Машу отправили в Германию на год, на перевоспитание. Через год Германия должна научиться любить бардов, чай и греческую философию.
Наш дедушка провожал словами «там тебя научат Родину любить» и «служи честно, сынок».
Я почти не возражал. Я был уверен, Машу скоро вернут. Страна чистоплюев не станет менять конституцию ради некоторых привычек моей дочери. Неожиданно, Маша поселилась в семье, где детям можно не мыть посуду. Видно недостаточно плохо я её воспитывал.
Маша пишет, кормят отлично, погода хорошая. Городок маленький. Со всех сторон другие городки без всяких пауз. От моря до моря одна сплошная деревня. Через две улицы Голландия, немцы там выгуливают собак. Собачьи какашки как бы намекают соседям, что некрасиво кичиться богатством. Голландцы приезжают, сорят деньгами, скупают дешёвые немецкие продукты и занимают лучшие лежаки на немецких пляжах. Совсем как эстонцы в Латвии. Мы бы эстонцам тоже мстили, но наши собаки в такую даль не добегают.
Маша пишет, в той семье тоже есть дедушка. По субботам после пива он вспоминает как брал на танке Амстердам и всё грозится повторить. Немецкий дедушка подарил зонтик и десять евро на аттракционы. Отличный мужик, мы считаем.
Руководит семьёй мама Сабина. У неё три дочери. Младшая, Августа, бегает к Маше порыдать. Маша понимает не все детали немецких трагедий. Но чувствует, для лечения подошёл бы метод направленных ассоциаций Карла Густава Юнга и немножко электричества. Спрашивает, как перевести Юнга обратно на немецкий. Ещё говорит, обнимашки настолько эффективны, что остальная психология может не понадобиться.
До поездки Маша была космополитом. Считала, неважно из какого ты народа, главное не быть скотом. Но познакомилась с женщиной из Польши, которая немецкого не знает, зато помнит русский. Так вот обнялись и плакали. Полячка работает сиделкой у глухой бабушки. Про бабушку потом расскажу, напомните.
Маша решила приготовить какое-нибудь славянское блюдо. Потом прислала СМС: «Я сварила худший в истории борщ». Такая самонадеянность свойственна молодым кулинарам. Они забывают о тех, кто творил задолго до них. Например, один мой суп сам проел дно в алюминиевой кастрюле и утёк на нижний этаж. Нижних соседей я с тех пор не видел и вряд ли это совпадение.
Маша купила два свиных стейка и овощи, какие помнила из детства. Приготовила всё быстро, за полчаса. Немецкая мама отобрала поварёшку. Она сказала, может на крайнем севере и готовят борщи за полчаса, немецким свиньям надо вариться дольше. Она что-то выкинула, чего-то добавила и кипятила всё сто двадцать минут ровно. Итоговое блюдо семья сочла вполне русским. Маша собирается приготовить ещё оливье. Скоро немцы поймут почему у всех у нас на фото такие грустные глаза.
Мама Сабина любит детей всех и всегда, даже противных. Она надеялась, Маша перезнакомится с одноклассниками и приведёт в дом хотя бы тридцать человек. Мама Сабина была бы счастлива всех накормить и потом навести порядок. У неё уже закуплены специальные лопаты.
Но Маше не даётся контакт со сверстниками. У неё вообще высокие требования к инопланетянам. Немецкие дети не поют Визбора, им не интересна теория чёрных дыр, пересказанная жестами. Вместо знакомств, Маша на переменах прячется под лестницей. Не хочет смущать. Однажды она шла по Голландии с собакой, декламируя «И восходит в свой номер наверх по трапу постоялец, несущий в кармане граппу…». Так вот европейские люди переходили на другую сторону улицы. Наши бы на их месте сами бы прицепились и подружились.
Маше неловко перед немецкой мамой. Среди приехавших по обмену детей полно других, общительных. Девочка из Швейцарии, например, привела домой ослика. Познакомились на ипподроме. Одного мальчика пригласили на два дня рождения и в бассейн. С ответным визитом он привёл женскую сборную по плаванию. При том что даже немецкого не знает, а просто красивый испанец.
С Машей же подружилась только глухая бабушка. Позвала в гости. Приглашение передала польская сиделка, так что бабушка может и не вспомнить, когда это она брякнула. Сиделка сказала, бабушка не только не боится славян, но даже ищет на старости острых ощущений.
В честь Маши приготовили ужин. Купили водку, чтобы было по-домашнему. Маша выпила первую рюмку. Потом вторую рюмку. А вишенки из рюмок есть не стала. Взрослые подумали девочка алкоголик, раз не закусывает. На всякий случай убрали бутылку. Пришлось запивать пивом. Маша говорит, ничего не изменилось. Жизнелюбивой она была и до этого ужина. Но вдруг заговорила по-польски. Сама удивилась, насколько владеет этим красивым языком. Главное вставлять побольше шипящих куда попало. Время с трёх до одиннадцати пролетело незаметно. Старушка и сиделка полюбили Бродского. Маша же, из солидарности, стала недолюбливать голландцев.
Оставшаяся дома дочь Ляля (13), меж тем, бросила курить и материться. Я об этом расскажу в другой раз. И так много слов вышло.опубликовано econet.ru
