Познер в Риге: в СССР секса не было! Это правда, но...
Известный российский тележурналист Владимир Познер принял участие в круглом столе на радио Baltkom «80-е. Последнее советское десятилетие», где рассказал, что считает этот период временем больших надежд и перемен. Для Познера они стали пиком карьеры.
Журналист также рассказал, как фраза «В СССР секса нет» стала знаковой для целой эпохи.
«Это несчастная женщина. Дело было так: американская бабушка говорит — мой внук телевизор, на нашем телевидении насилие и секс. У вас есть эта проблема? И тут наша тетенька бросается на амбразуру, как Александр Матросов, и говорит — у нас секса нет! Тут поднялся такой хохот, что никто не услышал продолжения — на телевидении. Она сказала правду, на телевидении секса не было, черт возьми. Так эта несчастная женщина вошла в историю как человек, который говорит, что секса нет», — рассказал Познер.
Он также рассказал о том, как изменилась его жизнь после выхода первого телемоста «СССР-США».
«Мой самый первый серьезный телемост вместе с Филом Донахью назывался «Встреча в верхах рядовых граждан». Тогда буквально за одну ночь я стал знаменитым. В Советском Союзе было три канала, а по сути это был один канал. И более ли менее вся страна смотрела. Такого страна никогда не видела, и все заговорили — а кто этот Познер вообще? Откуда он взялся? Это совершенно изменило мою жизнь, появилась надежда на то, что можно быть журналистом, а не пропагандистом. Надежда на то, что можно делать такую работу, и я стал ее делать. В профессиональном смысле это время было новым рождением», — сказал Познер.
Познер рассказал и об эпохе позднесоветского времени — о молодом и «перспективном» Горбачёве:
«В Москве про это время шутили — «гонки на катафалках». Брежнев, Андропов, Черненко, раз, раз, раз, а потом появился мало кому знакомый Горбачев — молодой по сравнению с этими стариками. Когда он выступил с первыми высказываниями, какими-то намеками, казалось, что этого не может быть. Мне было страшно в это поверить, потому что я уже верил. Верил, когда была «хрущевская оттепель», в начале 60-х. Так что было, как говорится, стремно верить, потому что разочарование — это самое тяжелое. Кроме того, я, конечно, был невыездным, меня никуда не выпускали, потому что я позволил себе не то чтобы очень много, ну, сказал, что мы будем жалеть о том, что вошли в Афганистан. Это был целый скандал, потому что я сказал это в эфире. А тут вдруг такое. Моя жизнь из-за этого изменилась крутейшим образом», — сказал Познер.