«Когда вы на крыше, все равны»: монолог московского руфера
Московский руфер Павел Огородников рассказал «Йоду» о том, где «зародился» столичный руфинг, как «достать звезду» на сталинской высотке, и кто ходит на экскурсии по московским крышам. «Родители к моему увлечению относились негативно, и это понятно»
Руфингом я начал заниматься в 15 лет. Раньше в интернете часто видел фотографии ребят, которые гуляют по крышам, «облизывался», мечтал, но даже понятия не имел, как вообще можно попасть на крышу — везде ведь решетки, замки, металлические двери…
Потом как-то почти случайно мой товарищ провел меня на кровлю одного высотного жилого комплекса. В эмоциональном плане это было непередаваемо- подъезд утыкан камерами и датчиками, на первом этаже сидит охрана, все это нужно было обойти — страшно, а вдруг поймают? А когда мы поднялись наверх, у меня просто дыхание перехватило, это было ни с чем не сравнимое чувство — ты стоишь над городом, огромный мегаполис лежит прямо у твоих ног. Да и вид, конечно, был классный. По крайней мере, тогда мне так казалось.
В моей жизни было не очень много переломных моментов, но этот день однозначно стал одним из них. Я очень хорошо его запомнил, до мельчайших деталей. А сейчас я понимаю, что все, чем я сегодня занимаюсь — и фотография, и путешествия — появилось в моей жизни благодаря тому «восхождению». Оно стало для меня знаковым. Когда я только начинал лазить, у меня в семье было трудное время, скорее всего, мне просто психологически нужно было что-то новое. Что сказать, 15 лет — сложный возраст. Подвернулись крыши. Родители к моему увлечению относились негативно, и это понятно. Были и скандалы, и крики, и дома меня запирали. Но кровь-то молодая, тут запиранием дома дела не решить.
А потом в какой-то момент они поняли, что я вполне адекватный, и безопасность для меня стоит на первом месте. Условно, я не буду делать того, в чем я не уверен. Все как-то успокоилось. Я даже свою маму несколько раз водил на крышу.
Можно сказать, что я «заболел» и начал активно искать единомышленников — зависал на руферских форумах и в сообществах в соцсетях. Большую роль сыграло то, что жил я в Митино, а этот район можно назвать настоящей родиной московского руфинга. Ребята, которые начинали московское крышелазание тоже жили здесь и фактически были моими соседями. Через некоторое время мы познакомились, начали гулять по крышам вместе, я стал появляться на каких-то общих мероприятиях. Так и понеслось.
Вскоре сложилась компания. Она, к слову, была очень разношерстной, что меня всегда удивляло. Такие разные по роду деятельности и мировоззрению люди собираются и проводят время вместе, будто они лучшие друзья. Когда вы на крыше, то все равны. Нет различий по социальным группам или политическим взглядам, это уже неважно — все это внизу. «Бывает порою как в компьютерных играх»
В руфинге меня всегда привлекала неизведанность и ощущение того, что ты занимаешься чем-то недоступным для обычных людей. Есть в этом даже какая-то элитарность — ведь большинство людей не может в любой момент взять и залезть на крышу.
Привлекал и экстрим. Но экстрим не в плане висения на одной руке над пропастью или прыжков с бордюра на бордюр — я большой противник всего этого. Для меня экстрим руфинга заключается в обходе охраны, поиске пути на чердак, это интересно и довольно сложно. Бывает порою как в компьютерных играх — нужно проанализировать, где висят камеры и сигнализация, где сидит охранник, и как часто он обходит территорию. А после этого надо незаметно и тихо пройти внутрь здания, обойти все датчики и подняться на крышу. Ну это же круто!
Кроме того, руфинг дал мне своеобразный толчок к изучению города, я начал ездить в центр, гулять по переулкам и дворам, смотреть с высоты, что и где расположено, изучать историю Москвы. До этого моя «география» практически ограничивалась территорией от дома до школы. Всех новичков обычно привлекают сталинские дома и Москва-Сити. Так было и со мной. В 2011 году все очень активно лазили на Кудринскую высотку, там был просто проходной двор. Ну и я, конечно, ходил. В общей сложности был под звездой раз десять. В свое время даже устаривали негласное соревнование — кто больше сталинских звезд соберет. У меня их четыре — гостиница «Ленинградская», Котлы , Кудринская высотка и высотка на Красных воротах. Есть и те, кто собрал почти все.
На самом деле я не ранжировал для себя объекты — хотелось всего и сразу. Какие-то здания просто были более желанными, а какие-то – менее. На некоторые из них мне так и не удалось попасть. Например, я не был на шпиле МГУ. Наверное, сейчас я в состоянии туда залезть, но понимаю, какие проблемы могу себе наскрести, поэтому как-то не тянет.
Через какое-то время я понял, что красивые виды в большинстве своем открываются не с самых высоких точек, а наоборот, с обычных жилых зданий. Так для меня началась новая «эра», я перестал искать недоступные и сложные объекты, а посвятил себя поиску мест, откуда открываются хорошие ракурсы для фотосъемки. Например, я знаю два панельных дома в Коньково, с которых открывается просто потрясающий вид на центр. Хотя, казалось бы, Коньково… «В Питере экскурсиями заведует „руферская мафия“»
Буквально через три месяца после моего первого визита на крышу мне подарили фотоаппарат. До этого у меня была мыльница, я на нее что-то снимал не очень понятное и в принципе всегда хотел более серьезно заняться фотографией.
Может быть, совпало, может быть, нет, но я начал снимать виды с крыш. Первые четыре года почти все снимки я складывал «в стол», изредка публиковал их в соцсетях. В то время как раз набирал популярность Instagram, я стал делиться фотографиями и там — через некоторое время у меня начали появляться подписчики, пришла какая-то популярность. Еще через некоторое время у меня появились первые коммерческие заказы на съемку. А сейчас вообще почти вся работа завязана на Instagram — оттуда приходит большая часть клиентов. Потом я понял, что можно еще и экскурсии по крышам водить и зарабатывать не этом.Честно говоря, я бы не стал называть это бизнесом, просто увлечение — настоящим бизнесом экскурсии являются в Питере, где всем этим заведует своеобразная «руферская мафия». Я очень тщательно отношусь к подбору места, куда вожу экскурсии. И самым главным критерием для меня является безопасность. Я никогда не поведу людей на крышу, куда надо залезать через окно, по карнизу или сквозь дырку в решетке – только открытая дверь и никак иначе. В основном я вожу на плоские крыши, на двускатные очень редко, все-таки они опаснее. Второй критерий — вид. И тут все зависит от воли заказчика, у всех свои предпочтения: кто-то хочет посмотреть на центр, а кому-то нужен романтический вечер в своем спальном районе, бывает по-разному.
Ко мне обращается в основном платежеспособная часть населения — обычно это люди от 23 лет и старше. Верхнего предела на самом деле нет, как-то раз меня спрашивали, есть ли скидка для пенсионеров. А бывает, что и детей приводят. «Когда я один, я отвечаю только за себя»
Интересных залазов было в принципе много — и мусорокамера в Котельнической высотке, и подвалы Москвы-Сити, но самый мой любимый — это поход на шпиль сталинской высотки на Красных воротах. Лет пять-шесть назад все ходили туда через боковое крыло, спокойно пролезали в окно и, оказавшись уже в центральном корпусе, просто поднимались наверх. Я тогда залезть не успел, а служба безопасности, естественно, этот путь быстро прикрыла.
От этого желание попасть туда только увеличилось. Я начал размышлять, как же пройти в здание. Думал-думал — через центральный корпус не зайти, ведь там охрана, через крышу «боковушки» тоже уже нельзя. Пошел искать. Ходил вокруг, высматривал все возможные проходы и вдруг понял, что единственным вариантом попасть в здание остается подвал. Нашел маленький ходок, по которому можно было пролезть, сложившись в три погибели. Внутри просто ад — какие-то трубы, провода, темнота, все в грязи. В итоге я попал в здание, поднялся наверх, уперся в закрытую дверь. Рядом было окно — я в него вылез, попал на небольшую площадку, по ней обошел здание и влез в окно уже того помещения, которое было за закрытой дверью. Ну, а дальше все просто — лестница наверх и привет, звезда.
Это было круто, потому что я искал залаз сам, никто мне не подсказывал. Вообще я люблю ходить по крышам один, все свои самые крутые объекты я покорил в одиночестве. Многие этого не понимают, считают, что я сумасшедший, наверное. Но мне так проще — когда я один, я отвечаю только за себя. Если я спалился, то знаю, что виноват в этом только я. Несколько раз меня ловила полиция. До 18 лет «приняться» было очень страшно. Первый раз меня поймали спустя полтора года с момента, когда я начал лазить. Это было на колокольне на Софийской набережной. Мне кажется, мы просто случайно задели какой-то колокол, нас услышали и вызвали полицию. Пикантность ситуации придавало то, что все это происходило в сочельник перед Рождеством. Так что смотрели на нас очень косо, волновало больше не то, что мы залезли на церковь перед Кремлем, а то, что мы залезли на церковь перед Рождеством.
Помню, я раньше думал: «Вот исполнится мне 18, вот тогда я начну лазить по-настоящему». Но когда стал совершеннолетним, все оказалось совсем не так — время шло, я никуда не лазил, списывал все это на холод — день рождения у меня в ноябре. Потом зима прошла, а я все равно не лазил особо. Все дело было в том, что уже не так интересно стало, запал пропал что ли. «Когда мы всю Москву облазили, стало скучно»
Но полностью, конечно, этот кураж городских исследований не проходит — он просто трансформируется. Когда мы всю Москву облазили, стало скучно. И логично, что когда тебе становится скучно, ты выбираешься за пределы родного города, начинаешь путешествовать. Так я стал ездить в другие города, а потом и в другие страны. Сейчас каждый раз, когда я оказываюсь в незнакомом месте, во мне снова просыпается желание куда-нибудь залезть — прямо как в 16 лет. Тяга к приключениям несет меня ко все новым и новым вершина — например, я уже успел покорить собор Саграда Фамилия в Барселоне, Колизей в Риме, Голубую мечеть в Стамбуле и Кельнский собор. Фактически руфинг привел меня к путешествиям. Прошлым летом я, например, проделал огромный путь через всю Россию. Просто первого июля бросил в рюкзак пять футболок, штаны, теплую кофту, куртку и камеру, сел на поезд и отправился в сторону Владивостока, останавливаясь во всех крупных городах. Я побывал в Казани, Самаре, Екатеринбурге, Тюмени, Новосибирске, Омске, Иркутске, Хабаровске, Владивостоке — всего было 16 остановок, 16 непохожих друг на друга мест. Все путешествие у меня заняло 48 дней, перемещался я на поездах и попутных автомобилях, жил в хостелах или на вписках. Тут мне снова помог Instagram — я бросал клич в незнакомом городе, подписчики из этого города откликались, помогали с жильем. За это лето я завел огромное количество знакомых, теперь у меня в каждом городе куча друзей, я могу приехать почти в любой российский город и гарантированно не пропаду. Надо сказать, что это было мое первое глобальное путешествие по России, да и первая поездка на восток, до этого я всегда путешествовал на запад, а тут в Самаре в первый раз перевел часы вперед, а не назад. Я за это лето получил такое огромное количество эмоций, что словами не описать, увидел огромное количество замечательных городов, всем сердцем полюбил Владивосток, даже летал туда второй раз недавно.
Путешествия поистине стали моей страстью. Я тут недавно ехал из Кельна в Амстердам на автобусе, там был Wi-Fi, я как-то машинально уже начал смотреть авиабилеты, смотрю — перелет в Болгарию за 340 рублей. Написал другу, говорю, надо брать. Он мне ответил, что мол, недавно только вернулся из Норвегии, нельзя же сразу опять уезжать. Я ему отвечаю: «Слушай, я еще даже не вернулся, забей, поехали!» В общем через десять дней я буду в Болгарии. А оттуда поеду в Стамбул, а из него уже в Москву. А в ноябре махну в Неаполь – не могу я по-другому.
