Отец с установленным диагнозом «шизофрения», зарубивший топором шестерых детей. Мать, оставившая троих детей в неотапливаемой бане зимой на двое суток одних, после чего двое мальчиков умерли, а выжившей двухлетней девочке были ампутированы ноги до колен. Женщина, выбросившая из окна многоэтажки двоих сыновей. Дети, оставленные пьющими родителями без присмотра и погибшие во время пожара… Подобные трагические истории происходят едва ли не каждый месяц. Не менее, чем сами происшествия, пугает и то, как мы привыкли к появлению подобных событий в новостных лентах. И то, что роль органов опеки и попечительства в них можно почти всегда обозначить лишь как «немой наблюдатель».
Во всех этих случаях представители органов опеки и попечительства постфактум заявляют, что семья либо не находилась у них на контроле, поскольку считалась благополучной, либо с ней «велась работа». Казалось бы, наличие душевного заболевания в семье, где воспитываются дети, алкоголизм или наркомания – вполне достаточные причины для того, чтобы органы опеки обратили на нее самое пристальное внимание. Однако зачастую свои обязанности по работе в асоциальных семьях исполняются должностными лицами совершенно формально.
Запомнился случай жестокого избиения матерью шестилетнего сына, ставший известным лишь потому, что женщина попала в объектив камер видеонаблюдения. Случилось это в ноябре, в сеть видео попало в январе. Сотрудники органов опеки отрапортовали, что данная семья у них «наблюдается» как неблагополучная, с ней проводятся «профилактические мероприятия». Какого рода профилактика способна помочь в подобном случае? Трудно предположить, что до этого случая психически нездоровая женщина, состоявшая на учете в психоневрологическом диспансере, была образцовой матерью. Куда более вероятно, что основания изъять ребёнка из семьи были и раньше, только проявлять инициативу в данных случаях органы опеки не готовы. Вместе с тем не так давно в Колпино Ленинградской области у неработающей матери, после смерти мужа одной воспитывающей четверых детей – не маргинальной, заботливой матери – дети были изъяты ввиду плохих жилищных и материальных условий. Хотя в том же Колпине наверняка имеется огромное количество асоциальных семей, в которых дети по-прежнему остаются в среде, где если не жизнь, то их физическое и психическое здоровье постоянно находятся под угрозой.
Для получения права управления транспортным средством необходимо пройти медицинское освидетельствование. Планирующие усыновление в обязательном порядке посещают «Школу приемных родителей», где с ними работают медики, социальные педагоги, психологи и пр., оценивая, насколько возможна передача ребенка в ту или иную семью. Кто ответит за благополучие и безопасность детей, уже находящихся в семье, даст оценку, насколько биологические родители готовы «быть родителями»? В данном вопросе не существует ни системы помощи тем, кто в ней действительно нуждается, ни объективного контроля. Ответственности за жизнь беззащитного слабого существа не несет, по сути, никто.
Отечественная ювенальная система нуждается в реформировании.
С одной стороны, необходим взвешенный подход, в том числе для того, чтобы избежать «европейского вектора развития» ювенальной юстиции с его перекосами вроде заигрывания с т.н. «правами ребёнка», случаями необоснованного изъятия детей из семей и пр.
С другой стороны, очевидно, что при наличии специального государственного ведомства, призванного осуществлять функцию защиты, ее действенный механизм, тем не менее, отсутствует. Ни органы опеки и попечительства, ни аппарат уполномоченного по правам ребенка по существу гарантией соблюдения прав детей и физической их защиты не являются.
Возможно оттого, что сотрудники органов опеки не несут ответственности за свою, зачастую преступную, бездеятельность. В настоящее время ст. 28 ФЗ от 24.04.2008 № 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве» указывает лишь, что вред, нанесенный лицу, взятому под опеку, незаконными действиями либо бездействием органов опеки и попечительства и их должностных лиц, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном ГК. Нормы, устанавливающей ответственность за вред, причиненный иным лицам, не существует.
Только введение института ответственности должностных лиц социальных служб, причем в соответствии с нормами уголовного закона, например, о халатности, об оставлении в опасности и пр., позволит изменить в лучшую сторону эту печальную статистику детской смертности.
Защитив коллективного «Диму Яковлева» от посягательств на его жизнь и здоровье за рубежом, детей, находящихся в тяжелейших жизненных обстоятельствах здесь, в России, обеспечить должным контролем пока не удается.
Незнание закона не освобождает от ответственности. Освобождает его отсутствие.
