рубрика «Приговор от Быкова»Кремлёвский бредРесурс «Медуза» рассказал, что ФСО, помимо прямой охраны первых лиц, занимается ещё и косвенной: готовит секретные опросы для Путина и Патрушева.Правда, социологическое сообщество довольно критично относится к этим опросам, потому что проводят их сами сотрудники ФСО, а кто же такому сотруднику станет говорить правду? У нас в крови недоверие к таким людям, особенно если они задают вопросы. Но в крови у нас, увы, и доверие ко всему, на чём стоит марка власти: кремлёвские таблетки, кремлёвские конфетки, кремлёвская аналитика. Типа уж для себя-то они, наверное, делают как надо!
Мне хочется несколько поколебать этот бренд. Если буквально всё исходящее от начальства в последнее время неадекватно — с чего мы взяли, что при работе на себя у них внезапно прорежется адекватность? Они ведь с нами не соприкасаются, и слава Богу; информацию черпают из соцсетей, потому что не пересекаются с народом ни в магазине, ни в транспорте. И откуда «там», скажите на милость, возьмутся суперпрофессионалы, если во всех прочих сферах жизни наверх попадают не самые умные, а самые сервильные и конформные?
И если для служб вроде ВЦИОМа нормой является изображать народное ликование, естественно предположить, что охранные подразделения или борцы с крамолой желают видеть в народе как раз протестные настроения и всяческую нестабильность. Чтобы получать финансирование для борьбы со всем этим. Чтобы наращивались новые и новые силовые подразделения для борьбы с собственным народом. Чтобы запугивать губернаторов и самое верхнее начальство — потому что всякой спецслужбе надо прежде всего оправдывать собственное существование.
Объективная же истина заключается в том, что в России, в силу специфики её истории, географии и менталитета, никакая социология не является объективной. Догадался об этом один Пушкин, у которого в печатном тексте «Годунова» народ безмолвствует, а в беловом вообще кричит «Да здравствует царь Дмитрий Иванович». Он отвечает всякий раз то, что лучше всего поможет его выживанию, а собственного мнения не имеет. Ну просто по фигу ему. Он отлично понимает, что всякая власть — вообще всякая! — устроена здесь так, чтобы его угнетать, и даже если эту власть доверить ему самому — как и получилось вроде бы в семнадцатом, — он будет угнетать сам себя, а потом опять свалит на инородцев вроде красных стрелков. И пока власть остаётся властью, он будет её поддерживать, а на следующий день клеймить. И никакие эксцессы вроде Хабаровска этой власти пока не страшны, а когда Акела начнёт дряхлеть, никакие ФСО его не спасут.
