Единственное, что можно сказать на сегодня точно: с подписанием сделки проблемы у нашего большого и больного Хьюстона не заканчиваются. Крупнейшее сокращение добычи, совместные усилия России, США и Саудовской Аравии, судя по всему, не справятся с возложенной миссией. До начала эпидемии торговлю в мире поддерживали 100 миллионов баррелей, но теперь спрос снизился более чем на треть. Выходит, что сокращения, которые сейчас все обсуждают, все равно далеки от цели: привести добычу нефти в соответствие со спросом. Напомню, что с 1 мая участники сократят добычу на 9,7 миллионов баррелей в сутки, сделка будет действовать два года, а общее сокращение в мире может составить примерно 19 миллионов. Учитывая, что сейчас нужно как минимум 35, маловато. В этой связи знак «+» в обозначении ОПЕК+ выглядит насмешкой.

А на самом деле чем запомнится история ОПЕК+, за которой мы следили последний месяц? Плюс — это активность Трампа, который пытался приплюсовать Россию и Саудовскую Аравию и провести сделку. У американского президента целый букет причин: выборы, проблемы экономики, последствия эпидемии коронавируса да и нефтяные компании тоже. Уверенности в себе Трампу прибавили и последние данные рейтингов — он достиг максимального показателя с момента инаугурации. Сейчас действия хозяина Овального кабинета одобряют 49% опрошенных. Правда, опрос проводил боевой листок республиканцев — Fox News, но все равно приятный фон для того, кто идет на операцию принуждения к миру. В итоге первый плюс неплохо сработал, и теперь Трамп не скрывает радости и пишет, что страны ОПЕК+ даже стремятся к уровню 20 миллионов баррелей в сутки, а он, «мягко говоря, принимал участие в переговорах». Но вот есть Мексика, из-за которой и не получилась красивая цифра в 10 миллионов баррелей: Мехико не согласился сокращать на 400 тысяч баррелей, а пошел только на 100. Америка была даже готова взять на себя часть мексиканских обязательств в размере 250 тысяч баррелей, что еще раз доказывает, как Вашингтону важен был результат. Теперь Мексика, правда, решила отработать свой плюс и заявила, что будет участвовать в новой сделке, а также благодарит остальные страны за поддержку. Интересно, насколько она станет сговорчивей к 10 июня, когда запланировано следующее заседание?

Но вернемся к итогам этого. Россия и Саудовская Аравия идут на сокращение по 2,5 миллиона баррелей на бумаге, но по факту на 1,8 миллиона — мы и 1,2 миллиона — они. Плюсуем еще длительный срок, непонятные механизмы выхода и получается, что Москва связана по рукам и ногам. И это только начало в списке наших минусов.

По предварительным оценкам, в этом году поступления от нефтяной отрасли в бюджет составят от 1 до 3,5 триллионов рублей. Это далеко не 6 триллионов в 2019-м. Опустим вопрос, на что будут сокращены бюджетные траты.

Теперь про саму добычу. Сегодня в стране работают десятки тысяч скважин. Чтобы выйти на нужные показатели, закрыть нужно тысячи, многие из которых с технической точки зрения запустить обратно будет более чем трудно. А простой в два месяца обернется загрязнением нефти. Значит, на поддержание и запуск нужны средства. То есть получается, что мы не только не сможем заработать на продаже, но и автоматически повысим стоимость добычи, а еще поставим крест на перспективных разработках и инвестициях в новые проекты. Под удар попадает, например, арктическая история «Роснефти» на Таймыре. Как теперь решать вопрос с освоением района, потенциал которого превышает 37 миллиардов баррелей и которое сравнивается с крупнейшими проектами на Ближнем Востоке непонятно.

Рублю же эксперты прочат небольшое укрепление, но в дальнейшем от него ждут слабости. Да и при такой цене на нефть ждать усиления национальной валюты не приходится. Одним словом, как говорил герой бессмертных «Кукол»: «Это лучше у нас не будет, а хуже — всегда пожалуйста».