Как Саратов защищен от террористической угрозы?

 Еще полгода назад немногие могли показать Сирию на карте мира, а война всего мира с террористами из Исламского государства (организация запрещена на территории РФ) казалась чем-то далеким и не имеющим к нам особого отношения. Все изменилось за пару последних недель — российские самолеты начали бомбардировки, а террористы взорвали наш самолет, возвращавшийся из Египта. TSR встретился с региональным представителем организации "Офицеры России", полковником КГБ в отставке Владимиром Незнамовым, чтобы поговорить о вкладе нашего региона в войне с ИГИЛ, террористической угрозе в Саратове и равнодушии.   

На прошлой неделе появилась информация, что Саратовская область приняла непосредственное участие в войне против террористов — бомбардировщики с нашего аэродрома в Энгельсе наносили удары по территории ИГИЛ . Как проходит подобная военная операция и почему все-таки решили использовать и дальнюю авиацию?

На аэродром Энгельса поступает информация от правительственных войск, самолеты взлетают, бомбят противника, возвращаются на базу. Самолеты летят на большой высоте, чтобы не попасть под средства ПВО — под «Стрелу», под «Стингеры».  На мой взгляд, дальнюю, серьезную авиацию решили использовать после того, как выяснилось, что крушение российского лайнера в Египте — дело рук террористов. Это был акт возмездия. Потому что самолеты с нашего аэродрома на порядок выше тех, которые были задействованы в Сирии, наш «Белый лебедь» — это же вообще крейсер воздушный, его оружие мощнее и сильнее.

Вы знаете, вот что меня напрягает и волнует. Западная коалиция бомбит террористов, мы бомбим, но о проигрыше ИГИЛ никто пока не говорит. Настолько эта группировка сильна, что о нашей близкой победе трудно говорить. Необходимо бороться с колоссальной экономической подпиткой. Любая организация может существовать, только пока есть деньги — на покупку оружие, вербовку новых людей. А у них экономика работает, качают нефть из захваченных скважин, танкеры ее отвозят.

Читаешь новости про бомбардировки ИГИЛ с аэродрома Энгельса, а в комментариях люди пишут, то ли серьезно, то ли в шутку: дескать, спасибо, что обнародовали информацию, теперь террористы прямо к нам в область мстить прилетят. 

Мстить со стороны террористов персонально Саратову, за то, что отсюда вылетели самолеты — глупость, конечно. Какое мы имеем к этому отношение? Логику терроризма вообще сложно понять. Вот для чего они взорвали Airbus? Может все, кто там был, были против бомбежки ИГИЛ? Кроме как хуже себе они не сделали, потому что сейчас наши самолеты молотят по ним в два раза сильней. Ну, Египту хуже сделали, к ним наши туристы не приедут, экономика пострадает. Террористы бьют там, где слабо, а не там, откуда взлетают самолеты. Но к различным непредвиденным ситуациям мы должны быть всегда готовы.

Заглянуть в душу террористу очень сложно, никто не может сказать, что будет выбрано в качестве объекта террора. С терроризмом невозможно бороться лишь на стадии предотвращения теракта. Допустим: митинг на Театральной площади. Террорист идет, видит рамки, ну и взрывает себя на подходе к ним. И дальше что, спасли людей вокруг него эти рамки? Ведь где-то эти бомбы собираются, террористы встречаются, обговаривают все. Спецслужбы стараются вести работу, отслеживать это. А остальные граждане что?

Допустим: митинг на Театральной площади. Террорист идет, видит рамки металлоискателей, ну и взрывает себя на подходе к ним. И дальше что, спасли людей вокруг него эти рамки?

У нас, к сожалению, считается каким-то паталогическим неприятием рассказать о подозрительных действиях, например, соседа. Наверное, это такое наследие 30-х годов, когда было НКВД. У нас это презрительно называется «стукачество». А в Америке за это дают грамоты, называют патриотом. Я поднимаюсь домой и вижу, что в соседнюю квартиру заходит женщина в хиджабе или мужчины кавказской нации, один за другим появляются. Я этого не замечу, ну собираются, водку пьют, наверное. А по логике, я должен рассказать участковому о своих подозрениях. У нас это отсутствует, мы равнодушны и расслаблены, считаем, что спецслужбы всех поймают.

В Екатеринбурге местные активисты «Гражданского контроля» несколько дней подряд проносили на вокзал макет бомбы, их никто не остановил. Это было как раз после объявления о повышении мер безопасности. А насколько жители Саратова могут быть застрахованы от терактов?

Собирался антитеррористический штаб при губернаторе, все работают, все делают. Но говорить о 100% исключительности, конечно, мы не можем. Меры принимаются, но у меня глубокое убеждение, что нужно менять психологию населения. В Советском Союзе было много хорошего, но нас разучили быть индивидуальностями. И сейчас мы никак не можем понять, что каждый из нас в этой жизни что-то значит. Нам надо всем объединяться, иначе как тараканов всех этими терактами запугают. Будем бояться ходить на концерты, из дома выходить. Наверное, это и есть главная цель террористов — запугать. А запуганный человек это слабый человек, ни на что не похожий.

Сейчас мы никак не можем понять, что каждый из нас в этой жизни что-то значит. Нам надо всем объединяться, иначе как тараканов всех этими терактами запугают.

Есть ли данные о том, как ведется вербовка людей в ИГИЛ на территории нашего региона?

Эти данные не предпочитают разглашать, конечно. А кто должен об этом говорить? Вот узнаете вы, что вашего соседа хотели забрать в ИГИЛ, но он отказался — все равно будете к нему настороженно относиться. Работа ведется, но она не для широкого круга. Люди же будут пальцами в других тыкать.

Нам сказали, что возбуждено семь уголовных дел по факту вербовки или попытки выезда в ИГИЛ из Саратовской области.

Нам сказали, что возбуждено семь уголовных дел по факту вербовки или попытки выезда в ИГИЛ из Саратовской области. Не нужно думать, что у нас какой-то белый оазис тут, вербовочная работа ведется и на территории нашего региона. Спецслужбы ведут против нее борьбу. Должна вестись работа и с теми, кто приезжает к нам в область из тех регионов, в которых идет террористическая активность.

Несколько месяцев назад Владимир Путин говорил, что добровольцы смогут отправляться на территорию Сирии. К вам никто не обращался с просьбой помочь в отправке?

Это все должно быть в рамках закона, а не просто: собрали добровольцев, спросили, кто хочет в Сирию, отправили. А если его там убили? Он кто, участник боевых действий? У него мать будет пособие получать? Если ко мне придет парень какой-нибудь и скажет: "Владимир Васильевич, я хочу в Сирию поехать, помогите", то я ему отвечу, что это незаконно. Пусть пишет рапорт, что хочет служить, и так далее. Но он не сможет этого сделать, потому что мы официально не ведем боевые действия в Сирии. Мы осуществляем бомбардировки, потому что нас попросил об этом легитимный президент Сирии Башар Асад, это все через ООН, в рамках всеобщих правил.

Все понимают, что полностью обезопасить себя от теракта практически невозможно, но есть ли какие-то советы, которыми вы могли поделиться с нашими читателями?

Я часто вижу на страницах газет: "Ветеран группы Альфа, такой-то такой, вот советует, как себя вести". Советы вроде правильные, но мне не хочется выступать в качестве такого учителя. Можно сказать менторским тоном: туда не ходи, там не стой; но все равно каждый пойдет и каждый встанет. Нет таких советов, которые вас бы спасли. Если вы зайдете в магазин и вдруг услышите хлопок, вы не сделаете кувырок вперед, чтобы укрыться за препятствием. Это психология, это на подкорке мозга.

Я могу долго рассказывать, что при угрозе теракта лучше не стоять рядом с мусорными баками, там чаще всего взрывные устройства размещают. Но вы все равно к ним встанете, потому что оттуда сцену лучше видно.

Я могу долго рассказывать о том, где лучше на площади встать, что при угрозе теракта лучше не находиться рядом с мусорными баками, там чаще всего взрывные устройства размещают, например, братья Царнаевы в Бостоне именно так действовали. Но вы все равно к ним встанете, потому что оттуда сцену лучше видно.

Когда вы приходите в театр или на концерт, оторвите на пару минут внимание от девушки или телефона, посмотрите, где пожарный выход на плане. И когда в зале раздастся хлопок, свет сразу выключится, все закричат и бросятся туда, откуда пришли. И 90% друг друга передавят. А вы потихоньку пройдете 15 метров и окажетесь у пожарного выхода.

Я так же себя приучил, что в кафе всегда стараюсь садиться лицом к входу, чтобы видеть, кто заходит в помещение. Единственный совет, который могу дать — быть неравнодушным. Вот вы зашли в магазин, там валяется какой-то пакет на полу — вы же не обратите внимания, пройдете мимо. Это кого-то нужно вызвать, к кому-то обращаться, легче мимо пройти. Нужно уметь подвергать сомнению то, что кажется обычным и несомненным, но, конечно, делать это без паранойи.