Ответ оказался крайне примечательным.
Во-первых, выяснилось, что эти обходы — якобы «профилактика возможных экстремистских проявлений, в том числе при организации и проведении публичных мероприятий».
Во-вторых, при составлении списков «профилактируемых» горожан, к которым полиция приходит домой, вовсе не обязательно, чтобы они ранее привлекались к административной ответственности! То есть можно в них включить абсолютно законопослушных граждан, единственный «недостаток» которых — их оппозиционные политические взгляды.
В-третьих, порядок составления этих списков — почему-то государственная тайна. С какой стати — непонятно.
И в-четвертых, полиция честно признает, что понятия «организация протестного толка» (к которым якобы причисляют себя «профилактируемые») в законе нет, но заявляет, что эти понятия «вошли в употребление и используются социологами, политологами и СМИ».
Хочется спросить: позвольте,
вы — полицейские, а не политологи и не журналисты, вы должны опираться на закон, а не на понятия, и ваше дело — исполнять закон,
а не изобретать новые типы организаций для того, чтобы потом, опираясь на собственное изобретение, составлять списки и заниматься «профилактикой».
Собственно, налицо доказательство того, что в стране существует политический сыск — когда составляются списки политически неблагонадежных граждан.
И понятно, что теперь в эти списки автоматически могут попасть все те, кто регистрировался в качестве желающих выйти на митинг за освобождение Навального — после того, как соответствующие базы данных оказались «слиты» (как теперь выясняется, бывшим сотрудником ФБК).
Со всеми вытекающими последствиями: вплоть до арестов или штрафов (арестовали же на 25 суток редактора «Медиазоны» Сергея Смирнова всего лишь за ретвит шутки, где была информация о митинге).
Впрочем, теперь — после требования признать деятельность ФБК и штабов Навального «экстремизмом» — дамоклов меч оказывается занесен не только над теми, кто там работает, но и над всеми, кто распространяет их информацию или жертвует деньги. С перспективой уголовного преследования.
А одно из последствий такого уголовного преследования — поражение в избирательных правах: участие в деятельности «экстремистской организации» или ее финансирование — тяжкое преступление (поскольку возможное наказание превышает 5 лет лишения свободы), влекущее за собой запрет участвовать в выборах на протяжении 10 лет. И. думается, происходящее во многом связано именно со стремлением «отсечь» от выборов множество активных граждан…
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
«Надо оставаться на свободе, иначе ты бесполезен»
Владимир Милов из Вильнюса — о решении уехать и планах борьбы
Резюмируем: несогласие с властью официально объявляется враждебной деятельностью, антикоррупционная деятельность — преступной, митинги и пикеты с критикой властей и намерения легальным путем сменить власть на выборах — покушением на основы конституционного строя.
Собственно, это почти полная калька советских времен и пресловутых статей 70 и 190 «прим» Уголовного кодекса.
Совершенно не исключено, что на следующем этапе «экстремистами» будут объявлены вообще все политики, которые предлагают содержательную альтернативу власти,
критикуют ее и намерены участвовать в выборах, а также соответствующие политические партии.
Осталось одно: ввести «руководящую и направляющую» партию и государственную идеологию, всякое сомнение в которой будет наказано как ослушание.
И не говорите мне, что это политическая фантастика.
Мысль о возможном введении «иностранных агентов» или «нежелательных организаций» тоже лет десять назад могла показаться полным бредом.
Борис Вишневский
