ЛЕРМОНТОВ И ГОРЦЫ - «ВСАДНИК В ЧЕРКЕСКЕ»
(Адыгская легенда о Лермонтове). …В тот час над обрывом, чудесною фреской, С печалью в глазах и морщиночках лба, Появится всадник в кавказской черкеске,- Глядит и глядит как бушует Лаба… _________________________Хазрет Панеш (фрагмент из поэмы) В 2013 г. в Адыгее издана книга стихов Михаила Лермонтова на адыгейском языке. Автор перевода - известный прозаик и поэт Адыгеи, общественный деятель Хазрет Панеш. «Своим обращением к Кавказу русский писатель покорил нас,? говорит Хазрет Махмудович.? С раннего детства и по сию пору Михаил Лермонтов остается для меня истинным патриотом своей Родины. Много лет назад я решил, что настанет время? и Лермонтов «заговорит» на адыгейском языке». В книгу вошла также ПОЭМА ХАЗРЕТА ПАНЕША «ВСАДНИК В ЧЕРКЕСКЕ». Основой сюжета послужила легенда о благородном поступке Михаила Юрьевича: он спас от гибели местную девушку. Девушка с аула Пшизов бросилась в воду из-за несогласия родителей выдать ее замуж за любимого. С тех пор поэт стал кунаком горцев… Среди казаков эта легенда бытует под названием "Кубанская легенда"Хазрет Панеш «ВСАДНИК В ЧЕРКЕСКЕ» _________________________Река, словно сабля, под солнцем блестела, И лес отражался в ней зеленью кос. Вода в перекатах, играя,- шумела, Как девушки пели, что вышли на плёс. Русалочий смех из девичьей купальни Летел над рекою, как солнечный блик. А эхо раскатно из рощицы дальней Им смех возвращало и пенье, и крик. Волна их ласкает истомно и сладко, На плечи косынка загара упала... Но, вдруг, как испуганные куропатки, Исчезли девчата в кустах краснотала. В тот час над обрывом, чудесною фреской, С печалью в глазах и морщиночках лба, Появится всадник в кавказской черкеске,- Глядит и глядит как бушует Лаба, Но кто же, но кто там грустит над Лабою? - Не он ли свою Адыиф* погубил? - Так девушки все говорят меж собою,- Или из нас он кого полюбил? Один, без друзей, одинок этот всадник, Грустит он, пока не опустится ночь. И девушки, видя его безотрадным, Не знают, чем всаднику можно помочь. Обрыв так высок, ненадежностью страшен, Овраги изрыли подходы к горе. Испуганно девушки всаднику машут, Кричат, чтоб ушел от беды поскорей. Взмахнет им приветливо всадник рукою, Чуть-чуть отодвинет от бездны коня. Но все продолжает стоять над рекою, Как будто его эти волны манят. - Откуда тот всадник? Адыг или русский? В черкеску одет он, а в ножнах кинжал. И поясом стянут по талии узким... Зачем незнакомец сюда приезжал? Так девушки, теша друг друга вопросом, В кустах с интересом судачат о нем. И, отжимая у берега косы, Любуются всадником, буркой, конем. Не слышал в предгорьях упрятанный Пшизов, Еще не дошла до аула молва, Что бросил царю о свободе свой вызов Тот всадник... В опале его голова. Как только работа в полях затихает, На тонконогом коне подъезжает К обрыву в черкеске нарядный джигит. И видит, однажды, джигит одинокий, На луку седла опершись и привстав, Как девушка лебедью в омут глубокий Бросается, руки свои распластав. Лаба подхватила, как перышко, тело, Несет свою жертву крутящийся вал... И всадник коня дерзновенно и смело Навстречу потоку с обрыва послал. Он девушку отнял у волн ненасытных, Хоть сам потерял боевого коня... Бегут из аула на помощь джигиту, Толпа подступила, молчанье храня. И видит аул: Что за чудо! Из пены Выходит на плес - о великий аллах! - Как витязь былинный в сказании древнем Военный... И Зару несет на руках. И мать свою дочку уже обнимает, Целует ожившие губы ее... Теперь незнакомца за брата считает, Джигита на площадь аула ведет. А девушки, всадника видя, ликуют! Они не ошиблись в высокой душе! Из ружей, в честь гостя, аул салютует, И пир закипает в кунацкой уже. Старик седовласый выходит из круга: - Послушайте, люди, седого меня. Сегодня в ауле мы чествуем друга, Кто радость принес нам,— пусть примет коня! К седлу, как я вижу, спаситель привычен... Прошу, как джигита, за смелость любя,- Уважь дорогой, наш старинный обычай, Прими скакуна, не обманет тебя!... С ушами, как стрелки, скакун тонконогий И золотом шиты узоры седла, Копыта стальные привычны к дороге, Звезда белоснежно на лбу расцвела. Да. Был кабардинский тот конь, словно песня! Поручик вскочил на лихого коня... Умчался в грядущее всадник чудесный, Как нартский батыр, стременами звеня. * «Адыиф» - героиня одноименной адыгейской народной песни, трагически погибшая в дороге, когда жених вез ее на коне.