Пипец какой-то …

Очередная история жуткой аварии. К таким вещам к сожалению потихоньку привыкаешь… Но вот действия служб спасения все же шокируют.

9 января 2017 года в 6 часов 50 минут на 53-ем километре трассы А-156 «Лермонтов – Черкесск» в туристический микроавтобус марки «Toyota Hiace» (регистрационный номер В156ХХ26) врезался грузовой фургон марки «ГАЗ 2709-0000010-01» (регистрационный номер Е530АВ09), который вылетел на встречную полосу для совершения обгона трех автомобилей, водитель «Toyota», пытаясь уйти от лобового столкновения, увел машину в кювет. Удар пришелся в заднюю левую часть микроавтобуса. После чего автомобиль несколько раз перевернулся на проезжей части и вылетел в обочину. В машине находились я, мой муж, два моих сына, моя несовершеннолетняя дочь Валерия, ее несовершеннолетний одноклассник, друг семьи Сергей и подруга старшего сына, а также водитель-экскурсовод, Юрий.
Тумана не было, а была легкая дымка, которая никак не создавала условия недостаточной видимости, и был гололед на определенном участке дороги в несколько километров.
В официальной версии говорится об одном ДТП, на самом деле их действительно было три, как и писали очевидцы.

По итогу аварии Сергей умер от размозжения черепа и множественных переломов, водитель «Toyota» травмировал голени, а моя 16-летняя дочь, Валерия, получив открытую черепно-мозговую травму и множественные переломы, выжила (подавала признаки жизни); остальные пассажиры получили травмы разной степени тяжести.
Все, кроме Сергея и моей дочери Валерии, смогли самостоятельно или помогая друг другу выбраться из микроавтобуса. Мы сразу же стали звонить в службу «112», объясняя ситуацию, прося помощи.
Сотрудники ДПС и автомобиль «Скорой помощи» приехали в течение 15-20 минут с момента первого звонка в «112». Из «Скорой помощи» сразу вышла медсестра и стала оказывать «первую помощь» пострадавшим.

Сотрудники ДПС бездействовали: вместо того, чтобы выставлять предупредительные знаки и ограждения вокруг ДТП, они уткнулись в свои гаджеты. Слабонервного полицейского начало тошнить. Очевидно, вид машины, которая была буквально утоплена в крови, настолько ужаснул представителей ДПС, что они впали в оцепенение и не помогли вытащить пострадавших из «Toyota».
Сотрудники МЧС на место аварии не прибыли. Поэтому мои сыновья и муж сами вытащили погибшего Сергея и пострадавшую мою дочь Валерию из микроавтобуса.
Спустя несколько минут после прибытия, «скорая», остановившаяся на противоположной стороне дороги, начала разворачиваться на неогражденной скользкой дороге. В тот момент, когда она пересекала дорогу, в нее врезался «Урал Р4А050 АЦ.5-40» МЧС (по всей видимости, эта машина МЧС ехала не к нам, т.к. сотрудники МЧС, находившиеся в ней, помощи нам не предложили, а направлялась на место другого ДТП произошедшего в 2-3 километрах от нас, где легковая машина оказалась под 20 тонной фурой).

Фельдшер и водитель «Скорой помощи» получили тяжелые травмы. После этого машина «скорой» эксплуатироваться больше не могла. Далее выяснилось, что в ней не было никакого медицинского оборудования, а в чемоданчике фельдшера и не было того, чем могли бы они оказать помощь при таких травмах. Я имею четкое представление об этом, так как имею медицинское образование. Сыновья пытались останавливать проезжающие мимо автомобили, чтобы найти хотя бы жгуты и бинты в автомобильных аптечках.

Мы снова стали звонить в «112», и через 20-30 минут приехала «скорая», но которая также была совершенно не оснащена оборудованием и в ней не было никого из медицинского персонала, кто бы мог оказать экстренную помощь. В нее погрузили мою дочь в крайне тяжелом состоянии; мы с мужем, а также ее 16-летний одноклассник и медсестра из первой «скорой» тоже поехали на этой машине. Мои сыновья несколько раз просили сотрудников ДПС сопроводить машину «Скорой помощи», но они отказались. Проехав где-то 1 км, вторая «скорая» также попадает в ДТП по неизвестной причине: она слетает в кювет и несколько раз переворачивается. Моя дочь получает еще больше травм, я получила закрытую черепно-мозговую травму и переломы шеи, ребер и ключицы, мой муж — перелом позвоночника, у одноклассника моей дочери – закрытая черепно-мозговая травма и рассечение кожного покрова черепа, переломы ключицы и ребер.

Мою дочь в «скорой» прижало носилками, а муж оказался над дочерью. Я и одноклассник Валерии смогли выбраться из машины. Я позвонила сыновьям, которые оставался на месте первого ДТП и рассказала о новой аварии. Они передали эту информацию сотрудникам ДПС, и те оправились к месту аварии со второй «скорой». Затем мы стали снова звонить в «112». Диспетчеры долго нам пытались объяснить, что вторую «скорую» нам уже отправили, а мы в ответ пытались объяснить, что и вторая «скорая» попала в ДТП и сейчас мы в еще более худшем состоянии.
Диспетчеры «112» стали переключать нас то на «Скорую помощь», то на пожарных, то на МЧС. Мы неоднократно подчеркивали то, что сильно пострадали два ребенка, что они находятся в крайне тяжелом состоянии, просили высоквалифицированную медицинскую помощь. Просили выслать вертолет, были согласны его оплатить.
В этот момент я заметила, что из машины начала выливаться жидкость, на мой взгляд это был бензин. Я снова стала звонить в «112», и говорить, что машина может вот-вот загореться. Нам пообещали прислать автомобиль «Медицины катастроф».

Через некоторое время к нам прибыли сотрудники МЧС и ДПС. И видимо из страха взорваться, они стояли и просто смотрели, призывали выбираться самостоятельно, предупреждали о том, что топливо с минуты на минуту может воспламениться, а мы с мальчиком пытались вытащить своих близких из машины.
В итоге третью «скорую» мы прождали около 2,5 часов на обочине Российской туристической дороги с одним умирающим ребенком на руках и другим ребенком истекающим кровью. До ближайшего города, Черкесска примерно 30-35 километров. Двигаясь со скорость в 60 километров в час эту дистанцию можно преодолеть всего за 30 минут.
Обещанный автомобиль «Медицины катастроф» прибыл, но он был напичкан МУЛЯЖАМИ. «Муляжами» — в прямом смысле этого слова. Ни дефибрилляторы, ни кислородные маски, ни остальное оборудование не было подключено, что-то было просто ненастоящим – пустыми коробками, имитирующими медицинскую аппаратуру. Сопровождала, так называемый, «автомобиль медицины катастроф» медсестра, у которой в чемоданчике, кроме ваты, нашатырного спирта и прочих элементарных медикаментов ничего не было. Соответственно моей дочери в пути до Черкесска квалифицированная медицинская помощь оказана не была.

Находясь в третьей «скорой», моя дочь Валерия, которая была травмирована тяжелее всех, подавала признаки жизни.
В итоге в Республиканскую больницу города Черкесска нас доставили спустя 3 часа 20 минут с момента первого обращения в службу «112» после ДТП со второй «скорой». Как только мы прибыли в эту больницу, дочку забрали в реанимацию, а где-то спустя полчаса сообщили о ее смерти.
Меня, моего мужа и одноклассника дочери госпитализировали. По результатам вскрытия не удалось выяснить, когда и от чего погибла Валерия. В справке стоит прочерк во времени и месте ее смерти.

1. Уголовное дело в отношении виновника ДТП с «Toyota» не было возбуждено. Неофициально нам говорят, что разбирательство, якобы идет, и сейчас все документы направлены на экспертизу в Пятигорск.
2. Интересно, но ни в одном официальном источнике СМИ не упоминается ДТП со второй «скорой», где мы получили тяжелые травмы и травмы не совместимые с жизнью моей дочери. С нами, пострадавшими, с нами из следственных органов для выяснения обстоятельств ДТП никто не связался.
3. Сотрудники ДПС не выдали мне и мужу никаких документов о ДТП, не составили список пострадавших.
4. Мои сыновья остались на месте первого ДТП с телом Сергея, и в больницу прибыли не сразу. А когда они приехали в больницу, медицинские сотрудники отказались их освидетельствовать, потому что у них не было на руках документов о ДТП, поэтому они не были официально признаны пострадавшими.
5. Дороги не были посыпаны. Дороги Российского туризма!!! Мои сыновья, оставшиеся на месте первого ДТП, заметили, что их стали посыпать только около 10 часов утра, посыпав при этом и тело Сергея, скончавшегося в первом ДТП и находившегося на обочине дороги почти 4,5 часа.
6. МЧС не присылало по СМС никаких предупреждений о возможном гололеде. К сравнению, в прошлому году мы также ездили на Эльбрус, и МЧС нас несколько раз оповещало по СМС о переменах в погоде не только на территории Эльбруса, но и на Домбае и в других предгорных районах.
7. Сотрудники ДПС не выставили во время ограждения, в результате чего произошел ряд мелких ДТП у места первой аварии: несколько машин, не увидев в темноте аварии и не успев затормозить на гололеде, улетели в кювет, едва избежав столкновения с уже разбитыми автомобилями.
8. Сотрудники ДПС отказались сопровождать вторую «скорую» во избежание возможных ДТП.
9. Глава КЧР в ответ на письмо с просьбой привлечь виновных к ответственности написал мне обычную безличную «отписку» через Instagram: «Искренне сочувствуем и соболезнуем семьям погибших в ДТП на трассе Лермонтов-Черкесск… и т.п.». С момента написания письма прошло более четырех недель. Никаких писем и звонков от следственных органов или иных органов КЧР мы не получали.
10. Служба «112» в ответ на многочисленные просьбы прислать квалифицированную помощь или даже вертолет пострадавшим взрослым и детям, в особенности еще живому ребенку с открытой черепно-мозговой травмой, прислали:
• Автомобиль «Скорой помощи» УАЗ без оборудования, с фельдшером и медсестрой и, по сути, пустой аптечкой;
• Автомобиль «Скорой помощи» УАЗ без оборудования, без медицинского персонала и без аптечки;
• Автомобиль «Медицины катастроф» с ненастоящим и неподключенным оборудованием, с медсестрой и без фельдшера и анестезиолога-реаниматолога, с аптечкой, годной лишь для обычного автомобиля;
• Сотрудники МЧС, способные оказать помощь, ни на одну аварию не прибыли;
• При неоднократном обращении в Службу «112» мы говорили о количестве пострадавших человек и о их крайне тяжелом состоянии, но присылали в трех случаях одну машину «Скорой помощи». Как возможно оказывать медицинскую помощь и доставлять пострадавших в количестве 4 человек в одной машине? Оказывается и это возможно: сидя на корточках!
В итоге двух ДТП (с машиной и второй машиной «Скорой помощи») из моей семьи и друзей:
1. Погибли:
1) Моя дочь Валерия (несовершеннолетний ребенок 16-ти лет);
2) Друг нашей семьи Сергей, (1967 года рождения)
2. Получили травмы разной степени тяжести:
1) Я;
2) Мой муж Александр;
3) Одноклассник моей дочери (несовершеннолетний ребенок 16-ти лет);
4) Два моих сына.

Трасса, по которой ехала моя семья и друзья — это туристическая дорога на Домбай. В день по ней проезжают тысячи машин. И практически каждый день на ней погибают люди. По статистке «Общероссийского народного фронта» за 2015 год трасса А-155 на Домбай занимает третье место среди самых опасных трасс России: на каждые 10 км дороги приходится 3,01 человека, погибших в результате ДТП (для сравнения: первое место занимает трасса Краснодар – Верхнебаканский, 4,75 погибших на 10 км). Эта трасса – «дорога в ад». Уже в больнице ко мне подбежала санитарка и стала горько плакать, говоря, что в прошлом году в это же время она потеряла на том же отрезке дороги и свою дочь.
В России существует целая программа по развитию внутреннего туризма. И вот мы, обычная российская семья, выбираем для отдыха не Египет или Турцию, а наш Кавказ, туристический маршрут на Домбай, а в итоге приезжаем искалеченные и вместе с гробом нашей дочери и друга.
Берегите себя и своих детей, выезжая на Российские дороги!
Молитесь за Лерочку и Сергея!