Донецкий "Дом Павлова"
"Открывай двери. Я тут", — написал Моторола жене эсэмэску в то время, когда ехал в лифте. Сообщение в считаные доли секунды преодолело расстояние в семь этажей.
Лена кинулась к издавшему сигнал телефону, она ждала его уже несколько часов, супруг задерживался. Обрадовалась, пошла в коридор. Взрыв.
На этот раз до открытых дверей своего дома Арсен так и не добрался. Первые минуты жена командира отказывалась верить в происходящее. Она пыталась набирать мужу, телефон не работал.
Связь, бывало, и раньше пропадала. Тогда Лена звонила его охранникам и водителю с требованием: "Найдите мне Мотора". Поступила так и на этот раз. Его "личник" Гога был тоже вне зоны доступа.
Всё её существо отказывалось сопоставлять факты. Из эсэмэски было понятно, что он здесь, на пороге. Должен войти в открытые двери. Но запах тротила с лестничной площадки не вписывался в эту ежедневную схему.
Она не верила в его смерть тогда, не может поверить и сейчас — в день прощания с Моторолой, на которое по самым скромным подсчётам пришло больше пятидесяти тысяч человек.
Очередь из тех, кто сочувствует её горю, выстроилась вдоль центральной улицы Артёма. Люди в военной форме, люди в гражданском. Из Донецка, Луганска, России.
В день гибели Моторола поехал на полигон. В последнее время охранники заметили: командир начал усиленно тренироваться. С особым усердием отрабатывал стрельбу на меткость.
Он всегда стремился быть в хорошей форме, не давал спуску "личникам", гонял их на стрельбище регулярно, всегда занимался сам.
Но из-за ранения глаза, полученного летом, на пару-тройку месяцев комбат "Спарты" забросил тренировки, лечился. Потом было покушение в больнице. На перевязку Моторола ездил с женой. Тогда всё обошлось.
Незадолго до подрыва он почувствовал, что необходимо приходить в прежнюю кондицию. Близкие решили: наверное, готовится к чему-то. Арсен любил поговорить, пошутить. Часто на отвлечённые темы.
Однако в том, что касалось работы — то есть войны, — комбат вёл себя предельно сконцентрированно и лишний раз о своих планах — стратегических и тактических задумках — не распространялся. Даже в кругу семьи.
Натаскиваясь сам, со свойственным ему страстным отношением к любому делу натаскивал и охрану. Налегали, повторюсь, на стрельбу. То есть было предчувствие ближнего боя, контакта. Однако произошло всё иначе.
Сейчас у следователей практически нет сомнений в том, что взрывное устройство заложили непосредственно на крышу лифта. Вероятно, это были два куска взрывчатки — для того чтобы взрыв был направлен в обе половины тесной коробки.
Исполнители не могли точно знать, в какой из углов встанет именно Арсен, а в какой — охранник, который при удачном стечении обстоятельств сумел бы телом закрыть Моторолу от взрывной волны. Очевидно, заказчики рассчитывали только на стопроцентный результат.
По предварительным оценкам, мощность взрыва не составила более одного килограмма в тротиловом эквиваленте. Но в замкнутом пространстве для смертельного эффекта хватило и этого.
Два куска взрывчатки могли быть похожи на куски мыла, проводки от которых вели к трубке мобильного телефона. Кстати, один из охранников, после того как Моторола зашёл в лифт, услышал звон телефона. Через секунду-другую лифт взорвался. Возможно, именно от этого звонка и сдетонировала закладка.
Накануне теракта в Донецке запускали отопительный сезон, по всем высокоэтажным домам шерстили коммунальщики. Именно под видом сотрудников ЖЭКа в подъезд, где проживал Моторола, могли проникнуть убийцы, не вызывая подозрений.
Для профессионала заложить взрывное устройство — пусть даже на крышу лифта — задача в пределах 2—5 минут. А здесь, в ДНР, никто не сомневается, что это сделали именно профессионалы.
— Мы знали, что они готовятся убрать кого-то из первых лиц, — сказал глава ДНР Александр Захарченко после официальной церемонии, когда вышел на улицу. Мы стояли за зданием оперы, он курил одну сигарету за другой, разговаривать было тяжко.
— Теперь в ответ на обстрелы ВСУ мы будем отвечать снарядами, на которых напишем "За Моторолу", — роняет в сердцах Батя (это позывной Захарченко). О том, что потеря личная, говорят синяки под глазами и надрыв в голосе. Позже на могиле он пообещает, что ополчение вернётся в Славянск.
— На его месте должен был оказаться кто-то из нас, — объясняет мне Денис Пушилин. Здороваясь, обратил внимание: у него под рубашкой броник, потом понял — это и невооружённым взглядом видно, — меры безопасности по охране первых лиц усилили.
— Был известен даже район, где планируется теракт, но никто не знал, кого выберут целью, — продолжает он. — Думали, если честно, что собираются убрать кого-то из министров, представителей политического руководства, а Моторола к политике отношения не имел.
Организаторы теракта считали иначе. Для них харизматичный комбат, каждая, пусть даже самая безобидная выходка которого обсуждалась тысячами интернет-пользователей, представлял большую угрозу. Слишком его любили.
Один старичок лет семидесяти подошёл к Эдуарду Басурину на площади, где проходила церемония, его глаза блестели. "Мы с друзьями решили, что в Донецке, как и в Сталинграде, теперь тоже есть свой Дом Павлова. Это дом, где погиб Арсен", — сказал тихим голосом дед.
Прощаться с ним, конечно же, не пришли абсолютно все жители Донецка, но прощался с ним действительно весь город. Когда с центральной площади лафет с гробом следовал к кладбищу, люди на улицах останавливались, женщины плакали в полный голос.
Звезду героя ДНР на похоронах держал в руках Даниил Павлов — восьмилетний сын Моторолы, который приехал из России. Даня не сомневается, что спартанцы отомстят за отца.
В Донецке у Арсена остались полуторагодовалая дочь Мира и новорождённый сын Макар. Жена Лена, которая вместе с ним воевала начиная со Славянска, день похорон пережила героически. Горе разрывало её.
"Зачем тебя у меня забрали? Тебе же там холодно…" — вырвалось у неё на могиле.
Моторола наверняка уже за пределами понятий "горячо" и "холодно". Но в моём мире без его яркой и огненной бороды определённо стало холоднее.