Круче, чем в приключенческих книжках: Как ходили в походы советские школьники
В конце 60-х родители не возили детей по заграницам. Росшие на улице, на летних дворовых играх, в походе мы были выносливы, неприхотливы и жадны до новых впечатлений. А прыгать со скал в Симеизе было не менее захватывающим занятием, чем катание с горок в аквапарке.
Сообщение Круче, чем в приключенческих книжках: Как ходили в походы советские школьники появились сначала на Краснодарские известия.
Гора Тхаб и монастырская дева
– В нашей школе был туристический кружок, – рассказал Андрей Петрович, выпускник 1977 года краснодарской школы №12. – Его организовала учитель физики Валентина Колтеева, сама до этого ходившая с турклубом при Доме ученых, приобщала и нас. В наш первый поход мы отправились по 817-му маршруту, с выходом в пос. Возрождения, это между Архипкой и Геленджиком. Шли через Пшадский перевал, скалы Монастыри, поднимались на гору Тхаб высотой 905 метров – с вершины был обалденный вид на Геленджик.
Дело было в ноябре, на осенних каникулах. И хотя мы были ребята спортивные, футболисты, но огромные тяжелые рюкзаки –
со спальными мешками, одеялами, целлофановыми накидками, продуктами – показались просто неподъемными. Все время моросил дождь, все было мокрым. Мы просто тупо шли, уткнувшись глазами в землю. А вот вечерами было весело: у меня была гитара, пели песни Визбора, «Лыжи у печки стоят», рассказывали страшные истории: о погибшем монастырском мальчике, призрак которого является, или про белую деву. Они походили на страшилки в палатах пионерских лагерей после отбоя, но с горной тематикой.
«Здесь вам не равнина – здесь климат иной»
Желание странствовать этот поход у нас не отбил, и летом мы впервые отправились в горную «единичку» – поход 1-й категории сложности по Приэльбрусью, из Кабардино-Балкарии в Сванетию. – продолжает Андрей Петрович. – По правилам надо было пройти четыре категорийных перевала, каждый высотой 3,5 километра, вокруг Эльбруса. Готовились серьезно: шли с ледорубами, в горной обуви и штормовках, брали специальные очки от солнца, как у сварщиков (боялись ослепнуть), маски, чтобы лицо не сгорело. Рюкзаки весили килограммов 25-30. Путь начали от Баксана, что недалеко от Нальчика, а продолжили по перевалам Кой-Авган, Донгуз-Орун, Басса. На них когда-то шли бои с фашистами, и нам показывали обелиски со звездами, стоящие на вершинах. У Визбора есть песня «Кости на Бассе, могилы под Ужбой, вспомни, товарищ, вспомни, дорогой». На Бассе мы как раз были, а Ужба – это гора такая сложная. Нам рассказывали, что на каких-то ледниках можно увидеть вмерзшие в лед трупы – и немцев, и наших, но это, думаю, сказки, я не видел.
Первым нашим перевалом был Кой-Авган. Мы шли, прорубая ступени в глубоком снегу, по очереди прокладывая путь группе, которая шла по следам. Каждый проходит метров 30-40 – и уступает дорогу следующему. И вот когда перевал уже показался, началась метель, ничего не было видно. Но мы все-таки поднялись, поставили, как положено, отметку о том, что мы здесь были, но продолжать путь уже не могли. Сели в кружок, накрылись пленкой – сил не было даже разговаривать. Я тогда подумал: вот так в горах и замерзают… Хорошо, наш инструктор (молодой парень, лет двадцати, но нам он казался снежным барсом) и наша физичка в один голос произнесли: надо срочно вниз. Мы не представляли, как можно вылезти из-под пленки, но инструктор настоял. И тогда мы, не разбирая дороги, спустились вниз за какие-то 15 минут – метров триста по вертикали – и вдруг видим, что там и солнце светит, и вообще другая жизнь.
И в этот момент ощутили: какое счастье ходить в горы, потому что ты спускаешься с них! Добрались до привала – а там нормальный обед, сваренный на дровах, не на примусе. Но настолько были уставшие, что могли только чуть-чуть перекусить, а затем в палатку – и спать. Вставали рано, до восхода солнца, в три – полтретьего, чтобы собраться и по летним сумеркам идти, пока снег еще не подтаял. В конце пути спустились к сванам, и тут тоже было несколько незабываемых моментов. Один – когда нас подвозили по опасной горной дороге на лесовозе без бортов. В Сванетии еще увидел, как стремительная горная речка несла молодую лошадь, возможно, жеребенка, а местные говорили: «Все, пропал». Заходить в такие реки было страшно, особенно в сезон таяния. На берегу вкопанная бочка, и минеральные источники текли прямо в нее.
Мы сварили суп на такой воде, даже не посолив. А когда добирались до Сухуми, пришлось ехать на бортовом грузовике, в котором, кроме нас, было штук пять свиней, несколько барашков. Нас швыряло вместе с ними – потом пришлось долго мыться и очищать рюкзаки. Понятно, что после этого похода мы чувствовали себя настоящими горными барсами. На самом деле для нас, пацанов, это был большой урок взаимовыручки, осознание того, что надо заботиться о каждом, кто рядом, помогать, если что, даже если не просят.
Потом два человека из нашей группы даже ездили на Памир –
в категорийные походы. А я в горы уже не ходил, разве что по Пшадскому перевалу и в Криницу, на море. Таких туристов тогда называли «матрасники».
Как в лесу не заблудиться
В 6-м классе у нас вел географию удивительный человек – Иван Ефимович Пискунов. Класс был огромный, человек 45, хулиганистый, да и возраст самый неуправляемый. Вложить в буйны головы детей железнодорожников науку о природно-территориальных комплексах было сложно, уследить за каждым – еще сложнее, поэтому Иван Ефимович обучал нас главному: как не заблудиться в лесу. «Как ты будешь находить дорогу?» – спрашивал учитель, вызвав разгильдяя к доске. «По компасу», – это мог ответить любой двоечник. «Правильно, – соглашался Иван Ефимович, – а если нет компаса, как определишь, куда идти?» И тут надо было сказать волшебную фразу (единственную, пожалуй, из школьной программы, которую я не забуду до конца дней): «Если стать лицом к северу, то слева от тебя будет запад, справа – восток, сзади – юг». Мы повторяли эту мантру из урока в урок.
Подготовив к ориентировке на местности, Иван Ефимович повел нас в поход. Отправились в Крым, предстоял переход от Севастополя до Ялты.
Собирали устриц, встречались с командующим
Дело было в августе, каникулы клонились к закату. Родители раскошелились, почти двухнедельное путешествие обошлось в 35-40 рублей с каждого. И вот группа из десяти девчонок, пяти ребят и двух «классручек» двинулась в путь. До Севастополя ехали в общем вагоне: с жесткими полками и без мест – кто где примостится. Я залезла на третью: там было душно, зато места полно. Наверх же сгрудили рюкзаки, палатки и байковые одеяла, тоже выданные в школе. Их надо было свернуть, продернуть пояс – сделать солдатскую скатку, которую каждый нес, повесив через плечо, вместе с рюкзаком. В сумерки вагоны с лязгом грузят на паром. Уже ночью, любуясь изрезанной бухтой с множеством огней, подъезжаем к Севастополю.
Наш поход имел военно-патриотический характер, как без этого, поэтому, кроме непременных Сапун-горы, панорамы и диарамы, мы побывали в штабе ВВС Черноморского флота. Дело в том, что командующим тогда был выпускник, гордость нашей школы Герой Советского Союза Александр Мироненко. С военной выправкой, в кремовом кителе, командующий слегка растерялся, увидев входящую ораву, но Ивану Ефимовичу никто не мог отказать: раз запланирована встреча с выпускником и общее фото, она состоится. Сильное впечатление на меня произвел огромный глобус в кабинете командующего.
Дня три купались на городском пляже, почти не вылезая из теплой воды (я научилась прыгать «солдатиком»). А потом двинулись в путь: шли по лесным тропинкам, лесопаркам, иногда по обочинам пыльных дорог. На ночевку останавливались на площадках для палаток – наш учитель все эти места знал как свои пять пальцев. К вечеру, плавая в море между огромных, заросших водорослями камней, мальчишки наловили устриц и запекли на костре, кинув добычу на лист железа. Вкус свежайших устриц оказался необыкновенным, но особо поразил жемчуг, попавший мне на зуб в одной из них. Совсем не то, что гречка с тушенкой, хотя и ее уплетали за обе щеки.
Казалось, мы переживаем в Крыму то, о чем запоем читали в приключенческих книжках.
Детское воображение пора-зили вдруг выросшие средневековые стены. Шли-шли – и вдруг пред нами зубцы сказочного замка, и мы проходим меж высоких стен Шуваловского проезда Воронцовского дворца. Мы побывали там везде, даже на втором этаже, который потом закрыли, даже в восточной части, реставрация которой, похоже, будет длиться вечно. А на Поляне Сказок нам удалось увидеть деревянные скульптуры героев пушкинских сказок, созданные ее основателем Павлом Безруковым, еще до того, как по чьей-то злой прихоти в 1970 году они были уничтожены. И как вишенка на торте нашего путешествия – назад, от Ялты до Новороссийска, мы отправились на дизель-электроходе «Россия», лучшем круизном судне страны, вполне тогда доступном, демократичном. И пусть спать пришлось на палубе (деревянные доски, на которые растянули палатки, никого из нас не смущали), зато мы могли гулять по всем салонам, заглядывать в бары, даже для интуристов (просто позырить!), а еще мы встретили молодых и веселых артистов Вячеслава Тихонова и Василия Ланового и даже пообщались. Иван Ефимович и их смог убедить провести с детьми творческую встречу.
Кстати, за этот поход нам дали значок «Юный турист СССР».
Сообщение Круче, чем в приключенческих книжках: Как ходили в походы советские школьники появились сначала на Краснодарские известия.