Глушь и благодать. Экономист Свириденко рассказал о том, где искать счастье
Каждый стремится к счастью, но, чтобы обладать этим состоянием, нужны ресурсы, значит, счастье – категория в том числе экономическая.
Счастливый вопрос aif.ru решил обсудить с исполнительным директором Института экономики роста имени Столыпина Антоном Свириденко.
Антон Свириденко: Парадокс: никто до конца не понимает, что такое счастье, но каждый хочет именно его, – рассуждает он. – По сути, это, конечно, ощущение гармонии и своей востребованности: личной, деловой, общественной. Это свобода развития своих способностей. Это свобода выбора. Это окружающая среда, она тоже формирует ощущение счастья.
Алексей Дуэль, aif.ru: Как можно с точки зрения экономики описать счастливого человека?
– У него есть дело, которым он хочет, любит и умеет заниматься, и у него это хорошо получается. У него выстроен баланс рабочего и личного времени. Он хорошо зарабатывает. Это позволяет ему продолжать свой род и воспитывать детей в благоприятной среде, дать им хорошее образование.
– То есть всё упирается в деньги, которые надо заработать и правильно потратить?
– Деньги, безусловно, не помешают. Но этого недостаточно. Нужно делать своё дело на этой земле, проявить себя профессионально, творчески, семейно.
– Иными словами, счастье можно заработать?
– Можно заработать минимально необходимые для этого состояния ресурсы, это объективно. И для этого надо приложить усилия. Без этого счастья точно не будет.
География радости
– Где сейчас в России проще найти счастье – в столицах или в провинции?
– За последние 12 лет в России число жителей в городах-миллионниках увеличилось на 6 млн человек. Большие города, агломерации тоже имеют много факторов дискомфорта, но все почему-то едут туда. И это не только у нас, во всём мире так.
– То есть коллективный оптимизатор решил, что искать счастье надо в мегаполисах?
– Тут нельзя сказать, что кто-то что-то решил. В СССР тоже был тренд на перемещение людей из малых населённых пунктов в крупные, но это явление отчасти компенсировала система распределения выпускников вузов. Многие города и посёлки возникали вокруг предприятий. Кто-то из молодых специалистов, отработав положенный срок, возвращался в мегаполисы, а кто-то оставался. В большинстве мест имелись более или менее приемлемые условия для людей. После 90-х всё это деградировало, в провинции не было денег ни на архитектуру, ни на какие-то излишества. А, например, Москва даже в этот достаточно кризисный период украшалась, строила инфраструктуру. Сейчас она вообще стала фактически одним из лучших городов мира. Понятно, что все хотят жить здесь. Но массовое переселение в столицу не может стать способом обретения счастья для всех и каждого.
– Скажете, что Москва не резиновая?
– Жизнь в мегаполисе более сложная и дорогая, чем в провинции. В Южной Корее, где половина населения страны живёт в Сеуле и окрестностях, сейчас самый низкий показатель рождаемости в мире – 0,84 ребёнка на одну женщину. Для нормального воспроизводства населения это значение должно быть не меньше 2,1. В Сеуле этот показатель ещё ниже, чем в целом по стране. Происходит депопуляция. У нас есть тот же тренд, пусть и менее выраженный. В городах-миллионниках переизбыток рабочей силы, а в провинции некем закрыть вакансии там, где ещё функционирует экономика.
Миграция ведь ещё и ценностный феномен. Зарплата здесь – только один из факторов. Инфраструктура, возможность провести досуг, получить образование – тоже важно. Или сообщество, в котором будешь жить. Поэтому люди и едут в более крупные населённые пункты. Но всё это можно создать и в малых городах, а если чего-то нет, то к этому можно обеспечить доступ через мобильность.
– Главные минусы большого города на ваш взгляд?
– В большом городе человек теряется. В малом он быстро становится заметным. Там лучше экология, меньше стресса, больше времени для семьи. Но пока что большинство случаев возвращения в малые города из больших – это следствие личных ситуаций, чаще всего пожилые родственники, которых надо поддерживать. Такой тренд можно и нужно переломить, чтобы «обратная» миграция была вызвана комфортом жизни в малом городе. Причём такие примеры уже есть.
Прекрасная провинция будущего
– Предположу, это побережье Краснодарского края или нефтегазовые регионы?
– Нет, это города, где точки роста изначально отсутствовали. Например, в регионах с низкими темпами экономического развития создают индустриальные парки – это целая госпрограмма, сейчас её расширили на 20 субъектов. Пензенская, Псковская области... Государство строит промышленные пространства, там льготные ставки аренды, сниженные налоги, другие особые условия. Туда приходят предприниматели, развивают бизнес, создают рабочие места – жизнь начинается. Подтягивается инфраструктура. У людей появляются возможности счастливо жить в условиях такой «новой провинциальности».
– Это решит проблему опустынивания страны и оттока людей в мегаполисы?
– Это очень хорошая мера, но она недостаточна. Хотя бы потому, что у нас в стране 801 малый город (до 50 тыс. жителей), а госпрограмма рассчитана всего на сотню таких парков. А есть ещё города до 100 тыс. жителей, они от малых почти ничем не отличаются. Главное правило – малый город должен опираться на свою стратегию уникальности, искать точки роста, устранять недостатки инфраструктуры. Но на это понадобятся уже государственные ресурсы. Нужны транспорт, доступное жильё, условия для бизнеса и т. д. В Индии столкнулись с той же проблемой, там для одной из действенных мер оказалось строительство аэропортов в маленьких городах и субсидирование перелётов. И, как ни странно, обустройство цивилизованных общественных туалетов. Нам надо искать свои решения. И для страны, и для каждого города. Чтобы люди могли найти счастье там, где для него есть все условия. Представление о прекрасном ведь у каждого своё, а заставить всех быть счастливыми одинаково просто невозможно.