А вставная челюсть Смоктуновского подняла на уши весь пляж в Судаке
Из-за глобального коронабесия и закрытия границ небывалое количество отдыхающих нынче выбирают Крым. И, несмотря на специфический сервис, вздутые цены и плутовство крымчан, большинство об этом не жалеет. Климат ведь чудесный, пейзажи - на загляденье, а для старшего поколения это еще и приправлено ностальгическими нотками. Самые яркие воспоминания о детстве и юности у миллионов советских людей связаны именно со здешними местами.
Неслучайно киношники с приснопамятных времен повадились снимать именно в Крыму. Больше двух тысяч часов в год на полуострове бесплатно светит солнце. Натурные съемки можно организовать под любой сюжет: тут и американские прерии, и индийские джунгли, и швейцарские горы, и подмосковные березки. Средиземноморские и арабские дворцы тоже под боком, если потребуются.
А кроме того, киноэкспедиции в Крым всегда славились любовными приключениями, да и просто веселым отдыхом наших кумиров. Вот об этом «Экспресс газета» сегодня и хотела бы подробно рассказать.
Готовы отправиться в виртуальное путешествие с компанией любимых артистов? Тогда - вперед!
Осваивать Крым с кинокамерой первыми прибыли французы. В 1908-м сотрудники кинокомпании Pathé приплыли на пароходе в Ялту, чтобы несколько месяцев снимать крымские виды. На полуостров их пригласил пионер русского синематографа Александр Ханжонков. Через три года он снял первый отечественный блокбастер - историческую драму «Оборона Севастополя». Осенью 1911 года в Ливадийском дворце состоялась вип-премьера фильма - зрителями были император Николай II и его семья.
Из-за ревматизма Ханжонков оказался прикован к инвалидному креслу. Но идею превратить Крым в «русский Голливуд» не оставил. В 1917-м он основал первую российскую кинофабрику. Купил в Ялте участок земли с домом на Аутской улице (ныне ул. Кирова, 30), построил павильон и оборудовал фотолабораторию. Прошли десятилетия, и Ялтинская киностудия стала одной из самых крутых в стране.
Увы, но после развала СССР киевские власти, оккупировавшие полуостров, уникальное предприятие, как и много другое у себя в республике, бездарно угробили.
Восстановление Ялтинской киностудии собирались начать нынешним летом. Из госбюджета уже был выделен миллиард, но карты спутал коронавирус. Ремонт отложили.
- Для нас эти годы стали трагедией, - сетует пожилая костюмер Марина Адамова. - Здешние стены помнят великих мастеров… Молоденький Володя Высоцкий по лестничным пролетам бегал, комплименты нашим девчонкам отвешивал...
Первый раз Высоцкий оказался на полуострове в 23 года - снимался в мелодраме «Увольнение на берег» (1962 г.).
- Главной нашей точкой был крейсер «Кутузов» - флагман Черноморского флота, - вспоминал Высоцкий. - В Севастополе я жил целый месяц. Спал в кубрике, учился драить палубу и еще кое-что погрязнее...
Однажды Высоцкого и исполнителя главной роли Льва Прыгунова забрали на самую настоящую гауптвахту! В перерывах между съемками артисты прямо в форме пошли в магазин и не отдали честь патрулю.
- А еще Высоцкий однажды перепутал киношного адмирала с настоящим и сунул ему грязную швабру прямо в белоснежный китель, - рассказывал биограф барда Марк Цыбульский. - Адмирал чуть не задохнулся от гнева!
Спустя семь лет Владимир Семенович с женой Мариной Влади приехал в Крым на съемки боевика Станислава Говорухина «Белый взрыв». Сначала ленту снимали на Кавказе. 26 июля 1969-го вертолет, на котором Говорухин отправился в горы искать натуру, врезался в скалу и чудом не взрывался. Все остались живы. Но продолжать работу решили в Крыму, где тоже не обошлось без происшествий.
Сцены с участием Высоцкого снимались у подножия горы Эльх-Кая, неподалеку от Ангарского перевала. До места добирались по шоссе Алушта - Симферополь. Там могли оборваться жизни Говорухина, Высоцкого, Влади и альпиниста Леонида Елисеева - их легковушку едва не столкнул с горного серпантина грузовик.
Испанский стыд директораКороль советской музыкальной комедии Ян Фрид тоже обожал снимать натуру именно в Крыму. Например, в «Собаке на сене» (1977 г.) легко узнаются Ливадийский дворец и его парк. Для Михаила Боярского, сыгравшего романтичного Теодоро, это была первая серьезная роль. Правда, режиссеру пришлось изрядно попотеть, чтобы добиться от Михаила Сергеевича нужных эмоций. Да и его партнерше Маргарите Тереховой - обворожительной Диане де Бельфлёр - тоже. Помните сцену, где Терехова дает Боярскому пощечину? Дубль за дублем у актера выходило «не то лицо».
- Ну, я мужик-то тупой, пока до меня там дойдет, пока слеза появится, надо было дать как следует, - смеялся потом главный Д’Артаньян страны. - А Маргарита Борисовна с удовольствием это делала. Она прямо хохотала безумно, когда снимали этот эпизод. Ей так нравилось, что после команды «Стоп!» я чувствовал себя как побитая собака.
Не до смеха стало, когда из носа Боярского хлынула кровь.
В следующий раз Фрид снял Терехову в комедии «Благочестивая Марта» (1980). И снова Ливадия стала Испанией, а именно - Мадридом. Помните, братья Фелипе и Пастрано (Эммануил Виторган и Николай Караченцов) едут на лошадях и поют вступительную песню «У нас в Испании». Эту сцену снимали два дня. В первый актеры уверенно держались в седле. А на второй вдруг оказалось, что скакуны исчезли.
- Режиссер спрашивает у директора картины: «Где они?», - делится Виторган. - Выяснилось, что коневодам недоплатили, и те не привезли животных. Разъяренный Фрид говорит Караченцову: «Коля, давай, залезай на шею директору! А ты, Эм, - на шею заму!» Те безропотно подставили шеи, мы сели, нам дали вожжи в руки. И крупный план. Они под нами качались, и мы допели песню.
Чтобы потом снять боль в шеях директора и зама, им пришлось делать компресс… из мочи. Никаких мазей под рукой не было, а Караченцов на полном серьезе убедил, что уринотерапия - проверенный способ быстро прийти в норму.
Неудачный заплыв дяди КешиИсторическую драму «Русь изначальная» (1985 г.) про первые победы славян над кочевниками посмотрели 19,1 млн зрителей. Мало кто знает, что съемки фильма оказались под угрозой срыва из-за… вставной челюсти Иннокентия Смоктуновского, который сыграл императора Юстиниана.
Снимали в Судаке. Лето, жара. В обеденный перерыв вся группа, включая Смоктуновского, бросилась купаться. Наплавались - и бегом за работу, пока солнце не ушло. Но на гриме актер вдруг понял, что во рту нет челюсти.
- Выронил, когда нырял, - разводил руками артист. - Я сразу к режиссеру Геннадию Васильеву: «Я челюсть потерял!» А он ржет, и все вокруг с ним вместе. Думают - я разыгрываю их. Полчаса доказывал, что не шучу. Ну а когда до них дошло, что это правда, стало всем та-а-ак грустно-грустно. Снимать не можем. Да еще предпоследний день месяца, если отснятый материал сегодня вечером в Москву не отправят, то план летит к черту, а соответственно, и премиальные (в те годы премиальные были +40% к гонорару. - К. Б.). Режиссер говорит директору: «Выкручивайся как хочешь, но чтобы максимум через полчаса у меня Смоктуновский был в кадре!» Директор в отчаянии хватает мегафон и орет на весь пляж, что тому, кто найдет челюсть Смоктуновского, он лично выкатывает пять бутылок коньяка. После этих слов все дружно бросились в воду (даже те, кто в нашей съемочной группе не работал). Ныряли, ныряли... Повезло парнишке-осветителю. Выныривает, рот до ушей, а в руке - челюсть. Орет: «Дядь Кеша, пляши!» Я скорей ее схватил, в рот сунул... А она... не моя!
