В последнее время в Перми то и дело появляется информация о новых археологических находках. Об обстоятельствах раскопок и их результатах рассказывает пермский архитектор и историк Геннадий Воженников. - Геннадий, что показали раскопки в районе Дома Мешкова? - За последние три года, если можно так выразиться, в Перми происходит настоящая археологическая революция. С чем это связанно? Прежде всего, с тем, что в нашем городе еще не было таких масштабных археологических раскопок! Был почти полностью изучен квартал №114. Было даже зафиксировано первое питейное заведение города Перми. В сентябре в этом районе запланированы раскопки. Буквально год или два, и будет изучен весь фрагмент квартала улиц Клименко и Екатерининской – сверстника Перми 1781 года. Также изучен квартал, расположенный за Домом Мешкова. Это дает возможность оценить те новые знания, которые мы получаем. Изучен квартал северо-восточной и центральных частей города. И он оказался для историков Перми очень интересным. Он пострадал от знаменитого пермского пожара 1842 года, а 114-й квартал (в районе памятника Татищеву), наоборот, вообще не был затронут пожаром. И поэтому мы можем видеть в нем следы строительства от начала города и до сегодняшних дней. - Что для вас открыли раскопки? - Если говорить конкретней, нам многое удалось выяснить благодаря археологическому методу и сотрудничеству с реставраторами и археологами. Мы обнаружили довольно интересные методики производства строительных работ буквально первых пермяков. Чем интересна вся эта неожиданно вскрывшаяся история? Дело в том, что кыласовские крестьяне, которые и начали строить Пермь, обладали у себя в Кыласово строительными технологиями, сопоставимыми с серединой XVIII века. Но с какой главной проблемой столкнулись наши предки? Они прибыли на пустой берег Камы, высадились, и тут обнаружилось, что у них нет глины! И это натложило большой отпечаток на первую застройку города. Это была застройка по земляному полу, многие избы строились как времянки, как говорится, на скорую руку. Выяснилось также, что не было ни одной целенаправленной бригады, что было бы логично, которая бы строила типовые жилые дома для всех, а другие бы занимались строительством завода. Получается, что каждый специалист самостоятельно для себя производил строительные работы. Если в семье специалиста были другие мужчины, кроме него самого, например пара старших сыновей, то тогда и дом получалось построить лучше и быстрее, глины заготовить тоже удавалось больше. Но в чем причина того, что люди начали с топления изб по-черному, с земляных полов без фундамента? В том, что строили по остаточному принципу. Все были заняты на строительстве завода. И сколько у рабочих оставалось времени до наступления ночи, столько и строили, и в дальнейшие годы мы можем наблюдать, как происходят усовершенствования тех домов, которые наши предки сумели построить на этой площадке вблизи Камы. - А что еще можно сказать про первые пермские дома? - На некоторых домах нами были обнаружены строительные ошибки. Например, нижний венец был сделан не из хорошей древесины (в идеале дуба), а из тонких бревен. Можно сделать выводы, что некоторые из тех, кто занимался строительством, не знали строительных технологий, которые были тогда уже известны и развиты. А когда старшие товарищи указывали им на те или иные ошибки, то они начинали эти ошибки исправлять. Мне кажется, это главная находка: каким образом начинались строительные работы, какие были строительные недочеты, как их исправляли и как наши предки устраивали свой первоначальный быт. - Какие наиболее интересные находки сделаны за Домом Мешкова? - Благодаря работам за Домом Мешкова в квартале, который ограничивается улицами 25 октября, Монастырской, Советской и Максима Горького, выяснилось, что внутри этого квартала была так называемая «неудобица». Мы обнаружили, что на этом месте был ручей с овражком. Вначале мы посчитали, что вряд ли удастся найти что-либо ценное, кроме бань. И каково же было наше удивление, когда мы обнаружили, что как раз в этом месте, возле этого ручья было организованно что-то вроде благоустроенной набережной. К этому месту было приковано огромное внимание, а все для того, чтобы сделать его максимально удобным …для стирки! И женщины с этих укрепленных берегов могли легко стирать белье. Но самое интересное, что в дальнейшем было обнаружено: на этом месте в свое время находился целый постирочный комбинат, разместившийся в длинной деревянной избе. В Ильинске сохранилась изба-стиральня, а гораздо более развитый аналог был в Перми! Но, к сожалению, он не дожил до наших дней. Это было общественное здание, куда могла прийти любая хозяйка, чтобы постирать крупное белье. Изба эта интересна и тем, что в ней было место, где женщины могли погреть руки в зимнее время. Ведь температура воздуха достигала -30 градусов. К плоским площадкам печи можно было приложить кисти рук, которые наиболее страдали от ледяной воды и мороза. А еще интересно место отжима белья - централизованное, с отдельным колодцем для отвода воды. То есть еще в середине 1750-х годов у нас в Перми уже была известна дренажная система отвода воды! Во время исследований меня прежде всего потрясла именно инженерная смекалка русского человека.
