию с карантином, вообще в эти месяцы не выпускали детей на улицу, что усилило конфликты внутри семей. А если при этом кто-то из родителей еще и потерял работу, внутри семьи могла возникнуть агрессия.

— Отличаются ли психологические проблемы «эры коронавируса» от известных прежде?

— Особой специфики агрессивно-фобийного состояния мы не видим. Разве что для подростков серьезной проблемой стало прекращение романтических отношений из-за невозможности встречаться в условиях самоизоляции. И это может вызвать травму, которая скажется позже. Правда, поначалу, когда люди после самоизоляции вырвутся на волю, они испытают эйфорию. Но потом депрессивно-тревожное состояние может вернуться. И к этому лучше быть готовыми.

— А дистанционное обучение не добавило детям психологических проблем?

— Дистанционное обучение сильнее всего ударило не по детям, а по учителям. И многим из них, действительно, может понадобиться помощь специалистов. Но, к счастью, учеба уже закончилась и хотя бы некоторые тревоги снялась. Правда, можно предположить, что в сентябре-октябре, если вернется очное обучение, учителя столкнутся с усиленной разболтанностью учеников – этим наследием периода дистанционки.

— Из-за происходящего дети, конечно, тоже не в своей тарелке. Как переживают свои стрессы они?

— Дети плохо понимают себя, свои эмоции. А разрядка эмоций без серьезного умения может вылиться у них в самоповреждение. Например, повреждение кожи на руках неглубокими порезами. Надеюсь, что лето уменьшит эти процессы. Но к осени это опять может стать актуальным. И к этому надо готовиться.

— Для какого возраста особенно характерны самоповреждения?

— Для 12-15 лет. Вообще, это самая уязвимая возрастная группа, причем, особая зона риска — 9-й класс из-за страха не соответствовать родительским ожиданием в связи с переходом в 10-й класс и последующим курсом на высшее образование. Слава богу, что в этом году хотя бы отменили ОГЭ для девятиклассников!

— И многие дети подвержены этой беде?

— Статистики самоповреждений по России нет, а европейская дает очень большой разброс — от 5-6% до 30%. При этом на вопрос, зачем они это делают, подростки отвечают: «Я не знаю, как с собой справиться по-другому».

— Каковы симптомы тревожности и депрессии у ребенка? Что должно насторожить родителей?

— Устойчивое повышение агрессии на всё. Но если постоянно подавлять агрессию, она может уйти внутрь, и тогда ребенок может перенести ее на себя – в том числе в форме самоповреждений. При этом постоянное отчаяние и страх приводят к более серьезному виду проблемы – хронической депрессии. Тогда подросток может заниматься самоповреждениями несколько лет, о чем подчас довольно долго никто не догадывается. Есть и третий вид самоповреждений — как способ привлечения к себе внимания и шантажа.

— Что посоветуете родителям детей с такими проявлениями?

— Почаще говорить со своим ребенком, стараться его понять. Но если самоповреждения носят постоянный характер, надо обращаться к специалистам! К сожалению, многих родителей останавливает страх, что их ребенка тогда поставят на учет, хотя, если нет серьезной психопатологии, этого чаще всего не происходит. Есть и другой прискорбный феномен: родители считают, что у подростков не может быть депрессии, и иногда скрывают попытки суицида — даже скорую не вызывают. В результате дети не попадают в поле зрения тех, кто мог бы им помочь.

— Чем чревата непролеченная детская депрессия?

— У меня был случай: у девочки в 11 лет появилось мучительное чувство тяжести за грудиной — типичный признак депрессии. Затем явились мысли о суициде. Но она жила с этими мучениями всю жизнь, и лишь в 60 лет обратилась к специалистам. Девочка вообще чаще страдают от депрессии, чем мальчики.

— Может ли помочь школа?

— Бесспорно! Во-первых, — и это уже происходит в Москве — школа должна готовить себе психологов. Во-вторых, проводить опросы, выявляя группы психологически неблагополучных подростков, а затем проводя с ними тренинги: например, подростка, который говорит: «Я не вижу будущего», нужно научить это будущее увидеть. В ВОЗ вообще считают, что именно школа, а не родители первична в профилактике суицидального поведения.

— А такая профилактика действительно возможна?

— Конечно! Первичная профилактика — это образование и выявление. Вторичная — работа с выявленными. Третичная же такова: в школу, где, не дай бог, случилась трагедия, выезжают специалисты и работают с администрацией, учителями и детьми. И в Москве это также уже реально делается.