Ковер стал уникальным феноменом нашей культуры. Ну разве объяснишь англичанину или шведу, почему фото на фоне ковра – это больше, чем фото? Почему ковер в СССР не пылесосили, а выбивали специальной палкой и зачем зимой вытаскивали ковер на снег? Мы расскажем, откуда взялось «его ворсейшество» и как ковровое искусство завоевало сердца советских людей.
Кого-то насмешит словосочетание «ковровое искусство», но на самом деле это старинный и сложный вид декоративного творчества. В древности коврами устилали шатры восточных правителей, а сегодня лучшие образцы хранятся в музеях и служат предметом научных исследований.
Среди республик Советского Союза «первыми по коврам» были Азербайджан, Туркмения и Киргизия. Здесь существовали свои традиции ковроткачества, которые передавались из поколения в поколение. Мастера изготовляли ковры из натуральной шерсти и окрашивали их растительными красками.
Помимо качества материала – высоты ворса, плотности узлов – конечно, ценился сам рисунок. Некоторые сюжетно-тематические ковры по своему мастерству ни в чем не уступают средневековой миниатюре. Например, ковер «Времена года», созданный в XIX веке в Азербайджане. В центре полотна изображен поэт Омар Хайям с возлюбленной, а по бокам – пейзажи четырех времен года. Кайма этого ковра украшена арабской вязью и растительным орнаментом.
Советское представление о том, что ковер – предмет роскоши, конечно, опирается на славную историю ковроткачества. Однако на деле ковры в домах и учреждениях СССР не имели ничего общего со своими изысканными предками, хотя и стоили немало! Так, всем известный прямоугольный ковер «2 на 3» стоил под двести рублей, тогда как молодой специалист на предприятии получал примерно 120.
Советские ковры были продуктом массового производства, их часто делали из синтетики. Материал мог быть таким агрессивным, что ноги в носках просто прилипали к покрытию. Неизбалованные советские люди радовались и этому, но в 2000-х красно-зеленые ковровые дорожки и узорчатые полотнища стали прочно ассоциироваться с нищетой.
Товарищ Ленин провозгласил: «Искусство принадлежит народу». Да и сами советские люди энергично тянулись к прекрасному. Многие вешали дома репродукции картин из журнала «Огонек». Почему-то особенно полюбился советским гражданам портрет «Неизвестной» Ивана Крамского. Изображение буржуазной незнакомки появилось даже в деревенских хатах.
Других средств украшения интерьера долгое время просто не было. Официальная идеология поощряла аскетизм в быту. Герань на подоконниках, ковры и подушечки – все это считалось пережитком прошлого. Но запретный плод сладок! Как ни старалась власть внушить народу горьковскую мысль о вреде мещанства, люди мечтали о таких «излишествах», как полированная стенка и посуда из хрусталя.
Особенно ярко эти настроения 1970-х отразились в фильме Владимира Фетина «Сладкая женщина». Героиня Натальи Гундаревой – работница кондитерской фабрики – по мысли создателей, законченная мещанка. Ничто в жизни не волнует Анну Доброхотову больше, чем вещи – их покупка, обмен, блат. Само собой, в квартире Доброхотовой сразу несколько ковров. На полу можно заметить ковер с орнаментом, а на стене – гобелен с романтическим пейзажем. Довершают «мещанский интерьер» огромные золоченые подушки, как из дворца какого-нибудь падишаха.
Поучительный советский кинематограф, конечно, наказывает Доброхотову – в финале она остается одна, отверженная и «трудовым коллективом», и любимым мужчиной. Лицемерие такой позиции заключается в том, что в реальности большие начальники и партийный чины уже давно жили на широкую ногу: отоваривались в спецмагазинах, ездили на дорогих машинах и отдыхали в лучших санаториях. Для простых советских людей эти блага были недоступны, а дефицит простейших товаров вроде туалетной бумаги только распалял страсть к накопительству и любовь к коврам.
Кроме дефицита в СССР была другая насущная проблема – нехватка жилья. В сталинские времена многие ютились в бараках и коммуналках, переезд в отдельную квартиру был для семьи эпохальным событием, едва ли не главным в жизни. Жизнь в хрущевке казалась счастьем, но и здесь были свои нюансы. Прежде чем блаженствовать, новенькую квартиру требовалось довести до ума, ведь отделка порой оставляла желать лучшего.
Авральные темпы и дешевые материалы сказывались на качестве строительства. Хорошо, если глава семьи мог сам отремонтировать полы, переложить кафельную плитку или переклеить обои. Если же умений и сил не хватало, лучшим решением был ковер. С помощью ковра хозяева маскировали все строительные огрехи.
Кроме того, ковер или гобелен обязательно вешали над кроватью – для тепла и уюта. Миллионы советских детей засыпали, рассматривая узоры ковра на стене, сочиняя сказки о вытканных лебедях и оленях. Гобелены были куда доступнее ковров, поэтому имелись почти в каждой советской семье.
Интересно, что уход за напольным ковром превратился для советских граждан в особый ритуал. Ковер было недостаточно пропылесосить или подмести смоченным веником: в день уборки его сворачивали в трубочку, выносили во двор и выбивали пластиковой палкой, похожей на ракетку.
Вокруг обязательно носились дети и собаки, ведь чистку ковра часто совмещали с воскресной прогулкой. Хозяин развешивал ковер на турнике и с такой силой бил по полотну, что хлопки разносились на весь двор. Если дело происходило зимой, ковер расстилали на снегу и энергично орудовали веником. После этого снег пестрил серыми прямоугольниками.
Парадокс, но за стенными коврами почти никогда так не ухаживали, хотя они, как правило, были лучше напольных. На стену вешали яркий новый ковер, а тот, что похуже, клали на пол, чтобы не жалко было топтать. Со временем настенный ковер пылился, но про него как будто забывали и снимали с гвоздей только в случае ремонта или стихийного бедствия. В 2000-х такие ковры прозвали «пылесборниками». К счастью или, к сожалению, это был закат эры коврового уюта.
С уходом СССР его атрибуты не исчезли в одночасье — вы удивитесь, как много в нас сегодняшних осталось из той жизни (даже если вам 17 лет).
А у вас дома есть ковер?
