Исполнилось 135 лет со дня рождения Карла Бернгардовича Радека (1885—1939).
Стихи И. Сельвинского — вероятно, об этой фотографии:
Которые «слева», которые «справа» —
Одна уголовная радуга,
Но даже бандита можно исправить,
Ну, а попробуй Радека.
Вот он, игравший ни мало ни много
Идеями, жизнями, пушками,
В черных бакенах — не без намёка —
Загримированный Пушкиным... Наверное, Радека можно без преувеличения назвать «самым весёлым большевиком». Из фельетона А. Меньшого 1924 года о V съезде ИККИ:
«Радека не видно. Но само собою разумеется: раз хохочут, значит, — Радек... Приблизимся... Ага! Так и есть. Тесным кольцом окружили Радека, а он, сверкая огромными круглыми очками, с ядовито-брезгливой, иронической улыбкой на ядовитом, ироническом лице, разглагольствует. Он обладает необыкновенной, сверхчеловеческой способностью: разговаривать одновременно на всех европейских языках...»
Чтобы оценить остроту языка Карла Бернгардовича, вот его эпиграмма, сочинённая мгновенно в ответ на ехидное замечание Климента Ворошилова:
А это карикатура, вернее, коллаж, склеенный им своей рукой:
Как-то я уже разбирал подробно,
из каких элементов был склеен этот коллаж.
Дочь Радека Софья (1919—1994) уже в годы перестройки вспоминала: «Запомнился мне куплет, который напевали отец с друзьями:
Добрый вечер, дядя Сталин,
ай-яй-яй,
Очень груб ты, нелоялен,
ай-яй-яй.
Ленинское завещанье,
ай-яй-яй,
спрятал глубоко в кармане,
ай-яй-яй!».Но не был Карл Бернгардович мягким и плюшевым, не был. Меня, например, глубоко поразил такой его полемический приём. Уже после ухода из оппозиции он писал о процессах над «спецами-вредителями». Левая оппозиция занимала по отношению к ним более жёсткую позицию, чем центристы-сталинцы. Но Радеку, конечно, было уже несподручно критиковать сталинцев за излишнюю мягкость. Однако он умудрился это сделать! Просто сослался при этом на мнение такой группы населения, которой как бы заранее извинялась политическая наивность. Пропущу название этой группы — попробуйте догадаться, о ком речь! — а ниже под спойлером дам полную цитату, пропущенное слово выделено полужирным. «Среди ******, которых я знаю, помилование вредителей вызывало целую бурю негодования. Как же это: предали страну, хотели обречь на голод рабочих и крестьян и не были расстреляны?»
«Среди
детей, которых я знаю, помилование вредителей вызывало целую бурю негодования. Как же это: предали страну, хотели обречь на голод рабочих и крестьян и не были расстреляны?»
Краткая биография Карла Радека в советских карикатурах.
Дружеский шарж Дени на Карла Радека
Это тоже дружеский шарж Дени, подписан стихами Демьяна Бедного:
Се — великий пра-правнук африканских обезьян,
«Красный Аполлон» двадцатого века,
Товарищ Радек, сосущий кальян
И диктующий статью — «Москва и Мекка».
Рисунок Мина. Журнал «Красный перец». 1923 год. «Призрак бродит по Европе. Германскому правительству всюду чудится Радек»Рисунок Мина относится к тому времени, когда Радек был отправлен в Германию помогать немецким товарищам делать революцию, и был арестован германскими властями. Шутка из советской печати того времени: «Правда ли, что Стиннес говорит, что мы им прислали Радека в запломбированном вагоне?».
Рисунок Ивана Малютина. «Барышня (контролёру): — Да пропустите же, наконец! Контролёр: — Докажите сначала, что вы не Радек!».
Рисунок Д. Мельникова. 1923 год. «В парикмахерской «Комминтерн». Тов. Радек (немецкому капиталисту): — Пожалте октябриться!..»
Три шаржа 1923 года на К. Радека
Рисунок К. Ротова. 1924 год. «Что было бы, если бы старая гвардия умела танцевать». Фрагмент. «Т.т. Клара Цеткин и Радек пляшут русскую (к сожалению, на немецкий манер)».
Рисунок Бориса Ефимова. 1925 год. «Карл Радек, известный виртуоз-исполнитель на медных инструментах». На «инструментах» надписи: Бернард Шоу, Лесли Уркарт, Фриц Эберт, Аустин ЧемберленОколо 1924 года Карл Радек переходит на горизонт оппозиции. В конце 1927 года вместе с другими левыми оппозиционерами исключается из партии и отправляется в ссылку.
В ссылках оппозиционеры распевали такую песенку:
Мы оппозицию разбили:
Кого в Сибирь, кого в тюрьму.
Шутить не любит Джугашвили.
Хвала ему, хвала ему!
Отправлен Троцкий за границу
И, если он исподтишка
Напишет хоть одну страницу,
Секим башка, секим башка!
И, если Радек вновь покажет,
Разинув пасть, враждебный клык,
То некто в бурке грозно скажет:
«Руби в шашлык, руби в шашлык!»В 1929 году Радек решил порвать с оппозицией и вернуться в партию. Заметка из «Бюллетеня оппозиции»:
«Беседа т.т. ссыльных на одной из станций с Радеком по пути последнего в Москву в середине июня 1929 г. Радек говорил: «обстановка сейчас крайне трудная, страна переживает 19 год. Положение в ЦК катастрофическое. Правые с центристами готовят друг другу аресты. Право-центристский блок распался и с правыми ведётся ожесточённая борьба. Правые сильны. Их 16 голосов могут удвоиться и утроиться. Хлеба в Москве нет. Растёт недовольство рабочих масс, могущее превратиться в возмущение против соввласти. Мы накануне крестьянских восстаний. Это положение заставляет нас идти в партию какой угодно ценой». Радек: «Наша платформа блестяще себя оправдала. Из документа борьбы она сделалась платформой партии». «Вопрос: А каково ваше отношение к Л.Д. [Троцкому]? Радек: С Л.Д. окончательно порвал. Отныне мы с ним политические враги. Он ревизует Ленина. Почему он вытащил перманентку? А если мы завтра пойдём на новые уступки крестьянству, опять он будет пугать нас мужиком, начнет кричать о термидоре? С сотрудником лорда Бивербрука мы ничего общего не имеем». (Чекисты стали заталкивать Радека в вагон), обвинив его в агитации против высылки Троцкого.
«Радек из вагона кричал: Я агитирую против высылки Троцкого? Ха, ха...! Я агитирую товарищей идти в партию! ... Не трогайте их! Дайте им образумиться! Не обостряйте отношений.
Агенты ОГПУ молча слушали и всё дальше оттесняли Карла в вагон. Курьерский поезд тронулся...»
От редакции «Бюллетеня»: «Если бы, однако, действительное положение было таким, каким его рисует Радек в оправдание своей капитуляции, то сама капитуляция была бы бессмысленной вдвойне. Достаточно хоть на минуту представить себе нарисованную Радеком обстановку и самого Радека в центре. Правые одолевают. Хлеба нет. Все классы не довольны. Радек рвётся спасать революцию. Но, увы, спаситель препровождается к месту подвигов под конвоем агентов ГПУ, и в тот момент, когда он, в высшем экстазе обличает блок Троцкого с Чемберленом, агенты ГПУ «оттесняют» его в вагон. [...] Гвоздём беседы Радека является, несомненно, его признание, что наша платформа блестяще оправдала себя. Поэтому? Поэтому от неё можно отречься».
Троцкий писал о Радеке в мае 1929 года: «Он запутался в трёх соснах, ползает, падает, барахтается, пробует встать и опять падает». «Революция — великая пожирательница людей». Троцкий замечал, что теперь Радек «попадёт в... категорию полуповешенных, полупрощённых. Эти люди боятся сказать вслух своё слово, боятся иметь своё мнение и живут тем, что озираются на свою тень».
В начале 1930 года И. Сталин отвечал А.М. Горькому на просьбу того поставить Радека во главе одного из литературных проектов: «Ни одного из этих предприятий не можем отдать под руководство Радека или кого-либо из его друзей. Дело не в добрых намерениях Радека или в его добросовестности. Дело в логике фракционной борьбы, от которой (т.е. от борьбы) он и его друзья не отказались полностью (остались некоторые важные разногласия, которые будут толкать их на борьбу). История нашей партии (и не только история нашей партии) учит, что логика вещей сильнее логики человеческих намерений. Вернее будет, если руководство этими предприятиями передадим политически стойким товарищам, а Радека и его друзей привлечём в качестве сотрудников. Так будет вернее».
Из писем из СССР в «Бюллетень оппозиции» в середине 1930 года: «Бывших вождей и полувождей-капитулянтов разослали по всему СССР. Радек по этому поводу сказал: «Л.Д., наверное, заметит: пусть Радек скажет, что лучше, Томск или Воронеж? А ведь Л.Д. оказался прав со своим прогнозом. Но выхода нет, нет».
Комментарий Льва Седова к этим словам: «Радек меланхолически жалуется, что, действительно, де-мол нет большой разницы между Томском (где он был в ссылке) и Воронежом (где он находится сейчас). Нет, извините, — разница огромная. В Томске Радек был большевиком, в Воронеже стал кандидатом в плохие чиновники!».
Ещё годом позже, письмо из СССР, пишет московский троцкист: «Радек... начинает играть «роль»... Фактически Радек заправляет «Известиями». Прославился же он на новом амплуа «личного друга Сталина». Шутка ли? При всяком разговоре Радек изо всех сил старается дать понять, что он на самой что ни есть короткой ноге со Сталиным: «Вчера, когда я пил чай у Сталина»... «В среду, когда мы пили со Сталиным кофе»... Или (другая вариация на тот же мотив): «Я спешу, меня ждёт Сталин»... и т.д. и т.п.»
В 1936 году, после процесса Зиновьева-Каменева, Радек вновь был арестован.
Одна из последних советских карикатур на него:
На процессе в январе 1937 года Радек произнёс свою, возможно, последнюю шутку: что не его пытал следователь, а он — следователя. Радек не был приговорён к расстрелу, как большинство других подсудимых, а получил десять лет заключения.
Софья Радек: «После процесса матери дали свидание. Мать была человеком замкнутым и, придя с Лубянки, только сообщила: я ему сказала: «Как ты мог наговорить о себе такой ужас?» А он ответил: «Так было нужно». Вот и всё. Ещё он спросил: «А Сонька не хотела прийти?» Мать ответила: «Нет, не хотела». – Почему же вы не пошли на свидание с отцом? – Было обидно, что близкий мне человек мог так чудовищно оговорить себя. Тогда я не могла ему этого простить...»
В мае 1939 года Карл Радек был убит в тюремной камере Верхнеуральской тюрьмы другим заключённым. Но, учитывая, что всего через два дня в другой камере той же тюрьмы другим заключённым был убит подельник Радека по московскому процессу Григорий Сокольников, это, конечно, было не случайное событие.
Вот, собственно, и всё... А это карикатура Николая Бухарина на Радека, каким он представлял его в 1952 году. Но не дожил...
