Динияр Билялетдинов: "Карпин мне неприятен как человек. Чувствовал это с первого дня"
Динияр Билялетдинов: "Карпин мне неприятен как человек. Чувствовал это с первого дня"
Рыцарь
Мы дожидаемся Динияра в кафе на набережной. Тот появляется чуть запыхавшийся, только-только из Лужников после любительского футбола.
– Кажется, компания у вас там любопытная, – проявляем осведомленность.
– Сычев, Калиниченко, Генич, Булыкин, Алдонин, Каряка, – с радостью подтверждает наш герой. – Для меня это как фитнес.
– То-то в весе не прибавили вовсе.
– Да похудел на пять килограммов! Три раза в неделю хожу в тренажерный зал. Лишнего себе не позволяю.
– В отличие от Булыкина, который здорово набрал.
– Как и Генич. Но тому нужно. Для солидности.
– Кроме телевизионных экспертиз, чем занимаетесь?
– Семьей. Тимуру, старшему сыну, семь лет, Марселю – пять. Тренируются в школе ЦСКА, она ближе к дому. Иначе вообще бы никуда не успевали. По четыре занятия в неделю у каждого, в выходные игра. Всегда надо куда-то везти. То к логопеду, то на английский…
– Бизнеса у вас нет?
– Есть, автомобильный. Сейчас важный период – многое приходится контролировать самому.
– Только втягиваетесь?
– Да этому бизнесу много лет! Развиваемся!
– Удары в бизнесе были?
– Тьфу-тьфу, все идет отлично. Как и планировали с компаньоном.
– С футболом вы закончили. Теперь есть время на все.
– Я не закончил!
– Да ладно.
– Может, еще поиграю. Так что вычеркивайте вопросы про завершение карьеры. Как раз поэтому и поддерживаю себя в форме. Летом открываются "окна" – тогда и пойму, что дальше.
– Иллюзий по поводу продолжения карьеры нет?
– Да какие иллюзии? Я трезво оцениваю ситуацию. Но не чувствую, что готов закончить.
– Ну и правильно. Вам всего 34, травмы не особо беспокоили.
– Это сейчас не беспокоят – а так-то была серьезная в "Рубине". До сих пор вынужден делать специальные упражнения. Синтетическое поле противопоказано, едва на нем даешь нагрузку – мышца о себе напоминает.
– Неужели не помогли бы "Крыльям" или "Уфе"?
– Тут нужна агентская работа – а у меня агента нет. От кого-то слышал: "Никто не собирается заниматься благотворительностью".
– Хотите сказать – бесплатный футболист никому не интересен?
– Вот именно. Еременко еще могут забрать, а остальные – мимо. Вы посмотрите: даже тренеры крутятся одни и те же. Дают результат, не дают… Все в "пуле"!
– Это правда.
– А у меня позиция такая – что мое, то мое. Пусть будет честно. Вот потому с трудоустройством проблемы, которые я самостоятельно преодолеть не в силах.
– Вас агент когда-нибудь обманывал?
– У меня сроду не было агента!
– Стоп. Вас же кто-то пристраивал в клубы.
– Ну, скажем так: не было взаимоотношений с агентом на бумаге. Если приходил человек, предлагал какой-то переход, я отвечал: "Срастется – замечательно".
– Джамал Акаев позиционировал себя, как ваш агент.
– Он помог уехать в "Тракай". Мы и продолжаем сотрудничать, ничего не подписывая. Денежных обязательств друг перед другом нет, за переезд в Литву я ему не отстегивал. Был у него какой-то свой интерес.
– В России он найти команду не может?
– Время покажет!
– То, что у вас не было официального агента для карьеры сработало в плюс?
– Были минусы – зато жилось легко! Рядом с "Локомотивом" мелькал португалец Барбоза, так мне передавали его слова: "У хорошего агента должно быть не более десяти игроков". Чтоб уделять внимание всем. А сегодня поток, бизнес! Крутят своих футболистов, пристраивают из команды в команду. Чистое зарабатывание денег. За меня же никто никогда не решал.
– Андрей Канчельскис доигрывал в "Крыльях", получая меньше всех – 10 тысяч долларов.
– Вам кажется, 10 тысяч долларов – это мало?
– Ах, да. В литовском чемпионате больше 5 тысяч евро не платят никому.
– Там бонусная система. Вот мы в Лиге Европы прошли два круга – заработали премии. Зарплата у меня была скромная, но на бонусах выходило нормально. Не жаловался.
– Вам нравилось в "Тракае". Почему внезапно ушли?
– Потому что такого клуба уже не существует. Переименовали. Как говорят в футболе – "новый вектор". Это идея президента. Не представляю, во что выльется. Мне показалось, нет никакого плана.
– Что он хотел-то?
– Все перестроить! Разговор состоялся за несколько месяцев до окончания соглашения. 7 января я должен был прибыть в расположение команды и подписать новый контракт – но, разумеется, не приехал. Понял, что в эту историю соваться не стоит.
– Клуб базируется там же?
– Да, в Вильнюсе. Называется "Ритеряй". Переводится как "рыцари".
– Вы и сам теперь – рыцарь. В "Тракае" во время посвящения удалось не расхохотаться?
– Это было самое сложное. Еле-еле сдержался. Мне рассказывали, некоторые футболисты в такой момент действительно начинали смеяться. Хотя в Литве к церемонии относятся очень серьезно. Под нее в старинном замке отведен специальный зал. Собирается вся команда, новички в белоснежных рубашках по одному выходят из строя. К плечу прикладывают тяжелый меч. Президент клуба на древне-литовском произносит речь, напоминающую заклинание. После слов главного тренера, что ручается за игрока, на шею вешают орден. Все, ты рыцарь.
– Орден – как переходящее знамя?
– Нет-нет, каждому свой. Причем ордена разные. Желтый – тем, у кого статус выше. Синий – остальным. Мой сейчас дома лежит.
Премиальные
– Прежде у вас были экзотические варианты – вроде Индии.
– Насчет Индии был конкретный разговор, но ехать туда никакого смысла. Плей-офф чемпионата заканчивался. Ну, проведу три матча – и что дальше? Отложили тему до лета. В 24 года я бы плюнул на все, сорвался куда угодно. Сегодня буду долго взвешивать. Вот зимой звали в европейский чемпионат – даже в нем плюсов не увидел. Играть ради того, чтоб играть – не для меня. Это я и в Москве могу.
– Вы про Норвегию?
– Нет, клуб из центральной Европы. Хотя в Норвегию тоже приглашали. Довольно неплохое предложение было от "Сарпсборга".
– Что помешало, раз "неплохое"?
– Честно вам скажу – просто не захотелось. От Вильнюса до дома час лететь было. Меня и в Австралию год назад звали. Агент написал в Wats App: "Попробуешь?" 24 часа добираться. Вот там смутило вообще все.
– Были у вас смешные переговоры. С турками.
– "Газиантепспор"! Хе-хе!
– Легко выговариваете.
– Это сейчас заучил – а в 2014-м ехал в Газиантеп, не представляя, что за края. Лишь там узнал – самая граница с Сирией. Бог отвел.
– Слышали, в Москве вы договорились об одних условиях, приехали подписывать бумаги – увидели совсем другие цифры. Такое бывает?
– Да. Потому что я уже на "флажке" висел – сутки до конца заявок!
– Вам в глаза озвучили новые условия, не стесняясь?
– Абсолютно спокойно. Чик-чик, и все. Только агент, который приезжал ко мне в Москву, сидел в углу, потупив глаза. Нет, отвечаю, спасибо, я домой.
– Поднялись и ушли?
– Сказал: "Вызовите мне машину в аэропорт". А они искренне думали – никуда не денусь.
– Следом никто не бросился?
– В последний момент выскочил спортивный директор: "Твои условия?" – "Какие обговаривали!" – "Сейчас, пять минут". Сел, жду. Десять минут никого нет, двадцать. Поднялся и уехал. В тот же день Борис Игнатьев позвал в "Торпедо".
– Там хоть с вами рассчитались?
– О, есть история. Когда перешел, ребята уже полгода сидели без зарплаты и премиальных. Да и в течение сезона денег мы практически не видели. Но атмосфера в команде была хорошая, бились до конца. Самой малости не хватило, чтоб удержаться в премьер-лиге. Прошел год. "Торпедо" рухнуло во второй дивизион. Я уже и не надеялся что-то получить. Вдруг смс-ка пришла. Смотрю – какая-то странная сумма. Карта к тому времени закончилась, отправился в банк разбираться. Оказалось, "Торпедо" часть долга погасило. Потом еще капнуло. Так потихоньку и расплатились.
– Раз уж премиальных коснулись. Самые невероятные в вашей жизни?
– В 2008-м на чемпионате Европы обыграли Швецию, пробились в плей-офф. Мутко зашел в раздевалку, кто-то крикнул: "Двойные премиальные!" Тут же Вова Быстров подал голос: "Тройные!" Леонтьич на радостях махнул рукой: "Тройные так тройные!"
– Семшов рассказывал нам, что это было после победы над Голландией. И добавил: "Сумму не помню, но в общей сложности вместе с призовыми от УЕФА заплатили за "Европу" около 350 тысяч евро. Каждому".
– Я получил не 350 тысяч.
– Больше?
– Меньше. Хотя там все матчи отыграл. А разговор с Мутко точно был после Швеции.
"Спартак"
– Давайте пофантазируем – как сложилась бы ваша карьера, если б остались в "Эвертоне"?
– Вот много об этом думаю…
– Выводы?
– В Англии все супер в плане футбола. Но в быту – невыносимо.
– Это что ж так напрягало?
– Скука смертная! Жена в положении, сидим целыми днями дома. Ну, сходим на озеро погулять. И так – год! В центре Ливерпуля интересно, но за два часа обойдешь его весь. Если гости прилетают – ненадолго. А я люблю большие города. Заскучали, словом.
– Любое предложение из России, сопоставимое по условиям – и вы готовы были сорваться?
– Да. Хотя "Эвертон" можно было сменить на другой английский клуб. Дернул же меня черт уехать… Единственное, о чем жалею!
– В газетах писали про "Вольфсбург". А в Англии что предлагали?
– "Фулхэм" хотел взять в аренду. Но позвонили уже после того, как я договорился со "Спартаком". Мне было неудобно переигрывать. Думал: если в одном месте сказал "да" – все!
– Вы были правы?
– Нет, конечно. Теперь понимаю: с хрена ли? Моя жизнь! Опыта не хватило.
– Как надо было поступить?
– Выйти на конкретный разговор с представителями "Фулхэма": "Назовите условия". Они показывают. Я достаю другую бумагу: "Вот что предлагают в Москве". Сколько ж людей меня отговаривали идти в "Спартак"! Не потому что это "Спартак", а…
– А потому что собрались к Карпину?
– Да! Никто не говорил, что он "ужасный тренер". Формулировали иначе: "Вы не сработаетесь". Я смеялся: "Все будет нормально, не тряситесь. Ни с одним тренером у меня не было проблем. Я не конфликтный, никогда не халтурил, не лез на рожон…" – "Ну, смотри, мы предупреждали".
– На какую черту Карпина напирали – уверяя, что не сработаетесь?
– Да ни на какую – у каждого из этих людей своя история взаимоотношений с Карпиным. Кто-то вспоминал, что Ваня Саенко пиво с ним пил после побед. Потом первый же отправился на выход… Недооценил я те слова. Поначалу-то в "Спартаке" шло отлично, серебро взяли. Эмери пришел – я так радовался. Вот это специалист! Вдруг – бац, вниз пошло!
– В какой момент?
– Играли с "Бенфикой", у меня паховая грыжа выскочила. Отправился на операцию. Думал, все быстро пройдет, в "Локомотиве" мне другую сторону оперировали – так через месяц играл. А тут в Германии неудачно сложилось, выбыл на три с половиной месяца.
– Боль не проходила?
– Рана сочится, не заживает. Все опухло! Даже сидеть больно. В конце ноября и тренер поменялся, Валерий Георгиевич вернулся. Уже к нему на сборы приехал. Тут же прицепился ко мне по поводу лишнего веса. Хотя через неделю все скинул. Началось с этого: Карпин уперся, я уперся. Хорошим такое не заканчивается.
– Что сегодня сделали бы иначе?
– По-другому себя надо было вести.
– Это как же, Динияр?
– Тихо и мирно. Все с вальтами в голове!
– Вот это золотые слова.
– Нужно было спокойно заплатить штраф, промолчать… А в итоге за год сыграл 20 минут. Кого угодно выпускали – кроме меня! Уже из дубля мальчиков ставили, а я сидел!
– Карпин смотрел сквозь вас?
– Вот-вот. Ну и я начал смотреть сквозь него. Он почувствовал, наверное.
– Даже не здоровались?
– Почему? Мы и сейчас здороваемся.
– Где ж вы пересекаетесь?
– Прошлым летом в футбол играли. В той же компании, в Лужниках. Но спартаковскую историю не вспоминали. Зачем смешивать жизнь и работу? Или по ногам друг друга бить?
"Коряга"
– Карпин годы спустя сообщил, что купил вас исключительно из-за паспорта и лимита на легионеров.
– Что сказать… Молодец.
– Мы спросили Валерия Георгиевича: "Когда при всех штрафах Веллитон привез пяток лишних килограммов, вы изумились?" В ответ прозвучало: "Пять Веллитон не привозил никогда! Это Билялетдинов привез. Еще и высказался, что все нормально. Тогда я действительно был поражен".
– Такого я не говорил. И лишних килограммов у меня было не пять, а три с половиной. Весил 83, а нужно было – 79,5.
– Карпин установил жесткий ценник: 100 долларов – 100 грамм. Значит, с вас сняли три с половиной тысячи долларов?
– Да.
– Это больно.
– При чем тут деньги?! Обидно другое. Сказали, что за неделю лишний вес надо сбросить. Хорошо, сделал. Но потом все равно оштрафовали.
– Почему?
– Не ко мне вопрос.
– Худели не только вы, но и Веллитон?
– Да много человек там было. Хурадо вообще с пузом стоял.
– Легионерам тоже выписали штраф?
– Не знаю. Не уточнял. Ладно, штрафанули и штрафанули. Это все шелуха. В любой команде такие вещи спокойно перевариваются, никто не раздувает из мухи слона. А здесь маленькая проблема потянула за собой большую и повлияла на человеческие отношения с тренером.
– Не сошлись характерами?
– Дело не в характерах. Есть люди, которые могут быть неприятны. К сожалению, мне попался именно такой начальник. Вот неприятен мне Карпин! Подчеркиваю – как человек, а не тренер.
– Когда вы это почувствовали?
– Да с первого дня. Как разговаривает, как ведет себя, как позиционирует. Знаю, в личных беседах Карпин говорил: "Билл меня не боится". А я искренне не понимаю – с какой стати должен бояться тренера? Его нужно уважать, слушать. При чем здесь страх? Сейчас задумываюсь – наверное, надо было пересилить себя, подстроиться, загнать в кожуру. Но это с одной стороны.
– А с другой?
– Если все копить в себе, рано или поздно нарыв лопнет. В общем, я вел себя так, как считал нужным. Честно и открыто. Но оказался не в том месте и не в то время.
– Кто еще в "Спартаке" демонстративно не боялся Карпина?
– Разве что Дзюба. Они вообще похожи. Взрывные, острые на язычок. Может, потому и конфликтовали.
– При Карпине Дзюба играл.
– Как раз в тот период Артем начал стабильно забивать. Это и спасло. Не было бы голов – тоже сидел бы на лавке. Вне зависимости от того, какую пользу приносил бы на поле.
– Кого Валерий Георгиевич называл "коряга" и "мешок с говном"? Вас?
– Нет. Но другие наслушались всякого. Мне не нравится, когда тренер публично позволяет такие высказывания в адрес собственных футболистов. Все ведь зависит от тона. Если в шутку назовешь игрока корягой, никто не обидится. Но зачем взрослых людей оскорблять, унижать? Зачем матом проводить установки, разборы матчей?
– Неужели у Семина в "Локомотиве" на разборах матерок не проскакивал?
– Одно слово. Ну два. Максимум! А тут…
– Пара советов футболисту, который идет к тренеру Карпину? Как себя вести, чтоб с ним сработаться?
– Помалкивать. Что бы он не говорил, не надо реагировать, огрызаться. Лучше смотреть в пол. И бояться. Впрочем, нет, переформулирую.
– Показывать, что боишься?
– Показывать трепет!
Эмери
– Чувствовалось, что Карпин ненавидит Эмери?
– Вот еще вопрос, который не дает мне покоя. Почему с его стороны не было никакой помощи Эмери? В тот момент, когда бразильскую шайку-лейку нужно было жестко приструнить. Вместе с Макгиди, который бузить начал. Но возникает и второй вопрос – почему русский костяк, включая меня, не вступился за тренера, не надавал этим ребятам по башке?
– Все отстранились?
– Ну да. Ситуация-то пикантная. Это с нашими можно разобраться по-мужски. А иностранцев попробуй пальцем тронь. У людей такие контракты, что тебя же крайним сделают. Или по судам затаскают.
– Действительно.
– Карпин на тренировках стоял в уголке, видел, что происходит, но не вмешивался. Хотя на правах генерального директора клуба обязан был принять меры. Кого-то оштрафовать, объяснить, что так себя вести нельзя. А он просто подсиживал Эмери. Не был заинтересован в его успешной работе.
– Эмери это понимал?
– Думаю, да. Особой коммуникации между ними не было. Карпин показывал: мол, смотрите, меня за второе место сняли, привезли варяга, и вот результат. А Эмери, столкнувшись с трудностями, растерялся. Он привык, что за границей слово тренера – закон. Там не надо игроков уговаривать, заставлять, подгонять. Я сейчас даже не про Англию с Испанией. В Литве – то же самое. Сказали бежать – все бегут. Как заведенные! Никто не валяет дурака. А в "Спартаке" Эмери просил Магкиди: "Пожалуйста, подай угловой".
– На тренировке?
– Да. Тот мотал головой: "Не хочу!" Эмери: "Эйден, прошу тебя". В ответ: "Фак, фак, фак…" Абсурд!
– У Макгиди проблемы с психикой?
– В том числе. Футболист невероятно талантливый, скоростной, но дерзкий и неуправляемый. На мнение окружающих ему плевать. В Британии таких называют "selfish".
– Эгоист?
– Да. Если вдруг что-то не устраивает – делать не будет. Причем конфликт способен раздуть на пустом месте.
– Он и в Англии так себя вел?
– Ну что вы! Если б там рот открыл, сразу бы из команды вышвырнули.
– О чем подумали, когда Дзюба назвал Эмери тренеришкой?
– Да это в сердцах. Эмери не хотел играть в высокого форварда, предпочитал другую схему. У Артема накипело. Он и про Манчини, который его не ставил, много чего наговорил. А человек выигрывал чемпионат Италии с "Интером", английскую премьер-лигу с "Манчестер Сити". Эмери с "Севильей" три года подряд побеждал в Лиге Европы, поработал в "ПСЖ", сейчас в "Арсенале". Какой же он тренеришка? Мне Унаи очень нравился.
– Чем?
– Фанатик! Тренировки интересные. Вся работа заточена под комбинационный футбол. Вот вы обращали внимание, как сегодня в европейских топ-клубах играют вратари?
– Как же?
– Никто не пуляет мяч вперед, атаку начинают ногами. Этого же в "Спартаке" требовал от вратарей Эмери. Чтоб точно пасовали во фланги, и верхом, и низом. А впереди – полная импровизация. Говорил Хурадо, Джано и мне: "Вы отвечаете за креатив, но строго к своей позиции не привязаны. Можете меняться флангами". Я появлялся то слева, то справа, то в центре.
– "Спартак" при Эмери стартовал бойко. Легионеры тогда не борзели?
– Нет. Но все же проверяется в стрессовой ситуации. Осенью началась Лига чемпионов, плотный график. В какой-то момент стало тяжело. Где-то проиграли, что-то разладилось, и дальше проблемы посыпались, как снежный ком.
"Слив"
– Как разрывали контракт со "Спартаком"?
– На "флажке". Поступило предложение от "Рубина", который хотел заявить меня на Лигу Европы, а времени оставалось в обрез. Утром приехал в спартаковский офис к Сергею Родионову, договорились, что всё пополам.
– То есть?
– Мне выплачивают зарплату за три месяца, и отчаливаю. "Спартаку"- то еще полгода принадлежал. Руководители клуба повели себя солидно, быстро оформили документы, за что им благодарен. В тот же вечер прилетел в Казань, подписал контракт, и "Рубин" успел внести меня в заявку.
– Сколько проработали там с отцом?
– Месяц.
– Кажется, вас сильно разочаровали его ассистенты – Валерий Чалый и Дмитрий Кузнецов.
– Да Бог им судья, жизнь все расставила по местам. Я с первого дня в "Рубине" чувствовал – здесь не все в одной лодке. А когда сменилось руководство, началось шапито. До сих пор "Рубину" аукается.
– Вы не скрывали, ребята кучковались, шептались. Не очень их устраивал Ринат Саярович. Почему?
– Не знаю! В команде должен быть костяк, который все держит под контролем. Вот если нет этой группы – начинается разброд. Потом не склеишь!
– Главная ошибка отца в тот момент?
– Наивность.
– В чем?
– Верил в профессионализм каждого.
– Игрока?
– Игрока и окружения. А наивность – непозволительная роскошь в российском футболе.
– Ваш отец открыто говорил – в "Рубине" его "сливали".
– Раз говорит – значит, так и было. Я видел – что-то не то происходит. Но для меня это было в диковину! Впервые в такой ситуации!
– Как Ринат Саярович реагировал?
– Найти источник шепота нетрудно, видно же по взглядам, репликам, работе на тренировках. Но в тех условиях уже было невозможно что-то разрулить. Цейтнот, недобор футболистов, нет маневра для ротации. А надо было грубо решать вопрос!
– Усадить на лавку?
– Да не на лавку – выгнать во вторую команду!
– Понятно.
– Тогда "Рубин" еще в Лиге Европы играл. Все-таки пробились в групповой этап, прошли "Штурм" и "Работнички", привезли в Казань "Ливерпуль". На два фронта не хватало. В еврокубках набегаешься, себя показываешь, а в чемпионате уже не каждому интересно жилы рвать.
– На тренировках недорабатывали ощутимо?
– В том-то и дело. Никто из футболистов не любит тяжелую работу! Но ты беги, терпи. Потом морду будешь кривить на кухне перед женой. Придет результат – недовольные лица сразу исчезнут. Но у кого нет стержня – сдуваются. Начинается: "Зачем мы опять бегаем?" Это расхолаживает и тебя, и твоих дружков. Вскоре разваливается все.
– Договориться нереально?
– Можно попробовать – для самоуспокоения. Дескать, "сделал все, что мог". Но ничего с ними не сделаешь! Смотришь на это и думаешь: "Не хотят – ну и черт с ними". К каждому из 25 человек в команде надо найти подход. Вот поэтому и тренером себя не вижу.
– Жестко.
– А зачем мне это – чтоб отвечать за всех? Ни за что! Можешь отдаваться делу с головой – и все равно зависеть от кучки придурков, которые твою работу сведут к нулю. Не хочу быть заложником чужих настроений.
– Приходит в команду новый футболист – сын главного тренера. Которого к тому же "подплавляют". Чувствовали, что вас самого сторонятся?
– Не было такого ощущения. Ребята меня знали, мы нормально общались. Да и спрос был двойной, все видели.
– Кто-то в том "Рубине" поразил вас профессионализмом?
– Серега Рыжиков и Олег Кузьмин. Люблю, когда люди работают, а не балакают языком за спиной. Соломончик Кверквелия тоже очень переживал, мы жили в одной комнате.
– Нам Рыжиков казался раздолбаем. А вы говорите – суперпрофессионал.
– Да что вы – у Рыжикова весь день расписан по минутам. Тренажерный зал, бассейн, трое детей… Гиперответственный.
– Нехорошо с ним в "Рубине" простились.
– А вы посмотрите – сейчас со всеми так прощаются. И у Карадениза недавно были проблемы. Это на Западе берегут отношения, в России иначе. Можно сто лет отработать в клубе и потом прочитать на сайте: "Спасибо, до свидания". У нас же поток. Меняются руководители, тренеры. Люди просто зарабатывают, а что будет после – да гори оно огнем…
– Отец давно без работы.
– Сегодня столько команд нет в России, сколько тренеров! Крутится одна и та же обойма. Есть результат, нет – неважно. Главное, в "пуле" быть. Даже если тренер бездарный.
– Отец тоже без агента?
– Да.
– Какая черта характера мешает войти в "пул"?
– Всё то же – наивность и излишняя порядочность. Говорил ему: футбол не тот вид спорта, где стоит быть наивным. Правила установлены, их не перебороть! Травинку можно выдернуть из земли, а здесь уже дерево с корнями, айсберг. Кому не нравится – в конец очереди.
– Вы поработали с тренером Чалым.
– Да ну… Что работал, что в кино ходил.
– Совсем слабый?
– Даже не в этом неприятное – я люблю людей, которые говорят в лицо. Мы можем подраться, переругаться, но это будет честный разговор!
– А в "Рубине"?
– Там все было за спиной. Если тренер становится заложником такого нашептывания – надо выжигать каленым железом. Никаких других вариантов! Ни надеяться на чью-то порядочность, ни на то, что "одумаются". Как первый звоночек – сразу жесткие меры.
– Ринат Саярович до последнего доверял ассистентам?
– К сожалению.
Глушаков
– Кто из футбольных людей поражал вас порядочностью?
– Чтоб в огонь и воду? Сычев, Гуренко, Евсеев, Пашинин… Вот перечисляю – в том "Локомотиве" не было ничего "подземного". В "Эвертоне" очень порядочным был главный тренер, Дэвид Мойес. Всё по-честному! Еще вратарь Тим Ховард, американец. Это удивительный парень. Весь мир его уважает.
– Что особенного?
– Как на поле себя ведет, как в раздевалке. Тот самый костяк, о котором я говорил, может "передушивать" молодых. Ховард же их в обиду не давал. Никого на моей памяти не оскорбил. Он всегда первый на тренировку – и последний с нее. В 2012 году в матче с "Болтоном" даже гол забил!
– С пенальти?
– С игры! Защитник отпасовал назад, Тим от своих ворот жахнул с такой силой, что мяч перелетел через все поле и опустился за шиворот Адаму Богдану. Тот не рассчитал отскок, еще и ветер сильный был. Ховарда признали лучшим игроком матча, вручили по традиции бутылку шампанского. Прямо в раздевалке распили. В "Эвертоне" был неплохой костяк. Как в "Локомотиве" когда-то.
– Это здорово.
– Несколько ребят "держали" команду. Легендарный Фил Невилл – эмоциональный парень, мог сорваться. Потом подойдет, по плечу тебя похлопает. Или скажет: "Слушай, я сейчас не в настроении, меня лучше не трогать". Вообще-то по работе видно – кто порядочный, кто нет. Тренировка многое говорит о человеке.
– В "Спартаке" был человек, сравнимый с Ховардом?
– Дикий!
– Ага. К Артему Реброву, Денису Глушакову, братьям Комбаровым – тоже никаких вопросов.
– С Глушаковым вы давно знакомы. Хороший человек?
– Очень. Надежный друг. В родном Миллерово построил стадион, создал футбольную школу. Пять лет назад с Ребровым и Женей Макеевым приезжали на открытие, сыграли с ветеранами. Убедились, что все организовано на высоком уровне. Приглашал Денис зимой и на мини-футбольный турнир, который проводит в Кашарах, пригороде Миллерова. А то, что сейчас в "Спартаке" происходит… Ни болельщиков, ни тех, кто за ними стоит, искусственно раздувая скандал, это не красит.
– Полагаете, акции против Глушакова проплачены?
– Финансовая составляющая, думаю, присутствует. Иначе бы давным-давно все успокоилось. Удивляет и позиция спартаковского руководства. Могло бы вмешаться, а не дистанцироваться. Притащили фанаты на игру баннер с перечеркнутой восьмеркой. Разве при современной технике сложно вычислить, кто с ним на трибуне стоит? Кто "У…" скандирует?
– И что – отсекать от стадиона?
– Для начала воспитательную беседу провести. Сказать: "Молодой человек, хотите посещать футбол – ведите себя прилично. Глушаков – наш капитан, два года назад принес клубу золотые медали. Извольте уважать". Пусть в соцсетях гадости пишут. А на стадионе болельщики и команда должны быть как единое целое.
– У вас с фанатами неприятные встречи были?
– Нет. Вообще, пожив в Англии, понял, что там совершенно другая культура боления. Когда "Ливерпуль" встречается с "Эвертоном", творится что-то несусветное. Но если на стадионе болельщики этих клубов – враги, то после матча война заканчивается. Все в обнимку идут в бар пиво пить. А что у нас?
– Что?
– То ли людям делать нечего, то ли такое воспитание. Прикрываются разговорами, мол, футбол – наша религия, то, се. Да религия – это вера в Бога и твоя семья! А не желание прийти на стадион, кого-то обматерить, с кем-то подраться. Вот есть у меня друг, страшный фанат "Спартака". Сколько раз ему все объяснял – бесполезно. До человека просто не доходит. И таких на трибунах – вагон. Я не про обычных болельщиков, которые стихи пишут. А про бойцов с "фанатки".
– Ваш приятель тоже кроет Глушакова последними словами?
– Нет. И на том спасибо.
– В "Локомотиве" у вас была россыпь персональных поклонниц.
– Не только у меня – у Сычева, Измайлова, Пименова. Заваливали базу письмами, рисунками, мягкими игрушками. Самые отчаянные пытались поцеловать.
– Прямо на улице кидались?
– Ну нет. На стадионе после игры идешь к машине. Подлетит девочка с "мыльницей", попросит сфотографироваться. Потом на прощание в щечку чмокнет. Всё скромненько. И они стеснялись, и мы.
Грасия
– Мы о "Рубине" недоговорили. Главный урок для вас в этой истории?
– Нельзя доверять тем, кого первый раз видишь. А урок номер два – не думай, что в критической ситуации люди, с которыми давно знаком, будут на твоей стороне.
– Грасия – интересный тренер. А Кверквелия назвал его "клоуном".
– В "Рубине" Грасия оказался заложником ситуации! Просто не знал, что делать. Как расставлять игроков на поле.
– Сам же набирал.
– Он "набирал"?! Насколько мне известно, Грасия хотел трех футболистов. Купили 10. На поле могут выходить 6 иностранцев, а в "Рубине" было 14! Куда их девать? Каждый с амбициями, приехал играть, а не сидеть. Ситуация подразумевает массу конфликтов. Плюс еще Сонга привезли, который априори должен выходить на поле.
– Сонг никакой был?
– Да я бы не сказал. По тренировкам вообще вопросов не было. Когда же понял, что по каким-то причинам играть не будет, – скис.
– Представляем, насколько раздраженным ходил.
– Да там многие раздраженными ходили – а тренер не понимал, что с этим делать. Ему-то все представили, как гигантский проект, в котором будет командовать он. А устроили вот такое – не от большого ума. Люди приходят в спорт, не разбираясь в нем. Знаете, с чего обычно начинают?
– С чего же?
– С переделки эмблемы. Меняют имидж команды. Все самое наивное, что можно придумать!
– В Казани это было?
– А как же? Провели гала-вечер, презентацию команды и формы. Закрыли набережную, самое красивое место города. Организовали какой-то непонятный концерт. Мишура! Никакого отношения к футболу! Потом я восстановился после травмы и отправился на сборы с Грасией. Дважды попал в заявку, что вызвало большое удивление гендиректора.
– Ильгиза Фахриева?
– Да. На сборах меня ставили то левым защитником, то вторым нападающим. Дыры затыкали! Вижу, тренер ходит, нервничает. Не знает, куда народ рассовать. Полсезона отыграли – результата нет. А руководству надо "засветить" кого-то, чтоб продать. Какие-то деньги отбить. Напряженность повисла в воздухе. Грасия не улыбался вообще! Хуан Солья, общительный и дружелюбный ассистент, который сейчас с ним в "Уотфорде" работает, тоже сник. Было ощущение, что тренерскому штабу ультиматум поставили.
– Какой?
– Занять хотя бы пятое место – чтоб попасть в Европу. А задача-то была – в 2019-м Лигу чемпионов привезти в Казань.
– Как тренер-то Грасия впечатление произвел?
– Я не очень понимал, как можно сочетать его желания. Он хотел действовать агрессивно в атаке, прессинговать, не давать разыгрывать мяч сопернику. Но фундамента выносливости у команды не было. Мне всегда казалось: хочешь много бегать? Готовься к этому!
– Не г