Из статьи В. Легойды в ЖМП 2000 года:
"Гражданская религия определяется нами как религиозное отношение американцев к гражданским ценностям и традициям, выраженное в конкретных идеалах, символах и ритуалах, являющихся оформлением "американской мечты" - идеи, которая объединяет всех членов американского общества на сакральной интерконфессиональной основе и придает высшую (божественную) легитимность государственным и демократическим институтам страны.
Подобная идея и вырастает во многом из американской пуританской традиции, сама по себе она ни в коей мере не относится к христианству.
Гражданская религия - в широком смысле слова - есть некое религиозное (а иногда псевдорелигиозное) отношение к национально-государственным традициям и отдельным фактам государственной истории.
Что же является принципиально важным для гражданской религии? В ней отсутствует духовная составляющая, Бог нужен ей лишь как Авторитет, а не как Спаситель. Иными словами, сотериология и телеология гражданской религии исчерпываются этим миром: спасительной (то есть единственно верной) является сама идея государственного устроения, а ее воплощение в жизнь - наиважнейшей целью бытия. Гражданская религия реализуется как сакрализация государственного устройства и присутствует только на социально-политическом уровне.
... Если для раннего средневековья patria (отечество) христиан полагалось существующим не на земле, а на Небе, в духовной реальности, то с появлением в XII-XIII веках национальных монархий ситуация изменилась - patria все чаще стало относиться к королевству или короне как к видимым символам национальной и территориальной общности людей. Потом эта идея "переносит" Святую Землю, находящуюся за границей, на земли Франции и Англии, а политически действия монархов теперь освящаются девизом "За Бога и корону".
Потенциальная антиномия "земное отечество - Отечество Небесное" снималась за счет отождествления первого с последним: защищать свою страну значило защищать Бога. Поэтому Жанна Д'Арк без сомнения восклицает: "Все те, кто воюют против священного королевства французского, - воюют против Короля Иисуса" (Guenee B. States and Rulers in Later Medieval Europe. Basil Blackwell Ltd. Glasgow. 1985. P. 56).
Сакрализация христианского государственного устройства отличается от модели гражданской религии по характеру мотивации, и во-вторых, даже такая сакрализация зачастую является скорее искажением христианского видения, чем воплощением последнего.
http://www-old.srcc.msu.ru/bib_roc/jmp/00/02-00/15.htmгосударство стало пониматься не просто как машина для ведения войн или контроля за уплатой налогов; новая концепция "политического государства" (political state) предполагала в последнем некое патерналистское начало по отношению к гражданам, начало, выражающее некую "общую волю". Луи Дюмон, рассуждая об этой тесной связи государства Нового времени с религией, а точнее, с Церковью, в частности замечал: "...определенный политический организм... может оказаться носителем абсолютных ценностей, как это происходит с современным государством. Ибо современное государство не связано преемственностью с другими политическими формами: оно представляет собой превращенную Церковь". Разве это не диалектическое возвращение - на новом витке спирали - к древнеримской, языческой модели гражданской религии?
Сегодня эта религия позаимствовала оболочку некоторых христианских идей (например, в случае с гражданской религией США). С формальной точки зрения такой подход не отрицает христианства, оставляя Церкви попечение о душах, тогда как государство занимается лишь делами мира сего. Однако мистификация новой веры приводит к порождению новых идолов (в наше время это "гражданское общество", "демократия", "свобода", "государство всеобщего благосостояния" и т. д.) и сначала незаметно, а потом все более очевидно и настойчиво уводит человека от Христа.
http://www-old.srcc.msu.ru/bib_roc/jmp/00/05-00/16.htmА теперь читаем только что подписанную Путиным "Стратегию национальной безопасности", обращая внимание на пункты 84-93.
http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202107030001?index=36&rangeSize=1Тут уж точного государство стало пониматься не просто как машина для ведения войн или контроля за уплатой налогов, а как хранитель высших ценностей и смыслов. Религии могут лишь придавать некую расцветку ценностям, подобранным госидеологией.
В этой стратегии поражает то же, что и в конгруэнтных ей речах патриарха Кирилла: призвание России и РПЦ - не допустить признания гейбраков (именно это скрывается за эвфемизмом "пересмотр базовых норм морали").
Цель, на мой взгляд, неплоха. Но ее выпячивание и раздувание как главнейшего отличия России (РПЦ) от западного мира приведет к тому, что нарастающий кризис доверия к госвласти и госпропаганде (сказывающийся в том числе в недоверии к прививочной кампании) скажется и в усталости от назойливого антигейства. И, значит, отказ от путинизма пойдет в союзе с очередной "сексуальной революцией".
Возвращаясь к справедливому определению и обличению молодым В. Р. Легойдой ГР США. Гражданская религия своих начальников для него ересью не пахнет...
Путинский культ победы, всегда-правого-государства, коллективизма и прочего не "уводит от Христа", не так ли?
