Как в Иваново-Вознесенске бастовали ученики школы колористов 

Для ивановской средней школы выступление колористов оказалось первым эпизодом "школьной революции" осенью 1905 года

Воспитанники школы колористов в Иваново-Вознесенске часто бывали на местных фабриках, где проходили практические занятия, и были хорошо знакомы с положением рабочих. Многие будущие колористы всерьез интересовались политикой, состояли в подпольных кружках, читали запрещенную литературу. Поэтому они не остались в стороне от бурных событий 1905 года.

За предложение "раскланяться" – карцер

Узкий состав и солидный возраст воспитанников позволяли будущим инженерам более свободно вести себя с учебным начальством. А преподаватели не слишком хорошо представляли интересы своих воспитанников. В сентябре 1903 года, обсуждая циркуляр Министерства народного просвещения о "поддержании дисциплины" в учебных заведениях, педсовет заключил, что главная проблема современных учеников – "беспринципность и отсутствие идеалов", фатовство, гедонизм (стремление к удовольствиям), а также "боязнь серьезного труда". Педагоги с гордостью отмечали, что ни одного из учеников с "вредным направлением мыслей" в школе не было со дня открытия. 

Тем неожиданней для них стал целый ряд конфликтов с учащимися. Один из руководителей выступления, Константин Фаге, принимал участие в событиях на Талке 17 мая 1905 года, собирал средства для бастующих. А Иван Ахматов, сын тульского рабочего, состоял секретарем Иваново-Вознесенской группы Северного комитета РСДРП под подпольной кличкой "Виктор". Он распространял листовки и занимался транспортировкой оружия при подготовке к стачке. 

СПРАВКА. Школа колористов в Иваново-Вознесенске официально открылась в 1895 году. Ее штат и план учебных занятий утвердил император Николай II. Принимались ученики, окончившие основной курс (пять классов) реального училища. В течение четырех лет школа готовила профессионалов-инженеров для крупных текстильных производств. Большинство ее учащихся достигали вполне "студенческого" возраста – от 17 до 22 лет, многие были выходцами из других регионов России. К 1904 году в школе колористов обучалось 39 человек.

Ахматов и Фаге вступили в бурную дискуссию с преподавателем законоведения Корякиным. Один из них заметил учителю, что при выходе из класса тому "по правилам благовоспитанности" не мешало бы раскланяться. Наказание было суровым: суточное заключение в карцере с предупреждением всех остальных, что впредь подобные выходки закончатся исключением. 

На некоторое время ученики успокоились, но 15 января 1905 года на занятиях в мастерских вспыхнул конфликт. Иван Штольба и Константин Воронцов "назойливо и грубо" выражали недовольство оценками за прошлую четверть руководителю практических работ Иванову. В ходе разговора Иванов якобы передразнил Воронцова. В дело вмешался Фаге, и испуганный преподаватель "во избежание дальнейшего нарушения порядка" был вынужден обратиться к инспектирующему учителю. 

В результате недовольным ученикам снизили оценки за поведение, а Фаге вновь попал в карцер – на сей раз на восемь часов. 

Протесты спровоцировало самоубийство

Между тем во всей России разворачивалось "школьное движение": учащиеся старших классов средних учебных заведений писали петиции начальству, требуя улучшения своего быта. Первые листовки и прокламации появились в столичных школах, но уже к марту 1905 года движение охватило и многие города Верхневолжья. 

В Иваново-Вознесенске "спусковым крючком" первой "школьной забастовки" стала майская стачка рабочих города. Она началась 13 мая. А уже через три дня директор реального училища Сыромятников был вынужден принять делегацию воспитанников школы колористов. К нему явились ученики первых трех классов почти в полном составе – 29 человек. 

Демаршу предшествовала серьезная подготовка. Уже за год до этого на одной из ученических квартир проводились собрания с обсуждением текущей политической повестки. В них активно участвовали около десятка воспитанников, а главными "докладчиками" выступали Ахматов и Фаге. На очередном таком "сборище" был составлен текст петиции. На следующий день один из участников собрания, первоклассник Илья Петров, обошел с этим листком всех учеников, требуя его подписать. 

Еще одним событием, спровоцировавшим "забастовку", стало самоубийство ученика Александра Числовского. Он стал очередной жертвой "эпидемии самоубийств", охватившей российскую "мыслящую молодежь" в начале XX века. Числовский страдал от нервных срывов, успокоения от которых искал на дне бутылки. Так, 29 декабря 1904 года он был "поднят городовыми на улице в состоянии крайнего опьянения" и доставлен в школу, где оставался в беспомощном состоянии до утра. 

Алкоголем снимали стресс многие ученики. За неумеренное пристрастие к питию из школы был даже исключен Дмитрий Балокирщиков. Однако никогда прежде подобные происшествия не заканчивались столь трагически… 

Иван Ахматов произнес над могилой товарища пламенную речь, в которой "дерзко и оскорбительно отозвался об учительском персонале, ставя в связь самоубийство Числовского с отношением к нему преподавателей".

Для наказания зачинщиков вспомнили прошлые проступки

Главой делегации к педагогам выступил Иван Усольцев. Требования "забастовщиков" в петиции были предельно просты. Они указывали на тревожное состояние, "вызванное беспорядками в различных городах России и стачкой фабричных рабочих в Иваново-Вознесенске", вследствие чего требовали перевода в следующий класс без экзаменов. Также просили предоставить им школьное помещение для обсуждения интересующих их вопросов. 

Ивана Ахматова за организацию петиции исключили из учебного заведения.

Дирекция школы пришла в ужас. Отказ от переводных экзаменов формально грозил всем ученикам оставлением на второй год. На следующий день для решения этой проблемы директор Сыромятников собрал родителей учеников, живущих в Иваново-Вознесенске. Они поддержали требования своих чад, мотивируя тем, что "в настоящее тревожное время серьезная подготовка к экзаменам почти невозможна", и просили перенести экзамены на август. Скрепя сердце это мнение поддержал инспектирующий учитель Ефремов, а за ним и весь педсовет…

Однако главным было не это, а вопрос о мерах наказания для наиболее активных "забастовщиков". 28 мая 1905 года собрался педсовет, на который явились все воспитанники, подписавшие петицию. Учеников по одному вызывали к директору. Однако добиться "уклончивых ответов" удалось лишь от четверых – все остальные соглашались говорить только в присутствии всех товарищей. 

"Забастовщиков" пришлось отпустить и обратиться к "кондуитным журналам", в которых фиксировались проступки учеников в течение года. Главные "коноводы" были найдены быстро – уже упомянутые Ахматов и Фаге. Они "при разговоре с лицами педагогического персонала позволяли себе наглый и вызывающий тон". Было решено исключить обоих из школы. 

Еще двое получили двойки по поведению – излагавший прошение Усольцев и собиравший подписи Петров. Шестерым участникам "квартирных посиделок", в ходе которых появилась петиция, снизили оценку до тройки, а остальные 19 человек отделались снижением отметки на один балл.

Так закончилась история с "забастовкой учеников" школы колористов. Ее организатор Иван Ахматов в истории не затерялся. Вскоре он был выслан за пределы губернии и эмигрировал в Париж. Ивана Ивановича ждала бурная жизнь профессионального революционера: подпольная работа в разных городах России, суд, каторга, побег, эмиграция, Гражданская война, преследования по политическим мотивам (Ахматов был меньшевиком), научная работа и, наконец, – расстрел в мае 1939 года... А для ивановской средней школы выступление колористов оказалось первым эпизодом "школьной революции", решающие события которой пришлись на октябрь и ноябрь 1905-го.