Он был одет в телогрейку, из-под которой торчали треники с пузырями, на носках китайских кед было написано шариковой ручкой KISS. Дурацкая шапка с кисточкой была сбита набекрень. Патлы волос торчали из-под неё. В руках он держал черную папку с надписью "ХХII партконференция КОМИ АССР".
- Вот у меня здесь материалы и заявление.
Он снял шапку, потом парик. Из соседних кабинетов ломились любопытные. Заявление было на двух листах. Было прочитано с интересом.
- А папочка у Вас откуда?
- Приятель подарил, он там, в сферах, — заявитель покрутил в воздухе рукой.
Рассказывал он обстоятельно, указывал подробности, вытаскивая как фокусник из карманов и папки очередные бумаги, аккуратно клал их на стол. Некоторые были с печатями и гербом СССР. Красивые.
Потом он выпил воды и замолчал. Я тоже. Это было шестое заявление, пятая встреча. Одно заявление я втихаря порвал. За что получил по шапке. Оставшиеся пестрели подписями "Разобраться и доложить!" Работа стояла. Я разбирался. Меня ругали, что работа стоит, а я разбираюсь. Знаете, как разбираются с назойливой мухой? Ей открывают окно... Убивать это не наш метод, хотя руки чесались.
**************************************************
Сержант ППС имел метр восемьдесят роста. Среди своих мелких собратьев он выделялся мощью и лицом, похожим на кирпич. Надетые на рубашку полковничьи погоны и выпрошенная у дяди Коли, ветерана и общественника, орденская колодка были нацеплены на рубашку. Вылитый будущий герой Арнольда Шварценеггера из "Красной жары".
Палыч дал отмашку, и я повел нашего заявителя в кабинет, под маленькие глаза сержант-полковника.
Пока они беседовали, в кабинет руководства сунулся командир роты ППС. Увидев своего сержанта за столом начальника конторы, он тряхнул головой. Сержант-полковник нехотя встал из-за стола, влекомый вбитой в голову привычкой вставать при виде командира. Но вспомнив про обещанный гонорар (бутылку "Сибирской"), тоже тряхнул головой:
- Почему без стука, товарищ капитан?
Тяжелая рука Палыча выдернула потерявшего дар речи капитана из кабинета.
- Ну, теперь Вы поняли, что это мы следим за Вами. Чтобы враги не похитили. Ни Вас, ни Ваше изобретение. Будьте спокойны. Мы начеку. Родина о Вас помнит. И заботится.
- Ой, Вы знаете, ну что ж Вы сразу не сказали? Я уж писал во все инстанции. Вот переодеваться приходится и всё время отрываться проходными дворами. А они следят, всюду их глаза, телефон подслушивают, даже в метро идут за мной. А это вы! Я ж не знал! Я заслуженный человек, инженер. И моё ИЗОБРЕТЕНИЕ, оно принадлежит народу!
- Мы знаем. Идите домой. Помните, мы рядом. Советская милиция Вас бережет.
И он ушел, гордый за Державу, свихнувшийся изобретатель. Зарплата 125 рублей, хрущоба, последний этаж, а впереди была Перестройка. Непредсказанное им будущие сбылось. Каких-то деталек не хватило для машины времени. А жаль.
