Встречалось мне мнение, что это была такая хитрая уловка со стороны западных спецслужб – Еврокоммунизм (ЕК). Созданный с целью расколоть международное коммунистическое единство и увести западных коммунистов из московской овчарни. Прочитав, однако, авторскую [Сильвио Понс] статью про этот самый ЕК, я не увидел там свидетельств такого коварного плана со стороны США или даже намеков на наличие схожих операций. Попытки КГБ дискредитировать еврокоммунистов, напротив, упоминались. Весь феномен ЕК ограничивается периодом 1975-1979 и тремя крупными компартиями - французской, итальянской и испанской – которые получали 10-30% голосов на выборах, и поэтому хоть что-то да значили в своих странах и ЕЭС. Все остальные западноевропейские партии коммунистов набирали смешные 1-3 процента, поэтому их в расчет брать не стоит. Как правило, все коммунистические партии Западной Европы сохраняли свою национальную автономность, не собираясь в подсолнух: так СССР было легче их лузгать, вызывая на кремлевский ковер по одному. Итальянский же генсек Берлингуэр по какой-то причине попытался расшатать такое положение вещей. Неуютно он себя чувствовал из-за необходимости безоговорочно соглашаться со всеми советским деяниями, желая вернуть себе голос и возможность высказывать свою независимую точку зрения на Пражскую весну, по-сталинистски нахрапистые действия Алвару Куньяла, диссидентов Сахарова и Солженицына и прочее. Берлингуэр желал странного и поэтому предложил создать союз западноевропейских коммунистических партий, что, естественно, не понравилось советскому Политбюро, которое начало борьбу против этой своенравной инициативы, охолаживая и отчитывая Берлингуэра год за годом.
Пономарев из Международного отдела ЦК обвинял еврокоммунистов в том, что они перестали «разоблачать агрессивную природу НАТО», а итальянские коммунисты действительно с 1976 перестали критиковать Североатлантическую организацию, примирившись с нею. «Сами эти новые термины, плюрализм и еврокоммунизм, были придуманы нашими врагами», утверждал Суслов, «чтобы натравить западные коммунистические партии на восточноевропейские». Горбачев через 7 лет потом реабилитирует эти матерные слова. «Опыт программы «национальной солидарности» связал Италию накрепко с американской военной машиной и НАТО», ругался Брежнев. К 1979 году СССР после нескольких межпартийных конференций в Берлине и Мадриде успешно разгромил еврокоммунистов. Француз Марше вернулся к ортодоксальной автономии. Испанцы под началом Каррильо раздробились на мышиные фракции. Берлингуэр остался один. Нет больше еврокоммунистов. А разговоров-то сколько было! На итальянских коммунистов с симпатией взирали немецкие социал-демократы, а так же югославские, румынские и венгерские коммунисты (ради такой внеблоковой синергии весь этот ЕК и затевался), но объединяться с ними те не спешили.
Что же касается американцев, то Киссинджер категорически слышать не хотел о новых Тито и Мао, хоть пусть и ренегатов-ревизионистов [«слишком много суеты по всему миру от одного Тито»], а вот в 1976 году Бжезинский отправил докладную записку Картеру о том, что можно было бы ассимилировать западноевропейских коммунистов и начать включать их в парламентско-правительственный процесс. «Чахлое развитие политического разнообразия в Восточной Европе можно усилить постепенной либерализацией и ассимиляцией западных коммунистов». Пусть диссиденты-оппозиционеры с обеих сторон принюхаются друг к другу. Может что и выгорит. Феномен ЕК был в состоянии пошатнуть лидерские позиции СССР в коммунистическом мире так, как это уже происходило с 1948 с Тито и в 1963 с Мао. В 1976 мог выстрелить Берлингуэр, начав медленно, без резких движений, вытягивать Восточную Европу из-под Москвы. Целый год США не вмешивались в дела европейских коммунистов, присматриваясь, прорастет там что-нибудь многообещающее, но 12 января 1978 Госдеп всё же выпустил свое официальное заявление, в котором заново подтвердил свой многолетний запрет на участие коммунистов в каком-либо западноевропейском правительстве. 1978 год и без того был кризисным для итальянской внутренней политики, и та нота Госдепа положила конец программе «национальной солидарности» в Италии. США решили не рисковать с ЕК и слили его от греха подальше. С другой стороны Железного занавеса тем же самым занимались Брежнев, Суслов, Пономарев и Вадим Загладин. Советская и американская руки встретились на шнуре сливной арматуры и дружно дернули вниз.
Cambridge Cold War History, Volume III.
