Сейчас мне почти тридцать лет, но только недавно я осознал, что мой отец готовил меня стать хладнокровным убийцей. Почему? Да потому, что он преподал мне три важных урока.
Лет в пять мне в глаз попала какая-то соринка, и я никак не мог её вытащить, поэтому пошёл к отцу. Он схватил меня и внезапно приблизился своим лицом к моему, а потом начал проводить своим языком прямо по моему глазному яблоку! С той поры ужастики меня не особо пугали.
Как-то раз моя мама уехала к родственникам, поэтому отцу самому пришлось купать меня. Он намылил мне волосы, а потом сказал: «Сынок, откинь голову немного назад, ничего не бойся, я просто смою с тебя пену». Смирившись и полностью доверившись ему, я откинул голову назад и… в тот же миг в мой рот, нос и в мои глаза потекла густая пена. С той поры мой инстинкт самосохранения начисто отключился.
Однажды я увидел, как отец щипал волоски в носу. Я спросил, что это такое он делает, но он не удостоил меня ответом. Отец взял щипчики и просто продемонстрировал это на мне самом… С той поры боль — ерунда для меня, а обычные щипчики — орудие пыток.
Но главной фишкой моего отца стал «клюк». Отец выставлял свой указательный палец, согнутый в форме крючка, сжав остальные пальцы. Затем он говорил: «Сынок, ты хочешь, чтобы я сделал тебе клюк?» и тыкал своим пальцем-крюком куда-то между моей грудью и кадыком. От этого я заливался хохотом и был не в силах отбиться от этих атак «клюка».
Сегодня мне уже 28 лет, а отцу 59. Когда я приезжаю к нему в гости, то мы вспоминаем все эти детские уроки и смеёмся. Но вчера я наконец-то смог отомстить отцу. Когда он отвлёкся, то я подошёл к отцу и, сказав: «Ты хочешь, чтобы я сделал тебе клюк?», одним быстрым движением ткнул «клюком» ему в грудь. Я долго не мог перестать делать это и всё приговаривал: «Клюк! Хочешь клюк?! Клюк!», а отец хохотал, как ненормальный.
Еле-еле он вырвался из моего захвата, отошёл в другой конец комнаты и, задумчиво глядя куда-то вдаль, сказал: «Сын, мне абсолютно нечему тебя больше учить! Юный ученик превзошёл своего учителя!». После этого мы оба хохотали, как никогда в жизни.
