В году так в одна тысяча девятьсот восемьдесят третьем - четвертом по великой североатлантической нужде, без приглашения, но по международной договоренности в акваторию Черного моря заходят американские фрегат и эсминец.
Без хвоста раньше в приличные водоемы не пускали, и потому сразу же после прохождения пролива Босфор заокеанская парочка обнаруживает у себя в кильватере приставленный Штабом Флота ВМФ СССР проследить и сопроводить дорогих визитеров эскадренный миноносец «Сведущий».
Янки с русскими традициями знакомы плохо, прут на полных парах по волнам, шарят радиоэлектронными антеннами по сторонам, пялятся в бинокли на пристроившегося сзади, третьим ему быть не предлагают и вообще ведут себя трезво и вызывающе спокойно. А еще мусорят, гады, периодически ссыпая прямо за борт объедки и разный хлам.
А за ними атакованный заграничными помоями «Сведущий», и на нем совсем не прочь побольше узнать о быте и привычках потенциального противника. Оттого боцмана, усердствующие по приказу свыше, тянут из воды сачками импортируемые отбросы. Сушат их на соленом ветру и позволяют досматривать ответственным лицам.
Конечно, не самая чистая работа для советских матросов и мичманов, зато они первыми наравне с особистами вынюхивают, чем живет супостат, что носит, что жует, что курит. И по улову выходит, что неплохо живет, и «Голос Америки» с "Немецкой волной" вроде как не очень-то и врут.
Так, взаимно изучая друг друга, троица добирается аж до самого Поти, и там все обращают внимание на то, что, в общем-то, море закончилось, идти дальше некуда – впереди суша, и припоминают, что кое-кому пора бы и честь знать и оговоренные дипломатами сроки пребывания соблюсти. Да и присматривающие измаялись тралить вещдоки загнивания западной цивилизации.
Американцы нашей истории не знают. Примеры, когда караул устает, им не ведомы, но они нутром чувствуют, что пора ложиться на обратный курс. Что спешно и делают, а за ними, естественно, следом и эскадренный миноносец «Сведущий».
И вот когда до Босфора остается около дня ходу, янки вдруг обнаруживают, что их топливные баки почти пусты и это есть нехорошо.
Где-то в это же время главный механик «Сведущего» также докладывает своему командиру: «Нэма мазуты».
И все дружно смотрят в разные стороны. Одни на берег турецкий, другие — на советский. И тот, и тот оказываются довольно далеко. А что поближе? Штурманские карты говорят – румынский. Порт Констанца под носом.
На «Сведущем» потирают руки: Варшавский договор! Братья по оружию! Надо же, как подфартило! И через Севастополь, через Москву по засекреченным каналам связи просят союзников пополнить запасы, сколько и чего — все по пунктам.
Американцы не то чтобы в унынии. Турция им не чужая и, конечно же, поможет. Но вот только когда? Очевидно, не один намаз пройдет. И от безделья шлют пролетарским сынам Чаушеску запрос на заход в Констанцу по самой что ни наесть открытой частоте УКВ.
Румынские товарищи с ответом не затягивают, и очень скоро в порт заходит эсминец, а за ним и фрегат. И на мачтах у обоих болтаются звездно-полосатые флаги.
А советскому кораблю жалуют комбинацию из трех пальцев и дозволяют любезно постоять на внешнем рейде.
Во, блин!
На «Сведущем» недоумевают, экипаж липнет к леерам, машет руками в направлении берега:
- Эй, вы там все перепутали! Это мы братья по оружию! Это мы с вами в одном лагере - в социалистическом. Одно общество строим! Кто вам только читает политинформацию?!
Только не слышат румыны. Не хотят слышать.
Янки же проявляют морскую солидарность, входят в положение потерпевших от нерушимой дружбы и терпеливо ждут, попивая местные сорта пива и вин на официальных приемах и не только, пока с Крымского полуострова не приходит танкер и не заправляет боевую единицу Черноморского Флота под самую завязку. Да и как же без почетного сопровождения?! Привыкли господа.
У входа в Босфор, как у дверей квартиры, прощание с гостями почти близкое и почти доверительное.
- Заходите еще! – сигналят светом и флажками со «Сведущего».
- Лучше вы к нам! – отвечают американцы. – Заодно и своего приятеля Фиделя навестите на Кубе.
И расходятся. Одни устремляются в пролив, а другие поспешают вдоль извилистой береговой линии в город-герой Севастополь, к такой родной и привычной Минной стенке.
Поспешают поначалу вдоль турецкого берега, затем болгарского, и, наконец, «Сведущий» входит в территориальные воды Социалистической Республики Румынии.
Сигнальщики тут же с докладом на ходовой мостик:
- Прямо по курсу рыбацкие сети!
Верный долгу и обиде командир корабля осматривает горизонт: вокруг никаких шхун, баркасов и прочих плавсредств не видно, и отдает приказ:
- Вперед!
Винты эсминца легко и непринужденно режут и кромсают крепкие и надежные орудия производства партнеров по Совету Экономической Взаимопомощи.
Не проходит и пяти минут и снова:
- Прямо по курсу сети!
И опять:
- Вперед!
Сигнальщики еще не менее десяти раз надрывают глотки, прежде чем реакция командира меняется кардинально и неожиданно.
На очередное:
- Прямо по курсу сети!
Он рычит:
- Машинам самый малый ход! Баковым на бак!
И через минуту бак уже не вмещает всех любопытствующих.
Еще бы, такое действо: боцмана поддевают длиннющими баграми сеть, извлекают, цепляют ее к крутящемуся шпилю на полубаке, и она медленно и ровно наматывается на него, словно нить на катушку. Настолько медленно, что матросы успевают выуживать из ее крупных ячеек камбалу и морскую лисицу в огромных количествах.
Смотав километра два рукотворной паутины, «Сведущий» направляется к следующей сети…
Мародерство продолжается недолго, но вполне достаточно, чтобы в Севастополь боевая единица Черноморского флота входила выполнившая поставленную перед ней задачу, поквитавшаяся за причиненную ей в частности и стране в целом обиду и набитой рыбой, словно сейнер.
