<p><em>Маленький Вовка и коммунальный кот Пушок честно смотрели друг другу в глаза. Кстати сказать, Пушок был классическим самоуверенным драным помойным короткошёрстным котом неясного окраса, не имевшим на себе даже признаков пуха, а если бы и имел этот пух, то непременно оскорбился бы такой чепухой. Но это не важно. По прошествии многих лет Вовке кажется, что Пушок дотронулся лапой до Вовкиной руки, и в этот самый момент на Кинешемке с бомбовым грохотом начался ледоход, поэтому Вовка и решился на преступление. Это, разумеется, только самооправдание. Но красивое.</em></p>
<p>Между Вовкой и Пушком, на выдраенной до изумительно чёткой древесной фактуры лавке холодной кухни коммуналки в кастрюльку с обколотой эмалью стекала, отстаиваясь через марлечку кверху основанием пирамидки, сырная пасха, шедевр бабушки Поли. Так повелось, что пасху к Пасхе делала она. Бабушка Лена пекла куличи, бабушка Оля красила яйца, а бабушка Саша, как самая младшая и коммунист на пенсии, готовила прочие закуски, не очень разнообразные по причине общего диетического и, к тому же, атеистического меню страны Советов. Бабыполина формочка для пасхи представляла собою маленький шедевр столярного искусства ещё императорской России — две соединительные гладкие дощечки и две основные, одна с вырезанными буквами «ХВ» церковнославянской вязью и маленькими голубками, другая — с архангелом в большущих крыльях.</p>
<p>Предметом вожделения Вовки была, конечно, не сама пасха, а сладкая сыворотка, «святая водичка», как называла её баба Поля. Та, что стечёт в кастрюльку. Она бы и так досталась Вовке как самому младшему в коммуналке, но кот потрогал лапой Вовкину руку, раздался грохот пошедшего льда, Вовка заглянул в изумрудно-непоколебимые кошачьи глаза и решился… Тихохонько поднял драгоценную пирамидку, поставил её, как и была, вершиной вниз, в пазуху подоконника над лавкой, и понёс кастрюльку, чтобы по-братски налить Пушку половину «святой водички» в блюдце, бывшее тут же, в углу холодной кухни. Пирамидка рухнула быстро, при втором взрыве на Кинешемке. Кот, сразу поняв глобальную суть катастрофы и задрав хвост, бесшумно исчез, а Вовка свалил всё на него всей горевавшей над бесформенной кучкой пасхи коммуналке.</p>
<p>Но наступило Воскресение Христово, Вовка взял с блюда красное яйцо, пошёл христосоваться с бабой Полей и сказал: Христос воскресе,.. это не Пушок…</p>
