«Мама просила, чтобы мы умерли». Жительница Семея вспоминает о жизни в концлагере

«Вместе с нами везли мужчину с сыном. Во время одной из остановок мальчик попробовал убежать. Его застрелили у всех на глазах. Это мое первое детское воспоминание, которое осталось со мной на всю жизнь», – рассказывает Нина Сергеевна Даниленко из Семея. Ранние годы ее жизни прошли в концентрационном лагере. Когда началась война, маленькой Нине едва исполнилось полтора года. Ее семья жила в селе Холмищи Брянской области. Отец ушел на фронт и погиб. Вскоре враг появился на пороге их дома. Когда фашисты захватили деревню, всех жителей согнали и начали запихивать в грузовые машины, – рассказывает Нина Сергеевна. – Мама вспоминала: было и так, что женщина подаст ребенка, грузовик трогается, а сама она сесть в него уже не успевает. Несчастная бежит следом, колотит по кабине, но водитель не останавливается. На железнодорожной станции людей с окрестных деревень погрузили в товарные вагоны и повезли в неизвестном направлении. До конца пути дожили не все. Во время обстрелов и бомбежек поезд останавливался, нас выгоняли, и мы сидели под открытым небом, – продолжает Нина Даниленко. – Казалось, что самолеты можно было достать рукой – настолько низко они летали. Убитых не хоронили, раненых оставляли умирать, родных к ним не подпускали. Тех, кто уцелел, запихивали обратно в вагоны и везли дальше. В итоге их привезли в Литву. Нина Сергеевна вместе с мамой Анастасией Ивановной, старшим братом Афанасием и сестрой Раисой оказались в одном из концентрационных лагерей. Младший брат Николай появился на свет уже в неволе. Мама попала в плен будучи на сносях. Рожать пришлось самой, в землянке. Надзиратель пинал ее носком сапога, поторапливая… Узников расселили в неприспособленных для жизни помещениях. Кому «повезло» больше – попали в здания бывшей школы и госпиталя, кому меньше – в коровники. Территория концлагеря была обнесена колючей проволокой и тщательно охранялась. Каждый день взрослых отправляли на работы, а дети оставались внутри. Ребятишек постарше родители старались прятать, так как их насиловали, – с ужасом вспоминает бывшая узница. – Некоторые любили просто поиздеваться. Бывало так: подойдет немецкий офицер, достанет плитку шоколада. Мы тянем ручонки, а он по ним – тростью. Впрочем, не все вокруг были извергами. Местное население как могло поддерживало несчастных. Приходили люди, приносили с собой еду. Внутрь их не запускали, поэтому они перекидывали пищу через забор. Кто что поймает – тот тому и рад, – утирает слезы женщина. – Мы постоянно недоедали, ходили оборванными, часто болели. Мама даже просила, чтобы мы умерли, настолько было тяжело. Долгожданное освобождение случилось осенью 1944 года, когда советские войска разгромили фашистов в Прибалтике. Родная деревня Нины Сергеевны оказалась сожжена, и ее семья перебралась в соседнюю Калужскую область. – Государство дало маме, как сейчас говорят, кредит, и на эти деньги мы купили в глухой деревне дом-развалюху, – вспоминает пенсионерка. – Всю жизнь она работала дояркой. На пятерых в те времена получала пять рублей. Чтобы прокормиться, сызмальства приходилось работать и нам. Кому полы помоем, кому огород вскопаем. Люди помогали: одни ведро картошки дадут, другие – вилок капусты, третьи – старую одежду. Так и выжили благодаря добрым людям. Спрашиваю: а были ли в вашем детстве радостные моменты? – На праздники, на Новый год давали в школе подарочки. Конфеты – вот это была радость, – впервые за весь разговор начинает улыбаться Нина Сергеевна. – А так, ну какая еще радость, сынок? Принесет мама из сельпо рафинад, разделим с братом кусочек пополам, чай попьем. А если пряники или печенье – так это вообще счастье. Их мы не жевали, а сосали, как конфеты. – Приближается День Победы. Что он значит лично для вас? – Это и радость, и горе. Радость – что пришел конец войне, что люди теперь живут свободно. Горе – оттого, сколько душ было загублено и судеб искалечено. Бывало, мать садилась, начинала вспоминать, и такие вещи рассказывала, что волосы дыбом вставали. Она плачет, мы плачем, успокаиваем: «Мама, не надо. Это время уже прошло и не вернется...».