Смотрим на тему коронавируса и прививок. Где то мы все это уже видели! Надо проверить Попову из Роспотребнадзора по линии её бабушек и дедушек. США, Англия и Израиль в 80-х привлекли к работе против СССР-России детей и внуков тех ещё троцкистов, детей своих агентов в прошлом.
Первая тайная токсикологическая лаборатория в Советской России была создана еще в 1921-м. Называлась она «Кабинет».
Спустя несколько лет под руководством профессора Явича заработала аналогичная лаборатория при Химических курсах комсостава. Ее сотрудниками были врачи Власов, Соколов, Александрова (настоящие фамилии неизвестны).
Там проводили опыты с боевыми отравляющими веществами (БОВ). Когда понадобились подопытные, в печати была развернута настоящая рекламная кампания: дескать, небольшие дозы БОВ помогают в лечении таких-то болезней. А значит, граждане, смелее соглашайтесь на новые методы лечения! Граждане, конечно, соглашались. Но, как говорится, лиха беда начало. Темы научных работ уже обозначали не способы лечения, а совсем другое: «Изучение токсичности отравляющих веществ при введении их в пищу», «Систематическое исследование порога действия на кожу человека люизита, иприта, дика»… В рабочих журналах тщательно фиксировали данные опытов, число подопытных: «Людей с темной кожей — 9, с болезнями кожи — 8, венеритиков — 20, причем два из них с мягким шанкром… Препарат во всех опытах наносился на внутреннюю поверхность правого предплечья, в верхней ее трети и по средней линии…» Фамилии при этом не указывались: «объект № 14», «объект № 23»…
Чины, дававшие санкции на эти опыты, угрызениями совести не терзались. Что для них ценность человеческой жизни? Буржуазная сентиментальность. А превратить людей в «объекты», как говорится, дело техники…
Рассказанное А. Сухомлиновым не было чем-то исключительным в том расчеловечивании, что начали большевики во главе с Лениным, отменив многовековую библейскую мораль в угоду «классовой целесообразности». Но, как известно, в этом мире все относительно. Среди научных учреждений, так или иначе связанных с разработками разнообразных ядов, наиболее зловещую репутацию получила лаборатория, в которой ведущим специалистом четырнадцать лет был Григорий Моисеевич Майрановский.
Он родился в 1889 г. в многодетной семье в Батуми, где его родители держали столовую. Окончил гимназию и осенью 1917-го поступил в Тифлисский мединститут. Но закончить его не успел: закрутили революционные вихри. Вступил в «Бунд» (Всеобщий еврейский рабочий союз), перебрался в Баку, где его брат Абрам был одним из лидеров местных «бундовцев». Там же некоторое время учился в университете. Видя, что большевики терпеть «Бунд» не намерены, быстро сориентировался и в апреле 1920 г. вступил в РКП(б). Выходец из мелкобуржуазной семьи, честолюбивый молодой человек изо всех сил старался показать преданность новой власти. Усердие было замечено: карьера Майрановского пошла вверх. В 1920–1922 гг. он служил инспектором, затем начальником отдела кустовой промышленности Совнархоза Азербайджанской ССР. В 1922-м переехал в Москву, где завершил медицинское образование.
Послужной список Григория Моисеевича длинен и успешен. С января 1935-го он возглавляет токсикологическую лабораторию Всесоюзного института экспериментальной медицины (ВИЭМ). В августе 1937-го его вместе с руководимой им исследовательской группой переводят в Наркомат внутренних дел. Работа та же: с ядами. Только не для лечения — для умерщвления тех, кого руководство страны решило тайно ликвидировать. Требования к продукции высокие: яд должен действовать быстро и надежно, не оставляя следов, которые можно было бы обнаружить при вскрытии. Человек скончался от острой сердечной недостаточности. А вот определить, почему она внезапно наступила, даже опытному патологоанатому должно быть не под силу.
Рассекречены документы, из которых следует, что Майрановский привлекался по меньшей мере к четырем «литерным» операциям, играя в них далеко не последнюю роль…
Эйтингон свел профессора с врачом заводской поликлиники, который являлся агентом госбезопасности. Врач вызвал Самета на профилактический осмотр, в ходе которого инженеру была сделана инъекция яда кураре.
Смерть Огинсона, который сидел в Бутырской тюрьме. Акция протекала по уже накатанной схеме. В 1947 году во время медицинского обследования заключенного Майрановский ввел тому смертельную дозу яда. Судоплатов пишет в своих мемуарах, что ему и Эйтингону было поручено организовать похороны усопшего от «острой сердечной недостаточности» на еврейском кладбище в Пензе и оформить дату захоронения 1944 годом.
Шумского вызвали в больницу якобы для прохождения планового курса лечения. Препарат с ядом ввел профессор Майрановский. По официальной версии, Шумский умер от сердечной недостаточности.
Майрановский отправился в Ужгород. На этот раз ему не пришлось лично возиться со шприцами. Ампулу с ядом кураре он передал медсестре — сотруднице больницы, где лежал Ромжа. Медсестра, являвшаяся по совместительству агентом госбезопасности, сделала укол, согласно полученным от Майрановского инструкциям…
В декабре 1951 года Майрановский был арестован одновременно с группой чекистов-евреев. Произведенные обыски, как нетрудно догадаться, показали, что недостающие яды хранятся у них на квартирах.
При разборе деятельности Майрановского, выяснилось, что когда ему не давали осужденных для опытов с ядами, то он просто выходил на улицу и приглашал для медицинского обследования случайных прохожих, которые после этого умирали. Увлекающийся был человек! Настоящий еврейский ученый с большой буквы! Если идея его захватила, то он не мог уснуть, если не проверит.
На фото другой еврейский ученый, но кто сказал, что традиции утеряны? Опыты над гоями запрещены? ЧК-НКВД-КГБ-ФСБ с какого года начали работать на Россию? Для русских?
Попова тоже косенькая на левый глаз! Климов нас не обманул и всю правду о них поведал.
Литература: Михаил Тумшис, Вадим Золотарёв. Евреи в НКВД СССР. 1936–1938 гг. Опыт биографического словаря. Самара. 2012.
