NY Times: Как у России получается так “взлетать” вопреки законам?

Россия, возглавляемая 20 лет Путиным, утверждает обозреватель газеты The New York Times, находится сейчас на гребне успеха, несмотря на то, что дела ее идут “не очень”: экономика хромает, молодежь выходит бунтовать и многим происходящим недовольна.

“Как получилось, что спустя два десятилетия после того, как никому не известный шпион из КГБ 31 декабря 1999 года взял в свои руки бразды правления в Кремле, 2019 год стал лучшим для России, посеяв в США и ЕС смятение?” — недоумевает Эндрю Хиггинс, обозреватель The New York Times.

2019 год для России и Запада

Для стран Запада уходящий год, пишет автор материала, стал турбулентным:

США содрогаются в конвульсиях импичмента;

Британия замкнулась в себе и к концу января всерьез намерена покинуть Евросоюз;

Ближний Восток — еще недавно вотчина Англии и Америки — склоняется в сторону Москвы, которая побеждает в Сирии, продает Турции — члену НАТО (!) — свои зенитно-ракетные комплексы, подписывает многомиллиардные контракты с Саудовской Аравией, сближается с Египтом и вот-вот вступит в союз с Китаем.

Пять лет назад Россия была “региональной державой”

“Еще все помнят 14-й год, когда Барак Обама называл Россию “региональной державой”, способной только угрожать своим соседям “не с позиции силы, а от слабости”. И все знали — это правда”, — пишет The New York Times. И недоуменно “разводит руками”:

“Как огромная по размерам страна с 11-часовыми поясами, но очень слабая по экономическим меркам, превратилась за каких-то пять лет в такую могущественную силу?”.

И цитирует Нину Хрущеву, внучку советского генсека, которая сейчас — эксперт по России в Нью-Йорке:

“Как такая прогнившая система могла действовать несоразмерно своим силам?”

Нина Хрущева о личности президента России

По словам внучки Никиты Хрущева, главный “механизм”, двигающий Россию сегодня, — Путин:

“Это одновременно и технократ, и фанатик веры, и эксгибиционист, и секретчик, мастерски хранящий тайны. Ты ждешь от него прямолинейных и последовательных действий, а он внезапно выдает нечто совсем другое, создавая дымовую завесу и вводя всех в заблуждение”.

Какой была Россия 20 лет назад

Эндрю Хиггинс пишет:

“20 лет назад, когда Борис Ельцин передал власть Путину, многие пытались понять, есть ли у нового президента хоть какие-то шансы справиться с той мрачной и тягостной ситуацией в стране, которую он унаследовал. О том, что там можно что-то поправить, даже никто не думал совсем. Ибо это представлялось невозможным: в стране был полный хаос: экономика — в упадке после краха СССР; армия развалена и слаба настолько, что проиграла войну в крошечной Чечне; население настолько разочаровано ельцинскими обещаниями о светлой эпохе капитализма, что деморализовано практически полностью.

“У Путина были слабые карты, но он не боялся ими играть. Поэтому он страшен”, — цитирует автор статьи слова Майкла Макфола, бывшего посла США в Москве.

Именно это российский лидер начал демонстрировать сразу, 20 лет назад:

через несколько часов после назначения поехал в Чечню и подавил там восстание;

модернизировал вооруженные силы;

осадил выросших при Ельцине олигархов: часть вынудил уехать, часть посадил, остальных — запугал;

создал новую олигархическую клику: она теперь полностью подчиняется Кремлю;

А теперь умело подогревает российский патриотизм — самую сильную черту своего народа.

Путин признался практически в том же, давая интервью кинорежиссеру Оливеру Стоуну.

“Вопрос не в том, чтобы иметь много власти, — сказал он. — Вопрос в том, чтобы распорядиться хотя бы той властью, которая у тебя есть, распорядиться правильно”.

Новый путь.

Путину однажды просто надоело, что “большие дяди” смотрят на Россию как на вымаливающего подачку карлика. В 2002-ом, в Рейхстаге, он сказал, как предупредил:

“Россия никогда не была такой сильной, какой она хотела быть, и никогда не была такой слабой, как о ней думали”.

И показал наглядно, что может “разбуженный русский медведь”. Именно тогда — почти 18 лет назад — Россия “занялась созданием собственных норм.

И, предполагает автор The New York Times, “сейчас мир наблюдает старт проекта “Новая Россия”.

Многие в комментариях называют меня прокремлёвским ботом и проплаченным пропагандистом. И почему то напрочь отказываются смотреть в глаза фактам и мнениям других людей.

Я думаю, что Таймс нельзя считать прокремлёвской газетой, так что это мнение "наших дорогих партнёров",

И я поддерживаю эту газету, по крайней мере в том что касается роли России в современном мире.